Надо было отвечать Светке, показать, что и он беспокоится за ее непутевого брата.
— Он книги с собой унес?
— Унес. Я на всякий случай записала, какие там книги были.
— Зачем? — удивился Сергей.
— Сама не знаю. Сидела, смотрела на них, пока он храпел, а потом взяла и переписала.
Сергей посмотрел на часы. Пора было собираться к Альберту Сергеевичу.
— Подожди расстраиваться. Я думаю, к часу мы закончим, и я сразу подъеду к тебе.
— Я жду, — всхлипнула вдруг Светка.
— Не плачь, — сказал Сергей, — я скоро.
* * *
Сергей ехал от дона Альберта к Светке в прокаленном, душном трамвае. Можно было добраться до нее и на автобусе, автобус шел более коротким маршрутом и гораздо быстрее, но Сергею хотелось оттянуть эту встречу. Не сдержать слово, не поехать сразу, как только освободился, он не мог, но старался хотя бы отложить ее по возможности. После сегодняшнего разговора с доном Альбертом Сергею не хотелось больше тратить время на дурости Светкиного братца.
Они почти не говорили о конкретной работе на лето — только немного, в конце. А начал дон Альберт с того, о чем Сергей и не помышлял.
— Сережа, — спросил он своим лишенным интонаций голосом, — ты пока не думал, куда бы хотел распределиться?
Сергей ответил, что в принципе хотел бы идти в НИИ, и даже назвал, в какой именно. «Но, — добавил он, — это так, прожекты. До распределения еще целый год». И тогда дон Альберт, утомившись, видно, от своей дипломатии, спросил прямо, в лоб: а как Сергей посмотрит, если ему предложат остаться на кафедре?
— А чем я буду заниматься? — спросил Сергей.
Дон Альберт, ожидавший более практичного «сколько», обрадовался этому «чем». Он раскрыл Сергееву курсовую и стал показывать, в какие стороны можно ее развивать и что из этого может выйти. И какую бы проблему ни избрал Сергей, она все равно лежала в спектре интересов группы дона Альберта. Сергей подумал, что надо бы сказать что-то про свои научные интересы, но выбирать вот так, с ходу, было трудно, а до сих пор он делал все, что было необходимо, не особенно размышляя о степени приятности выполняемой работы.
— Ты не торопись, — остановил его дон Альберт, — ты подумай. Если через год определишься, и то будет хорошо. — И он вручил Сергею заготовленный уже список спецлитературы и заговорил о том, что надо сделать для подготовки доклада на конференцию. Он считал, что согласие Сергея получено и больше на эту тему времени тратить не стоит. Сергей думал так же.
* * *
Интересный перечень. Где только люди такие книжки берут? Если в магазине, то не с общей полки.
«Черный консул», «Таис Афинская», «Семнадцать мгновений весны», «Вся королевская рать», «Преступление на озере Альбано». Изданы в Ташкенте, Минске, Алма-Ате, Ленинграде, Москве. Широка страна моя родная… Так, а это уже старина пошла: Эжен Сю. «Агасфер». Москва, 1910 год. Стивенсон Роберт Льюис. «Остров сокровищ. Потерпевший кораблекрушение». Два романа в одной книге. С.-Петербург, издательство Сойкина. Хаггард. «Копи царя Соломона». Петроград, 1915. Хорошо бы все это не заиметь даже — перечитать хотя бы.
— И что все это значит? — Светка смотрела испуганно, но одновременно и с надеждой, что Сергей сейчас успокоит ее.
— Знаешь такой современный афоризм: «Всем хорошим н а м н е я обязан книгам»?
— Почему ты так сразу? Вдруг это и не его книжки вовсе?
— Конечно. Другого жулика, спекулянта. А Андрюше «дипломат» поносить дали. Вместе с содержимым.
— Вдруг еще какое объяснение есть? Он честный мальчишка, я знаю. Ты вот не знаешь, а говоришь. А я знаю, что он честный.
— Так спроси его, чьи это книги, если он такой честный. А заодно узнай, кто его поит, за что и на какие шиши.
