„Исправители! — мелькнуло тотчас в голове. И следом: — Ну, тогда пускай попробуют огоньку!“
Я подхватил лежащий на рельсе транстерминатор и недолго думая выпустил в существо яркую струю пламени!
Существо отклонилось в сторону, издав звучный рык, когда огонь все же едва прошелся по его плечу, опалив шерсть, и бросилось на меня.
Я тоже попытался отскочить, вновь нажимая на курок, но чуть не успел. Пламя вырвалось из дернувшегся дула и исчезло в тумане пыли, на секунду вырвав из полумрака еще несколько силуэтов, а существо прыгнуло ко мне, приподняло над землей и швырнуло куда-то темноту.
Верх-низ-верх-низ! Удар! И я покатился по бетонному полу, не в силах даже стонать, потому что у меня перехватило дыхание. Транстерминатор улетел в неизвестном направлении, и от грохота выстрелов я не слышал даже, в какой стороне он упал. Перед глазами вмиг потемнело, а с губ на пол сорвалась первая теплая капля. Кровь!
Я упал на живот, поджав под себя руки и борясь сильным желанием скорчиться в три погибели. Надо вставать! Чтобы дать отпор! Чтобы не умереть здесь, в подземке, от рук непонятно кого!
Но легко сказать! Ни ноги, ни руки не слушались моих мысленных приказов. Я даже не мог повернуть голову. Существо не шло.
Может, оно выжидает, когда я поднимусь, чтобы вновь нанести удар? Издевается? Или посчитало, что я уже и без того мертв? Хотелось бы, чтобы это было так!
Руками вдруг нащупал в кармане что-то твердое.
Что? Память услужливо подсказала, что я переложил из старой одежды в новую свою электрическую дубинку! Куда же мне без нее, родимой!!! Вот теперь он у меня поймет, что такое удар током!
Я перевернулся на бок, сжимая зубы, чтобы не застонать, и вытащил из кармана дубинку. Кое-как, негнущимися пальцами, повернул колесико напряжения на максимальную мощность.
Ну, где же ты, кусок шерсти, который так и хочется подпалить?
Иди же…
И существо вышло. Неторопливо так, словно уже знало, что я лежу перед ним мертвый или парализованный, с переломанным позвоночником и могу только тихо кашлять, выплевывая вместе с кровью изо рта остатки жизни.
Как глубоко оно ошибалось.
Я не шевелился. Лишь крепче сжал дубинку в руках и весь напрягся, готовясь рывком подняться.
Существо подошло и, уперев лапы в колени, нагнулось, рассматривая меня.
Действительно, наверное, думало, что я мертв.
Как бы не так! В тот момент, когда его лицо оказалось на одном уровне с моим, я вскочил.
Вернее, это мне так показалось, а на самом деле я лишь слабо приподнялся, отстранившись от существа вбок. Однако успел все же нанести ему удар в живот заряженным концом дубинки.
Короткая вспышка синего разряда откинула существо на несколько метров назад, и оно вновь исчезло в по мраке.
Мне показалось или вправду стало еще темнее?
Затем метро сотряс мощный рев, заставивший заглохнуть очереди из автомата и чьи-то вопли вдалеке. Существо вновь выскочило, но бежало уже не на меня, а порядочно металось из стороны в сторону.
Оно горело.
Я молча смотрел на него, стоя на полусогнутых ногах и согнувшись в три погибели. Мне казалось, что если выпрямлюсь, то меня обязательно стошнит. Из уголка губ медленно капала на расковерканный бетон кровь.
Господи, да мы же все метро сейчас так развороти: И на что правительство это спишет? Очередной теракт? Вероятно! С несколькими жертвами! Один сгорел!
Существо взвыло в последний раз и упало как подкошенное на рельсы, продолжая гореть.
Шерсти на нем уже не было. Одна черная кожа, покрывшаяся лопающимися волдырями.
— Чертов оборотень! — процедил я, все же выпрямляясь. В глазах на секунду потемнело, но затем я вновь стал видеть нормально.
Боль чуть спала, так, что я смог доковылять до транстерминатора.
Сколько уже прошло времени? Мне казалось, что достаточно долго, но на самом деле, вероятно, минут десять.
Выстрелы затихли. Теперь был слышен только гулкий топот и чьи-то крики-переклички.
Где там Вероника, Вася и Евгений Валерьевич? Надо бы их найти.
Я отошел от догорающего тела и углубился в туман и пыль. Чем дальше я шел, тем сильнее было разворочено метро вокруг. Стены представляли собой изрешеченные куски с отваливающимися осколками кафеля. Пол был усеян пустыми гильзами. Кое-где бетон разворотило. В некоторых местах и изнутри.
Но нигде не было видно ни одного трупа.
Неужели тот, которого я поджарил, был единственным? Но где тогда остальные?
Туман и пыль оседали. Как ни странно, но некоторые лампы на потолке остались целыми и еще светили. Я шел неторопливо, всматриваясь в каждую тень и замирая при малейшем шорохе.
Казалось, что метро вообще никогда не кончится, а я навсегда потеряюсь в этом бетонном лабиринте.
Вскоре я увидел Васю.
Он стоял на том же месте, где выстрелил в первый раз. Все в той же позе, со вскинутым к плечу транстерминатором. Стены вокруг него были разбиты до неузнаваемости. Пол устилали осколки и белая пыль штукатурки. Вася медленно и плавно водил дулом оружия из стороны в сторону, осматривая и выискивая противника. Чуть поодаль лежал мертвый мужчина в неестественной позе, запрокинув голову с широко открытым ртом. Казалось, что все его внутренности раскрошило на мелкие ошметки и выбросило из тела вокруг, потому что пол был просто заляпан кровью и какими-то кусками.
Как Вася умудрился здесь выжить, не представляю.
Надо же иметь такую выдержку, чтобы не убежать, не спрятаться где-нибудь, а стоять и прицельно вести стрельбу во всех, кто покажется. Наверняка ему тоже не было ничего видно, когда началась самая заварушка. И сейчас, когда пыль немного осела, было нелегко что-либо разглядеть в нескольких метрах от себя, а в самый разгар бойни и подавно.
Я подошел, старясь наступать на полную стопу, чтобы не шуметь, но Вася услышал меня и резко обернулся.
Он узнал меня, но никакой видимой радости или облегчения не проявил.
— Выжил? — сухо поинтересовался Вася.
— Как видишь. — Я встал рядом. — Где Вероника и Евгений Валерьевич?
Он пожал плечами и вновь стал всматриваться в полумрак:
— Разбежались. Может, уже пойманы. Я не знаю.
— Скольких убил? — спрашиваю, как заправский мясник. Что же во мне останется человеческого, когда все закончится? Ничего, наверное!
— Видишь, вон того, — кивок в сторону мертвеца с открытым ртом, — это все. Какие-то слишком проворные соперники нам попались. Под пули просто так не лезут. На меня уже несколько раз пытались напасть со спины сразу по два-три человека.
— Я тоже одного.
Вася удивленно посмотрел на меня: — Как?
