— Думаешь, никаких шансов, Гил? Иногда эти аристократки клюют на парней погрубее, знаешь, так, для разнообразия.
— Как в полку «леопардов» с дисциплиной? — спросил Снук ровным голосом. — Я считал, что их крепко держат в узде.
— Так оно и есть. — Мерфи задумался. — Там был офицер?
— Да.
— Впрочем, это еще ничего не значит.
— Я знаю, что это ничего не значит.
Они достигли входа в шахту, и беспокойство Снука по поводу поведения солдат мгновенно испарилось. Он понял, что совсем скоро ему предстоит еще одна встреча с молчаливыми призрачными существами, бродящими в глубинах шахты. Хорошо Амброузу, который никогда этих призраков не видел, с умным видом рассуждать о геометрических соотношениях и движении планет. Совсем другое дело, когда встречаешься с голубым привидением лицом к лицу. Снук вдруг обнаружил в себе острое нежелание спускаться под землю, но ничем не выдал этого, когда группа собралась у подъемника и Мерфи включил механизм. Больше всего ему не хотелось снова увидеть рты авернианцев, эти нечеловечески широкие, нечеловечески подвижные щели, которые порой, казалось, выражали совершенно непостижимую для него печаль. И Снуку вдруг подумалось, что Авернус, названный в честь мифологического ада, возможно, не очень счастливый мир.
— Я пойду первым, потому что знаю, какой уровень нам нужен, — заявил Мерфи. — Подъемник движется безостановочно, так что придется соскакивать быстро, когда вы меня увидите. Не волнуйтесь, это так же просто, как сойти с эскалатора. Если не успеете вовремя, дождитесь нижней галереи, там сойдете, обойдете вокруг и подниметесь на идущей вверх клети. До сих пор мы не потеряли ни одного гостя.
Все облегченно рассмеялись, сбрасывая с себя чувство неловкости, навеянное едва не произошедшим у ворот инцидентом. По двое в клетях они спустились вниз. Снук со своей неуклюжей охапкой плакатов был последним. От долгого лязгающего спуска у него заложило уши, и, когда он наконец выбрался на кольцевую площадку третьего уровня, Амброуз уже вел совет, назначая людей в различные радиальные туннели. Генератор излучения размером с небольшой чемоданчик оставили у подъемника с тем, чтобы позже быстро доставить его к тому, кто первый крикнет, что нашел авернианское здание.
— Я хочу, чтобы каждый взял у Гила по плакату, — сказал Амброуз. — Конечно, шансы на контакт невелики, но мы позволили себе столько допущений, что еще одно вряд ли что-нибудь изменит.
Он взял один из плакатов и поднял его над головой. На плакате толстыми черными линиями была нанесена синусоидальная кривая, стрелка от которой указывала на другую, гораздо более пологую волну.
— Это полотнище со знаками символизирует трансформацию света в звук. — Амброуз взглянул на Квига и Калвера. — Я полагаю, значение его понятно?
Квиг неуверенно кивнул.
— Если у авернианцев есть глаза, если они имеют хоть какое-нибудь представление об акустике, если они разработали волновую теорию света, если пользуются электроникой и если…
— Не продолжайте, Дес. Я уже признавал, что шансы на успех у нас невелики. Но слишком многое от этого зависит, и поэтому я готов попробовать все, что угодно.
— Ладно. Я не против того, чтобы тащить плакат, — сказал Квиг. — Но меня больше интересует возможность фотосъемки. — Он потрогал рукой камеру, висящую на ремне. — Я думаю, это самое большее, на что мы можем рассчитывать.
— Очень хорошо. На данной стадии я с благодарностью принимаю любую помощь. — Амброуз взглянул на часы. — У нас осталось около четверти часа. Авернианцы уже, вероятно, на нижних уровнях шахты, так что пора по местам. Звук в туннелях должен разноситься хорошо, но здесь акустика неважная, так что не уходите дальше, чем на сотню метров от центральной шахты. «Амплиты» не снимайте, через десять минут выключите все фонари и не забудьте кричать во весь голос, если обнаружите то, что нам нужно.
Все снова рассмеялись. Снук злорадно усмехнулся, подумав: многие ли из них сохранят веселье, когда (и если) авернианцы все же появятся. Он двинулся к южному туннелю и тут заметил, что Пруденс идет рядом, направляясь в смежный туннель. В руках она несла фонарь и картонный плакат. На фоне каменных стен и шахтного оборудования ее изящная фигурка в изысканной одежде выглядела как-то неуместно. Снука неожиданно для него самого вдруг кольнуло беспокойство.
— Вы идете туда одна? — спросил он.
— А вы думаете, мне не следует этого делать? — Выражение ее лица за голубыми стеклами «амплитов» разобрать было невозможно.
— Откровенно говоря, да.
Губы ее чуть изогнулись.
— Я что-то не заметила, чтобы вы проявляли заботу о моей безопасности, когда ваши друзья развлекались там, у ворот.
— Мои друзья?! — Снук так растерялся от несправедливого обвинения, что даже не успел сформулировать ответ, а Пруденс тем временем скрылась в туннеле. Беззвучно шевеля губами, он поглядел ей вслед, затем пошел своей дорогой, ругая себя за то, что вообще с ней заговорил.
Отложения алмазоносной глины были здесь широкие и глубокие, и после того, как глину удалили, осталось некое подобие подземной пещеры. Паразвуковые излучатели, превращавшие камень и глину в пыль, не причиняли вреда алмазам; к тому же они не вызывали трещин в породе и не создавали остаточных напряжений. Поэтому туннели почти не приходилось укреплять. Следуя по изогнутому просторному коридору, Снук прошел, как ему показалось, метров сто, затем остановился и закурил. Место, где он стоял, почти не освещалось флуоресцентными лампами в стволе шахты, но «амплиты» превращали эти жалкие отблески в зримую светящуюся стену, которая, решил Снук, может помешать ему разглядеть призраков. Он повернулся к свету спиной, встав лицом к самой темной части туннеля. Но даже в таком положении светящийся кончик сигареты показался ему невыносимо ярким, когда он взглянул на него через магнитолюктовые очки. Снук затоптал окурок и замер в ожидании.
Потянулись минуты, долгие, как часы, затем вдруг — без предупреждения — из стены на уровне его головы выпорхнула большая светящаяся птица, бесшумно пронеслась мимо Снука и исчезла в изломах камня на другой стороне туннеля. Изображение было слабым, но у него сложилось впечатление, что еще секунду после того, как птица исчезла в стене, он ее видел, словно сам камень стал прозрачным и нематериальным.
Судорожно вздохнув, Снук обернулся и взглянул в направлении ствола шахты. Стена голубоватого сияния все еще оставалась на месте, но теперь в ней проглядывали какие-то прямоугольные участки. Задумавшись, как он мог не заметить эти прямоугольники раньше, Снук нахмурился, затем вдруг понял, что перед ним изображения окон.