Светка плакала. Она забилась в кресло с ногами, встрепанная, с непривычно короткими — без туши — ресницами, и Сергею стало наплевать на ее брата, что бы тот ни сделал. Очень жаль стало Светку, а утешать Сергей не умел.
— Подожди ты плакать. Давай сначала выясним все. Может статься, Андрей здесь и впрямь ни при чем. А вот с его дружками разобраться пора. — Сергей сел на пол рядом с креслом, и Светка положила голову ему на плечо.
— Сереженька, — зашептала она ему в ухо, щекотно задевая губами за мочку, — ты поговори с Юшей. Ты мужчина, он тебе все расскажет. Он тебя уважает. Он никого из моих приятелей раньше не уважал, а тебя уважает. Потому что ты умный. Вытащи его, пожалуйста.
Светка нарушила табу — они никогда не говорили о прежних своих увлечениях. На душе у Сергея сразу стало гадко. Светка и сама почувствовала, что сказала не то.
— Сереженька, — зашептала она, — ты на меня, дуру, не сердись. Я только тебя люблю. И не любила никого, кроме тебя. Ты мне веришь?
— Верю, — привычно ответил Сергей. Это было не совсем правдой, но ответить по-другому было бы не по правилам. Да и духу не хватило ответить по-другому.
* * *
Вместо того чтобы разрешиться само собой, дело все закручивалось. Сейчас Сергей думал об одном: кто еще может взять на себя неожиданно свалившуюся на него поклажу? Был бы в городе Вадим, он посоветовался бы с ним. Но Вадима в городе не было. Рассказать родителям? Гм… Да… Родителям. Они не сочтут все это вымыслом, это точно. Именно потому они будут против того, чтобы Сергей этим занимался. Сергей хорошо представлял себе, как начнет волноваться мама, как отец будет убеждать его, что вмешательство дилетанта в криминальную историю бесполезно и даже вредно для дела и опасно для самого дилетанта. «Предположим, что ты узнаешь, кто делает ножи и спекулирует книгами, — Сергей слышал, к а к будет говорить это отец, — и что дальше? Жизнь ведь не трехсерийный телефильм. Не надеешься же ты уговорить преступников прийти с повинной? Сам, в одиночку, ты с ними тоже не справишься. Верти не верти, а придется обращаться в милицию. И чем раньше ты это сделаешь, тем лучше». Для кого лучше, он уточнять не будет и ничего не скажет в адрес Светки; родители деликатно молчат по ее поводу. По крайней мере, в присутствии Сергея. Но если поведать им, что еще и брат Светкин в шайке, — даже их терпения может не хватить. А идти еще раз в милицию не хотелось. Сергею с детства внушали, что милиция всегда поможет, и он верил этому, и сейчас верил, верил и тому, что лейтенант тот — редкость, а идти все же не мог. Сразу вспоминалось лицо, активно самодовольное, небрежно отпихивающее от себя чужие и потому мелкие заботы.
Сергей знал еще одного человека, который мог, наверное, помочь и к которому не стыдно было за помощью обратиться. Когда-то давно они были соседями и друзьями. Они дружили, хотя Тимур был старше на семь лет. У них обоих были большие армии оловянных солдатиков и большая любовь к настольной стратегии. Родители удивлялись их дружбе, Сережа хвастал в классе, что у него есть взрослый друг, а что думал Тима, он не знал. Он просил лишь, чтобы Сережа не рассказывал никому об их играх. Сережа и не рассказывал. Кому какое дело до взаимоотношений их с Тимой стран? Вначале они всегда воевали дома у Сережи, здесь был большой, позволявший маневрировать частями и соединениями стол, а потом Тимур стал приглашать Сережу к себе, и Сергей долго не понимал, что просто Тимур уже вырос и стесняется выходить с игрушками из своей квартиры. Сергей чаще проигрывал, и хотя расстраивался от проигрышей, на Тимура не обижался и баталии эти любил по-прежнему. А еще он любил, когда, уложив уже на бархотку отвоевавшее войско и разобрав естественные преграды из книг, можно было выложить Тимуру все новости и тайны. Тимур выслушивал всегда серьезно, и всерьез советовал, и рассказывал тоже что-нибудь интересное.
