Хэл кивнул:
— Понимаю.
— Уверен? Итак, сделав собственные общие предварительные расчеты, он приглашает других людей со всей планеты, иногда даже целые семьи, с которыми он работал раньше и остался ими доволен. Его интересует, хотели бы они принять участие в работе над контрактом. Те, кто соглашается, приезжают в Форали, садятся вместе, знакомятся с предварительным планом и разбивают его на несколько составных частей. На Дорсае каждый офицер — специалист в какой-либо конкретной области. Например, мы, Морганы, обычно служим полевыми командирами в пехоте. Один или несколько человек из нашей семьи получат ту часть плана Донала, которая касается боевых операций пехоты. Затем они должны будут представить Доналу свои соображения о том, сколько потребуется усилий и средств, чтобы успешно выполнить поставленные перед ними задачи. В это время другие специалисты должны будут работать над другими частями плана... В конечном счете все сведется воедино, и Донал получит конкретные цифры — во что обойдется ему выполнение контракта.
— Все не так-то просто, — покачал головой Хэл.
— На самом деле все гораздо сложнее, чем это прозвучало в моем изложении, — сказала Аманда. — Дело в том, что весь этот процесс, который я тебе здесь описала, должен быть пройден по меньшей мере дважды. Первоначальные цифры нужны лишь только для того, чтобы было от чего оттолкнуться. Ну а затем, как только будет определена конкурентная стоимость, они сядут и начнут заново пересматривать все позиции контракта с учетом неортодоксальных путей их решения, срезая затраты, которые сами только что определили, или ища другие пути, которые дадут им возможность быстрее решить поставленную задачу, пока в конце концов не получат цифру, которая позволит им не только одолеть любого конкурента, но и получить прибыль, покрывающую затраты на выполнение этого контракта.
— Понятно, — кивнул Хэл, — и все это делается за обеденным столом?
— На девяносто процентов, — ответила Аманда. — Стол почти до потолка завален картами, схемами, набросками, макетами, оборудованием, справками... Кроме того, стол — это место, где собирается вся семья и принимаются все важные для семьи решения. Но хватит уже разговоров о столе. Что тебе больше всего понравилось? Рыба или баранина?
— Не могу сказать. И то и другое, — с трудом ответил Хэл с набитым ртом.
— Хорошо, — улыбнулась Аманда. — Тогда просто накладывай себе сам.
— Спасибо. Ты действительно замечательная повариха.
— В доме, полном народа, который надо ежедневно кормить, любой научится хорошо готовить.
— Возможно... — Хэл на секунду вспомнил свое одинокое детство. — Ты сказала, Морганы жили здесь еще до того, как тут появились Гримы? Как Морганы оказались на Дорсае?
— Это все Аманда Первая. Она прибыла сюда с Земли, когда Новые миры еще только заселялись.
— И что заставило ее выбрать Дорсай?
— Муж Аманды умер вскоре после свадьбы. Его родители были богаты и обладали властью; используя все доступные им средства, они отобрали у нее ее маленького сына. Аманда сумела выкрасть его и покинула Землю, с тем чтобы они не могли сделать это снова. Она эмигрировала на Ньютон и вышла там замуж во второй раз. Когда умер ее второй муж, Джимми, ее сын, был уже подростком. Оставшись вдвоем, они решили приехать на Дорсай. Они оказались среди первых поселенцев на этой планете — и первыми в этом месте.
Хэл ел и слушал, только изредка задавая вопросы. Жестокое время и жестокий мир постепенно сформировали народ, для которого честь и отвага были столь же необходимым средством для их выживания, как плуг и насос для поселенцев на других планетах. И вот наконец более века тому назад о дорсайцах заговорили как о воинах, которым, если они воюют сообща, не могут противостоять никакие объединенные военные силы других миров.
«Это уж явное преувеличение, — думал Хэл, слушая Аманду. — Никто не может устоять перед подавляющей численностью и мощью; и дорсайцы тоже не смогут выиграть или даже достаточно долго сопротивляться, если против них объединятся военные силы всех других обитаемых миров. Но все же в этом утверждении была доля истины. Соглашаясь с тем, что при такой раскладке сил дорсайцы никогда не смогут победить, следовало также согласиться и с тем, что объединенные войска никогда не будут торопиться мериться с ними силой. Бесспорно также и то, что в случае нападения дорсайцы будут сражаться с любыми превосходящими силами».
Постепенно история Морганов, которые в какой-то мере сами были частью истории Дорсая, стала приобретать вполне конкретные очертания. Морганы и Гримы жили бок о бок в течение нескольких поколений: вместе рождались, вместе росли и вместе воевали. Слушая Аманду, Хэл чувствовал себя гораздо ближе, чем когда-либо раньше, к Доналу, его дядьям — Кейси и Яну Гримам, а также к Ичан Хан Гриму — отцу Донала, и даже к Клетусу Гриму — стоявшему у истоков этой семьи, автору величайшего многотомного труда по стратегии и тактике военных действий, который позволил наиболее эффективно использовать специально подготовленных дорсайских воинов.
— ...Могу я тебе предложить еще что-нибудь? — услышал он голос Аманды, которая вдруг прервала свой рассказ, вернув его в настоящее из прошлого, в котором он чуть было не заблудился.
— Прошу прощения? — Хэл не сразу сообразил, что речь идет о еде. — Разве я могу съесть еще хоть крошку?
— Да уж, это, конечно, проблематично, — сказала Аманда. Хэл с удивлением посмотрел на нее; уголки губ ее рта задрожали в легкой усмешке, и тут до него дошло, что все блюда на столе были пусты.
— Это что, все я съел? — потрясение спросил он.
— Ты, — подтвердила Аманда. — Как насчет кофе и стаканчика спиртного после обеда? Если да, то давай перейдем в гостиную.
— Я... спасибо.
Она расставила на подносе кофейник, чашки, стаканы и графин с виски. Покинув кухню, они направились по коридору в гостиную.
Свет на кухне погас, а в гостиной плавно зажегся, подчиняясь сигналам датчиков, следящих за их перемещением. Аманда поставила поднос на низкий столик и разожгла камин.
Пламя высветило четверостишие, вырезанное на полированной боковой грани толстой гранитной каминной полки. Хэл наклонился вперед, чтобы прочесть его.
— Песнь дома фал Морган, — пояснила Аманда, глядя через его плечо. — Первый стих. Это в честь Аманды Первой. Песню написал Джимми, ее сын, он был тогда уже в зрелом возрасте.
— Это лишь часть песни? — взглянул на нее Хэл.
— Да, — кивнула она и вдруг тихо запела. Голос у нее был более низкого тембра, чем он предполагал, прекрасный, чистый голос, голос человека, любящего петь и вкладывающего в музыку свою душу.
