– Достаточно! – скомандовал Леонид.
– Включаю, – ответил Вилли. Он снова щелкнул выключателем, и тут огненный шар словно испустил из себя серебристый пучок света, направив его прямо в чашу, в месиво, которое в ней находилось. Чаша пропустила его сквозь себя, и блистающий шлейф коснулся поверхности океана. Эта была тень, только была она серебристого прозрачного цвета, зрелище завораживало, и оторваться от него было невозможно. Люди кричали от испуга, восторга и изумления. Всеми гранями этот серебряный пучок переливался в лучах утреннего солнца, словно соревнуясь.
– Есть! – закричал Вилли. Он вскочил с места и побежал вдоль берега. Что-то громко вопил, размахивая руками, и снова бежал. Это был маленький взъерошенный дьяволенок, а его бандана плавала в море, которую отливом относило все дальше от берега. Она была, как пестрая рыбешка, не тонула и плыла прямиком в серебряный поток. Все замерли. Цветная тряпка приблизилась к краю серебряной тени, вошла в ее свет и растворилась, исчезнув навсегда…
– Вилли, твоя бандана от нас в миллионах лет! – закричал Леонид. Он тоже был возбужден, дальше не помнил, что кричал и что делал. Зрители ликовали, исступленно аплодируя, они бросались к кромке воды, и отогнать их было невозможно. Какая-то дама захотела прямо сейчас сбросить одежду и плыть туда, в ослепительный серебряный поток, но ее вовремя остановили. А гигантский шар тем временем, покачиваясь в вышине, внимательно и спокойно наблюдал за людьми, поздравляя их с победой, словно приглашал помчаться сквозь времена и расстояния в неизвестность прошлого и будущего. И теперь две стихии: люди на берегу, их человеческий гений и напротив, так близко – детище, их разумное воплощение, переливающееся светом и огненными тенями, смотрели друг на друга, не отрываясь, сливаясь воедино на берегу и этих волнах…
Внезапно появился Генри. Он приветствовал людей, поздравляя ученых. Публика громко аплодировала, а огненный шар спокойно и уверенно замер в вышине, покорно ожидая команды своих «родителей» – он с уважением относился к ним и готов был удивлять дальше. К берегу причалила небольшая яхта, и Генри поднялся на палубу.
– Есть смельчаки? – крикнул он. – Кто будет первым?
Вилли, подскочив, кинулся к воде и хотел, было, забраться в лодку.
– Нет, Вилли, нет, приятель, ты останешься здесь, – остановил его Генри. Вилли в отчаянии огляделся, словно ища поддержки, но покорно вернулся к приборам.
– Так, кто же хочет рискнуть отправиться подальше отсюда? – Генри стоял на палубе, весело приглашая желающих, а люди с восхищением смотрели на огненный шар, робко переминаясь с ноги на ногу, оцепенев. Все молчали, в тишине был слышен только размеренный плеск волн.
– Может быть, ты, Леонид? – позвал Генри. – Вилли справится. Да, Вилли?
Тот заныл так, словно у него разболелся зуб, а Леонид быстро направился к лодке.
– Кто еще?… Есть пара смельчаков? – прокричал Генри. А писатель уже смелой и уверенной походкой шел к ним. Шел быстро, не оборачиваясь, боясь, что его кто-то обгонит. Такое зрелище он пропустить не мог.
– И еще один! Кто смелый? – Генри засмеялся, приглашая желающих на палубу, – Ну вот, я так и знал – женщина на корабле! – воскликнул он. Но Валери, не обращая внимания на его реплику, уже взбиралась по трапу.
– Ну, я вам устрою, господа! – в отчаянии закричал Вилли. – Я покажу вам, как меня бросать!
И начал вводить данные на компьютере. А люди вокруг смеялись.
– Пожалуй, стоит надеть защитные костюмы, – весело сказал Генри, – мало ли что, – и покосился на Вилли. Вскоре они, как космонавты, облаченные в легкие, но прочные скафандры, стояли, ожидая отплытия. Вилли закончил вводить данные, которые знал только он один, и лодка быстро поплыла навстречу серебряному потоку. Навстречу времени и судьбе. Волшебный шар удивился смелости такого решения, но покорно выполнил приказ. А лодка подходила все ближе и, наконец, покрылась серебряным блеском, войдя под навес огромной полусферы. Мгновение покачалась на волнах и растворилась в призрачном тумане…
– Снова компания в сборе, – только и успел произнести писатель, они уже исчезали, и удивительная картина открывалась взорам этих четверых.
Нет, они никуда не перемещались, но было, словно, стерты. Растворялись их тела и скафандры, таял рассудок, таяла душа, исчезали судьбы и жизни, корабль тоже становился прозрачным, этот серебряный свет словно забирал их отсюда, чтобы абсолютно точно скопировать и перенести в какую-то иную реальность. И теперь они материализовались из ничего, вновь появляясь на свет, на этот серебряный свет, который так же ярко освещал их фигуры. Сначала они были совершенно прозрачными. Только невнятные контуры людей колыхались на прозрачной палубе прозрачного корабля. Потом эти очертания начали заполняться невнятной массой, появился объем и цвет. И, наконец, четыре человека обрели жизнь, рассудок и тела в совершенно другом пространстве и времени. Связь работала, люди на палубе слышали в наушниках взволнованное дыхание друг друга, а вокруг только бесконечный океан.
Была темная звездная ночь, и серебряный луч уходил в высоту, растворяясь и освещая все пространство вокруг.
– Ну, Вилли, ну, ненормальный! – первым нарушил молчание Генри. Он смотрел на пульт и читал цифры, те длинные нули лет, на которые Вилли отбросил их во времени назад.
– Два с половиной… миллиарда лет тому! – изумился он.
– Миллиарда!!! – все невольно воскликнули в недоумении, и снова замолчали, глядя по сторонам.
– Как удивительно, как спокойно, – прошептала Валери. – Как будто нет жизни, нет ничего…
Снова тишина повисла в воздухе, и нарушить ее не решался никто. В этот момент каждый замер, думая о своем.
Это была совсем другая планета. Ее не бомбили, не терзали чистую атмосферу ядовитыми выбросами, не бурили тысячами острых иголок в поисках ископаемых, не поворачивали реки вспять. Она просто жила естественной, размеренной и спокойной жизнью, и эти четверо словно пили из атмосферы незнакомой ночи благодать, которая окружала их. И только серебряный поток, который принес их сюда, нарушал картину мироздания…
– А говорят, мировой океан появился 500 миллионов лет назад, – очнулся Генри. – Вот он, океан, вода повсюду, а где-то там огромный, единственный материк ждет своего разделения, пока это единая суша, покрытая кратерами и равнинами… Если бы Вилли дописал еще пару миллиардов лет, мы попали бы на поверхность, где все горит и низвергается лавой. Огромная кастрюля кипящего бульона.
– А здесь только океан и потрясающее спокойствие, – отозвался писатель. – О том, что здесь когда-то появится человек, эта земля пока не догадывается. Тогда для кого создана эта планета? Кому она нужна: океану, далекому материку, вулканам? А может, все и должно оставаться так.
