Первая же обнаруженная жертва была доставлена в это здание, где и было произведено обследование и поставлен клинический диагноз главным врачом штата доктором Камекурой и руководимой им группой специалистов.
Доктор Камекура установил, и это было впоследствии подтверждено вскрытиями других групп министерства здравоохранения, что главной причиной смерти является вдыхание или поглощение каким-либо другим путем аэробных частиц размерами от одного до пяти микронов, содержащих еще не установленное отравляющее вещество. Токсическое воздействие вызывает образование…
Мэр запнулся и наклонился к сидящему рядом человеку явно японского происхождения.
— «Ацетилхолинстеразы», — подсказал тот.
— Этого вещества, которое, воздействуя на нервные окончания, вызывает мускульную фибрилляцию, паралич дыхания и остановку сердца. Несмотря на высокую токсичность, отравляющее вещество, которое сейчас неактивно, незаразно. Иными словами, если вы вдохнули, вы погибли, если нет, то угрозы заражения не будет.
Мэр обвел глазами замершую аудиторию и отпил из стакана:
— По последним данным, количество погибших составляет свыше десяти тысяч человек…
В зале повисла тишина. Многие молчали потому, что не могли сразу согласиться с громадностью названной цифры, другие же, подумав, что не расслышали, ждали, когда цифра будет повторена. Через секунду тишина была взорвана требованиями повторить количество погибших. Выждав, мэр снова очень отчетливо повторил цифру.
— Но все утро мэрия неустанно твердила, что количество потерь минимально! — раздался чей-то напряженный голос из задних рядов.
— Представители федеральных властей, администрация штата и военные, — продолжал мэр, как будто не слыша выкрика, — в настоящее время изучают дом, в котором произошел взрыв. — Мэр снял очки и сложил заметки. — Если у кого-нибудь есть вопросы, то мы по мере сил постараемся ответить на них.
Не успел он закончить, как аудитория взорвалась. Ничего нельзя было разобрать из-за беспорядочных выкриков, вопросов и восклицаний. В течение пяти минут корреспонденты соревновались друг с другом в громкости голоса и крепости легких, чтобы задать свой вопрос. Убедившись наконец, что таким образом они не только не добьются успеха, но, наоборот, ничего не достигнут, корреспонденты стали постепенно успокаиваться. Подождав, пока воцарится относительная тишина, Лестер Бом, чиновник мэрии по связи с печатью, указал тонким пальцем на одного из присутствующих, худого и длинного человека в кожаном пиджаке.
— Этот джентльмен был первым среди вас, джентльмены. Отдадим должное его реакции.
Журналисты, легко принимающие и хорошо ценящие юмор, ответили смехом, несмотря на серьезность ситуации.
— Сэмуэл Фелфи, «Коламбиа бродкастинг систем», — представился он. — Я бы хотел задать вопрос о причинах принятия решения эвакуировать население к западу от Инглвуд-авеню. Судя по карте, мне кажется, что можно было спасти еще тысячи человек, если бы управление полиции распорядилось начать эвакуацию хотя бы на десять кварталов восточнее выбранной линии.
Начальник полицейского управления встал и уже хотел ответить на вопрос, когда мэр опередил его, стремясь, очевидно, продемонстрировать свое спокойствие и присутствие духа в столь сложной ситуации.
— Я хотел бы сказать, что и полицейское и пожарное управления нашего города сделали все, что было в их силах. Если бы не их отвага и умение, то количество потерь превысило бы тридцать пять тысяч человек.
Начальник полиции, скромно опустив глаза, подождал, пока мэр не кончит, а затем спокойно сказал:
— Дело в том, мистер Фелфи, что мы не были уверены, что западный ветер сохранит постоянную скорость.
— Согласен с вами, — ответил Фелфи, — но ведь он мог дуть и медленнее, чем предполагалось.
— Или быстрее, — возразил комиссар полиции.
— Это был ваш последний вопрос, мистер Фелфи, — вмешался Бом. — Право же, здесь присутствует немало желающих задать свои вопросы. И потом, — он повернулся к сидящим за столом, — эти джентльмены вряд ли располагают большим запасом времени.
В середине комнаты встал молодой человек:
— Гилпатрик, «Лос-Анджелес таймс». Почему ни одна система обнаружения химико-бактериологического оружия не…
— Вопрос касается секретной информации! — прервал его Бом.
— А куда подевались защитные костюмы? Или это тоже вопрос, касающийся секретной информации?
— Защитные костюмы были, — ответил начальник полиции, — но они хранились в таких местах, что было бы затруднительно их быстро получить и успеть в то же время провести операцию по эвакуации.
Вопросы сыпались один за другим: где будут похоронены погибшие; что думает министерство здравоохранения делать с мухами и запахом; почему полицейское управление не сообщает точно, где произошел взрыв; почему над районом взрыва запрещены полеты? В течение двадцати пяти минут шла эта дуэль между спрашивающими и отвечающими. Сидевшие за столом начинали уже нервно посматривать на часы, но Уолкрофт все еще выжидал, и, когда наконец Бом, посмотрев на часы в третий раз, положил ладони на стол, чтобы подняться и объявить о том, что пресс-конференция закончена, он встал.
— Дуглас Уолкрофт, телепрограмма «Отсчет времени».
Те из присутствующих, кто уже взялся было за шляпы и плащи, положили их на место и вновь достали блокноты и ручки. Уолкрофт был известен.
— Я хочу задать вопрос полковнику Миченеру, представляющему военно-химическую службу. Сегодня здесь не говорили о том, как легко было бы какой-нибудь террористской группе произвести оружие подобного рода. Скажите, полковник, насколько просто произвести отравляющее вещество, способное убить сразу десять тысяч человек?
Миченер, высокий, спортивного склада человек пятидесяти с небольшим лет, с умным и интеллигентным лицом, поднялся с места и одернул мундир.
— Как вы понимаете, мистер Уолкрофт, — дружелюбно начал он, — мне трудно ответить на данный вопрос, поскольку мы еще не определили примененное отравляющее вещество. Но скажу, что изготовить его не так просто.
— Не так просто? Наверное, потребуются разные лаборатории, оборудование, специалисты?
— Конечно.
— Такие, которыми располагает военно-химическая служба?
— Позвольте мне напомнить вам, мистер Уолкрофт, — терпеливо улыбнулся Миченер, — что США соблюдает мораторий на разработку и производство химико-бактериологического оружия с тысяча девятьсот семьдесят первого года.
— Имеете ли вы в виду, полковник, что наша армия прекратила ВСЕ работы в данной области, включая изготовление антитоксинов для защиты своих солдат от противника, который, возможно, не соблюдает моратория?
