себя обнаружить, и Чаинг решил пробраться внутрь через скользящую фрамугу на первом этаже. Она приоткрылась на несколько сантиметров, Чаинг напряг все силы, чтобы поднять ее. Постепенно щель стала достаточно широкой, и он смог протиснуться внутрь.
В комнате царил мрак, свет из коридора едва просачивался внутрь сквозь тонкие щели вокруг двери. Пообвыкнув, Чаинг начал различать очертания мебели: большие кресла, диван, низкий столик — и догадался, что попал в гостиную.
Он остановился у двери, за ней — тишина. Держа пистолет наготове, он осторожно повернул ручку и слегка приоткрыл дверь. Коридор выглядел запущенным: выцветшие обои побиты плесенью, повсюду кучи грязи на полу. Ковровая дорожка превратилась в полосу серой пушистой пыли, воздух пах затхлостью и чем-то еще. Чаинг принюхался, но так и не опознал запах.
Он открыл дверь гостиной и медленно пошел по коридору, держа перед собой пистолет. Одна дверь в пяти метрах от него оказалась открытой, оттуда доносились странные приглушенные звуки. Чаинг подошел к косяку, встал на колено и прижал лицо к щели между дверными петлями. Мгновение показалось вечностью.
Он понял, что обнаженное, разорванное на части тело, лежащее на длинном обеденном столе, принадлежало Лурври, поскольку мерзкий зверь из переулка Фрикал грыз его голову и еще не успел отъесть знакомые черты. Кейден тоже находился в столовой, вместе с четырьмя другими паданцами, все они пировали, поедая конечности.
Никаких мыслей. Никакого плана. Одна только чистая ярость.
Чаинг ворвался в комнату, бешено стреляя. Две пули угодили в зверя, отбросив его к дальней стене столовой. Синяя кровь фонтаном брызнула из пулевых ран. Затем Чаинг обернулся и выстрелил в Кейдена. Пуля попала в шею, оторвав большой кусок плоти, синяя кровь залила все вокруг. Другие паданцы зарычали от ярости и отпрыгнули в сторону. Чаинг бросился следом, целясь в ближайшего, палец его без устали нажимал на спусковой крючок.
Внезапный удар по спине отбросил Чаинга в сторону. Он ударился об стул, затем скатился на пол. На малый жуткий миг он подумал, что его застрелили. Но потом, оглянувшись, Чаинг увидел огромную человекообразную фигуру: она выскочила из-за двери. Голубовато-серая кожа обтягивала невероятно раздувшиеся мышцы. Профиль существа лишь
смутно напоминал человеческое лицо. Голова явно походила на морду зверя, и каждую руку венчали шесть толстых, как клещи, острых когтей.
Чаинг отчаянно перекатился на спину, пытаясь направить пистолет на чудовище. Нога наступила ему на запястье. Что-то щелкнуло, и Чаинг закричал. Он не чувствовал пальцев, лишь горячую боль.
— Мой, — прорычало неуклюжее человекообразное существо. Протянуло руку, разжав клещи. Когти скорее напоминали рога.
Чаинг издал беспомощный вопль.
От взрыва вырвало половину стены, и столовая погрузилась во тьму, когда осколками разбило лампочки. Жуткую сцену заливало ярко-голубое свечение, словно горела каждая молекула воздуха.
В дымящейся дыре, окруженная фиолетовым нимбом, появилась Ангел-воительница, словно сошедшая со страниц легенд. Она выглядела точно так же, как в его видении. Шелковистые золотисто-рыжие волосы до плеч. Миловидное двадцатилетнее лицо, усыпанное веснушками, широкополая шляпа набекрень. Длинный темно-коричневый плащ, развевающийся волнами.
«Джу милостивая. Она настоящая».
Ангел-воительница подняла руки, словно оружие, и воздух перед ней свернулся с глухим стуком. Фиолетово-белая вспышка осветила комнату. Гигантский паданец развалился на куски, расплескивая комки внутренностей.
