- Значит, все и расплатимся, - чуть опустил голову директор. - Раз виноваты.
- Ты суп на других не лей, - вдруг обозленно вмешался в разговор майор Ступаков. - Кто виноват? Я виноват? Лидка моя виновата? Не было бы здесь Валентина Мокеевича, я бы с тобой по-другому поговорил. И рыло-то не криви, сознаваться надо, раз уже все известно. Человек специально из областного центра приехал, он зря говорить не будет.
- А мне не в чем сознаваться, - с каменно неподвижным лицом сказал директор бани. - Хоть на детекторе лжи проверяйте. Вам бы, ментам, только человека засадить, а виновен он или не виновен, это для вас уже дело десятое.
- От гад! - восхищенно вскричал Ступаков. - Нет, Валентин Мокеевич, вы только на него посмотрите! Мы все в дерьме, а он в белом костюме и на коне!
- Майор, не пыли, - оборвал его я.
Повернувшись к директору бани, я некоторое время разглядывал его. Внимательно разглядывал, по возможности недобро щуря глаза. На людей это действует. Подействовало и на Лошакова - он заерзал.
- Может, это освежит вашу память? - медленно сказал я и выложил на стол даже в сумраке кабинета сияющий энап.
Лошаков странно хрюкнул, потянулся рукой к груди, я даже встревожился, не сердечный ли приступ у человека, но директор уже справился с нервами.
- Вот поганец! - сказал он.
Это он о сыне, конечно же. Сразу допер, откуда у меня марсианская штучка могла объявиться. Я еще раз убедился, что в начальники чего бы то ни было просто так не попадают - требуется способность к быстрому анализу и хорошая реакция на внешние раздражители. И еще умение вычленять главное из массы второстепенных деталей.
- Ну, допустим, - собрав себя в кулак, заговорил Лошаков. - Допустим, я заходил в баню и увидел… гм… все царящее там безобразие. Но кто вам сказал, что я причастен к сокрытию преступления? Согласен, наш электрик по умыслу или от глупости … э-э-э… поджарил марсиан. Я-то здесь при чем?
- Ключик, ключик, Геннадий Федорович, - напомнил я. - После того, как трупы вывезли, кто-то должен был закрыть дверь на ключ. И сдается мне, что это была не уборщица. Там, по вашему собственному признанию, были вы. А после того, как вы закончили, скажем так, уборку, то по хозяйственной и очень полезной в иных случаях привычке заперли дверь. Кто вам помогал? Один вы бы не справились. Вам помогал электрик Васильев?
Ступаков покусал нижнюю губу, обдумывая линию дальнейшего поведения.
- Дождешься от него! - с раздражением и досадой бухнул он. -Ведь даже ничего не сказал, сволота этакая! На рыбалку умотал, от греха подальше. Это я сам заглянул. Инициативу, идиот, проявил. Я ведь за хозяйство отвечаю. Увидел, что там делается, и мне плохо стало. Думаю, пропали мы. И о марсианах подумал, и о городе… Все правильно! Мне бы всё так и оставить, а я, дурак, решил, что лучше будет, если они просто исчезнут. Просто исчезнут, понимаете?
- И что же вы сделали? - продолжал нажимать я. Наступал момент истины, все должно было объясниться именно сейчас. Клиент созрел для признания, и додавить его нужно было именно в этот момент, пока он не пришел в себя.
- Что я сделал? - Лошаков откинулся на спинку стула. - Воды у вас нет? Только не простой, - остановил он майора. - Я всегда пью минеральную.
Сделав несколько глотков из принесенного Ступаковым стакана, он уже значительно легче продолжил:
- А что я мог еще сделать? Побежал к свату, ты его, Ваня, знаешь, Семену Барыкину, его сын на моей дочери женат. Побежал я к нему, а к кому же еще, у него "Витязь" с кузовом, крытым тентом. Рассказал ему все, помянули мы наших гостей, марсианские пески им будут пухом… Ах, Венька, вечно он лазит, где не надо! И мне, дураку, выкинуть бы эту дрянь! Чего, спрашивается, пожадничал? Да что теперь, - он безнадежно махнул рукой. - Вечером мы потихонечку подъехали к бане, я каждого заранее в мешок полиэтиленовый упаковал, покидали мы всех в кузов и вывезли…
- Место захоронения показать можешь? - снова вступил в разговор майор.
Лицо директора банно-прачечного комбината исказила странная усмешка.
- Ну, чего молчишь? - прикрикнул Ступаков. - Я же все равно сейчас Барыкина дерну. Он тебя покрывать не станет, все выложит.
Видимо, майор Ступаков родственника директора бани знал хорошо, Лошаков печально вздохнул и тихо подтвердил:
- Этот выложит. Этот все расскажет, что его ни спроси.
- Так где вы их закопали? - майор явно брал реванш за вчерашний день, когда он ничего не добился от электрика. - В карьере на Зырянке?
- Да нет никакой могилы, - Лошаков на глазах худел, словно воздушный шарик иголкой проткнули. - У Семена ферма в Кутузове, он свиней выращивает. Им и скормили. Свиньи даже в весе резко прибавили…
- Всех? - вырвалось у меня.
Директор банно-прачечного комбината поерзал на стуле, потом безнадежно махнул рукой:
- Все равно Семена допрашивать будете. А у него вода в заднице не удержится. Кусочек сами попробовали. Уж больно съедобно пахло - чистый деликатес!
Мы со Ступаковым остолбенели, медленно переваривая сказанное.
- И… на что это похоже? - прервал наступившую тишину майор.
- На крабов, - уже покорный судьбе Геннадий Федорович Лошаков вздохнул. - И чем-то белый гриб напоминает.
- Так вы его под водочку? - насмешливо и нервно поинтересовался майор. - Под "Марсианскую горькую"?
- Я такой гадостью душу не травлю, - с достоинством возразил Лошаков. - Под пиво "Толстяк" употребили.
Казалось, что, признавшись во всем, директор обрел свою прежнюю вальяжность.
- Дорабатывай, - сказал я майору, чувствуя спазм в желудке, и вышел в коридор. Сотрудники милиции, идущие по коридору, поглядывали на меня с пугливым любопытством. Так всегда смотрят на проверяющих, никто ведь не знает, чего от них можно ожидать. Отойдя к окну, я по сотовой связи набрал номер генерала. Мой телефон показал, что связь осуществляется в режиме скремлера. При таком режиме для любого постороннего слушателя, включая операторов связи, наш с генералом разговор превращался в набор шипящих и булькающих звуков, понимали друг друга лишь я с моим собеседником. Я даже удивился, подобный режим Лютоплатов использовал не часто. Коротко я доложил результаты своей работы. И удивился, когда Лютоплатов явственно хихикнул:
- Значит, под "Толстяка"?
- Исключительно для пробы, - доложил я. - Основное - свиньям.
- Не передохли? - поинтересовался генерал.
- Говорит, наоборот, даже в весе прибавили, - грустно сообщил я.
Радоваться, честно говоря, нечему было. Признания людей у меня, считай, имелись, с вещественными доказательствами хоть и не густо было, но что-то использовать я мог. Не было самих марсиан, а без этого все произошедшее марсианам могло показаться беспардонным враньем. Но что поделать, все обстояло именно так.
