– Это важно, – сказала Соня громко и отчетливо. Она даже открыла глаза и снова выпрямилась. – Прочитай еще раз!
– «…смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого», – исполнил Нестор.
– Дальше! – потребовала Соня.
– «И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле».
– Хватит, – остановила Соня-Справедливость. – Достаточно. Далее – не для нас.
Нестор молчал и смотрел выжидательно на свою напарницу. Сегодня Соня была агентом, работала с Нестором в рамках одного, пока еще не ясного, задания и представляла лучезарный мир замыслов Саттва. «Она – замысел, ты – действие», – так, кажется, говорил Наставник.
Соня тоже молчала. Почему-то она смотрела сквозь Нестора – ему за спину. Проснулся и встал на изготовку невидимый Наг-анн. Значит, опасность была реальной, опасность была близко. Какие-то движения произошли в бесконечно тонкой паутине сингулярности. Наг-анн, скорее всего, выстрелил, но либо промахнулся, либо бессильно израсходовал энергию заряда. Это могло произойти только в одном случае: выстрел Наг-анна наткнулся на противодействие Block-Gunа. Block-Gunы состояли на вооружении у агентов иерофантов. Нестор обернулся. В двух шагах от столика белоснежно улыбался мистер Герман.
– По-моему, нет ничего лучше, чем почитать строки из книги Бытия за бокалом хорошего вина, – радостно сообщил мистер Герман. – Чтение сие весьма душеспасительно, а вино пользительно для тела. Доброго вам дня! – И мистер Герман протянул сразу обе руки для приветствия. Соня не шелохнулась, а Нестору ничего не оставалось, как пожать протянутую руку, слегка привстав из вежливости.
Герман прекрасно говорил по-русски. Но был он североамериканцем. Причем, определенно не славянского происхождения: синтетическую улыбку можно, конечно, натянуть и на славянское лицо, но квадрат челюсти подделать было бы очень дорого. Хотя, существует ли для мистера Германа понятие «дорого»?
Акцент отсутствовал. Единственное слово, которое их старый знакомый произнес с особым вкусом, было «по-моему». Произнесено слово было так, как будто мистер Герман ссылался не на собственное мнение, а на мнение известного британского писателя (и агента британской же разведки) Уильяма Сомерсета Моэма. Выходило у Германа не «по-моему», а «по-Моэму». Почему-то Нестор счел данный факт весьма иллюстративным и доказательным. Вот только не мог Нестор четко сформулировать, что именно данный факт иллюстрирует и что доказывает.
– Как ностальгически трогательно и проникновенно! – восхитился мистер Герман. – Встреча закадычных друзей после долгой разлуки. Есть, что поведать друг другу, о чем вспомнить, о ком всплакнуть. Но нет: наши герои не такие! Милая девушка носит в сумочке Библию, что совершенно в порядке вещей для представительниц ее профессии. А молодой человек с удовольствием декламирует строки из Бытия. И происходит сие пред ликом могучего бога Диониса, – Герман широко повел рукой, как бы представляя почтенной публике статую Гермеса с младенцем Дионисом, единственную «полноразмерную» статую греческого божества в пределах видимости, – упоминаний о котором – прошу заметить! – не сыщешь в древнееврейской мифологии.
Произнося этот короткий монолог, Герман возвышался над столиком, а значит, и над собеседниками, и было в этом возвышении нечто победное, торжествующее. Нестор, лишь условно приподнявшийся при приветствии, уже собирался встать в полный рост, но не для того, чтобы пригласить мистера Германа присоединиться к встрече. Нет, Нестор имел желание провести с незваным гостем разъяснительную беседу по поводу формата его риторики, а также указать на недопустимость двусмысленных намеков в сторону присутствующей дамы. Но дама умела сама за себя постоять. Обезоруживающе, но холодно улыбаясь, Соня дала следующую сопоставительную справку:
– Уважаемый, – к сожалению, а может, и к счастью, не знаю ни имени Вашего, ни отчества, ни рода занятий, – признаю Вашу правоту во всем: читать Библию – полезно для души, а пить вино – полезно для тела. Тем более, для моего – согласитесь – прекрасного тела, пускай и измученного многодневным безостановочным служением богу Дионису и, конечно же, Пенорожденной Афродите. Я служу им верно, беззаветно и порой даже самоотреченно, как завещал мой великий учитель и наставник (речь, наверняка, шла о черно-белом Драконе, о Семене Немировиче Волхе, который признавал питие одним из самых эффективных средств медитации). Как человек эрудированный и, на первый взгляд, склонный к аналитическому мышлению, Вы должны обнаружить некоторое сходство в образах Иисуса и Диониса. И тот, и другой родились у девственной матери и бессмертного отца. И тот, и другой были зачаты непорочно. Оба они создали ритуал для людей, который включает в себя прием еды и питья, символизирующих их плоть и кровь. Оба умерли и воскресли спустя три дня.
Вещи Соня говорила спорные. Но выдавала их уверенно и жестко, отчего все облекалось флером правдоподобия. Да и мистер Герман теперь уже не скалился торжествующим истуканом, а стоял почти застенчиво, робко, может, даже заискивающе. Весь он как-то просел, скукожился, потерял стать и размер. Вряд ли Сонина отповедь могла произвести такое воздействие на непробиваемого американца. Нестор догадывался, что здесь не обошлось без скрытой силы. Есть, без сомнения, есть у Справедливости в арсенале штуки помощнее Наг-анна.
– Присядьте, – требовательно приказала Соня.
Герман, сдавший позиции под натиском девушки, быстро занял краешек свободного стула, но желая залатать изрядно потрепанную броню самоуверенности, придвинул к себе небольшой, но толстый томик. Раскрыл Библию демонстрационно наугад. Потом начла читать:
– «И отвечал Моисей и сказал: а если они не поверят мне и не послушают голоса моего и скажут: не явился тебе Господь? – И сказал ему Господь: что это в руке у тебя? Он отвечал: жезл…»
Здесь Герман остановил чтение, чтобы перевести дыхание. Соня не совсем тактично воспользовалась образовавшейся паузой:
– Зачем?
– Зачем жезл? – Герман сделал вид, что не понимает вопроса.
– Нет, зачем Вы нам это читаете. Зачем Моисею был кадуцей, я знаю. Зачем действо сие – Ваше чтение – никак не могу уразуметь.
Герман улыбнулся, на взгляд Нестора, довольно пошловато:
– Раз у нас тут библейские чтения, могу я зачитать любимое место в Ветхом Завете?
Соня и Нестор одновременно покачали головами в знак отрицания. И Герман продолжил:
– «…сказал: брось его на землю. Он бросил его на землю, и жезл превратился в змея, и Моисей побежал от него».