Чудесное пламя Ангела-воительницы плеснуло снова. Еще раз. И еще. Тела паданцев взрывались, дымящиеся ошметки осыпались дождем, покрывая всю комнату остатками скользкой плоти.
Чаинг свернулся калачиком, трясясь от ужаса. Наконец жуткие вспышки погасли.
— Чаинг?
Он еще сильнее сжался.
— Чаинг, все закончилось. Они мертвы. Паданцы мертвы. Ты в безопасности.
Слова не имели смысла.
«Я никогда не буду в безопасности, ни в этом мире, ни в каком другом».
— Ты не хочешь принять успокоительное? Это поможет справиться с шоком.
Он рискнул и посмотрел вверх. Вся комната блестела синим. Кровь и расплескавшиеся кишки покрывали каждый сантиметр поверхности. Его рубашка и брюки промокли от теплой густой крови паданцев, как и его волосы, и лицо. Он поднял руки, с которых капало, посмотрел на них, ничего не ощущая, а потом его стошнило.
— Полегче, — сказала Ангел-воительница. — Я знаю, ты сейчас не в себе, но все пройдет.
— Кто ты? — кое-как выпалил он.
— Ты знаешь, кто я, Чаинг, ты же из НПБ, ты все обо мне знаешь.
— Почему ты преследуешь меня? Я был еще ребенком.
— Преследую? Не льсти себе, капитан. До этой недели я даже не знала о твоем существовании. Насколько мне известно, сегодня ты впервые связался с общим каналом.
— Связался? Я не понимаю.
— Хорошо, будем говорить прямо. Ты обладаешь передовым наследием Содружества, Чаинг. Ты — элитарий.
— Нет. Нет, не может быть!
— Не в полной мере, конечно. Генетический сдвиг означает, что твои макроклеточные ячейки полностью не интегрированы в нейронные структуры. Но они есть в твоей голове. В момент паники или страха мозг перегружается — и ячейки активируются на короткое время. — Она улыбнулась весьма чарующе. — Тебе повезло, правда? Именно это и позволило мне определить твое точное местоположение.
— Ты знала? Ты знала о гнезде?
— Я знала, что оно где-то здесь. Местные элитарии уже некоторое время отслеживали их зашифрованные сообщения. Я прибыла в Ополу на несколько дней — помочь выследить его.
— Зачем?
— Чтобы защитить нашу космическую программу «Свобода». В городе находится завод по производству верньерных ракетных двигателей для «Серебряных клинков». Я не могла так рисковать и позволить гнезду нанести ему урон.
— Ты в самом деле это делаешь? Ты помогаешь нам?
— Конечно. Я дала обещание Лоре Брандт. Бьенвенидо нуждается в защите, если мы хотим создать общество, которое сможет связаться с Содружеством. Как ни печально, НПБ не слишком хорошо исполняет свои обязанности по нашей защите. Ты можешь это исправить, Чаинг. Ты можешь вернуть НПБ мотивацию и решимость, которые он утратил. Ты отличный офицер и, я уверена, сможешь взобраться по карьерной лестнице и получишь настоящую власть и влияние. Помоги убрать с дороги тупых политиканов и предрассудки, которые мешают в борьбе с паданцами.
— Твои слова — уловки элитариев.
Она окинула его разочарованным взглядом.
— Как жаль. Я думала, ты умнее. Оглядись, Чаинг. Мир разлагается, рождаемость снижается. Паданцы расширяют границы, их организованность вызывает тревогу. Ты должен остановить их. Одна программа «Свобода» не спасет нас, особенно теперь, когда паданцы размножаются прямо здесь. Они становятся все опаснее, а правительство отрицает грядущий апокалипсис. Ты знаешь, что я права. Синяя огрообразная тварь едва не сожрала тебя сегодня.
— Выходит, паданцы-производители реальны? — пробормотал он, чувствуя свое поражение.
— О да. Паданцам-производителям не требуется копировать местные виды, как яйцам. Они могут определять физиологию своего потомства —
