Евгений выглянул из кустов и тут же спрятался обратно. Это движение вызвало громкий всплеск. На фоне наступившего затишья, почти штиля, всплеск был даже чересчур громким. И тот, кто сидел в лодке, сплавляющейся по реке-дороге, не мог его не услышать. Гордиенко снял с предохранителя пистолет.
— Та-аня, — громким шепотом позвал человек. — Это ты?
Он ухватился за ближайший куст, и лодка остановилась.
От холодной воды руки и ноги слушались плохо, но Гордиенко все равно оказался быстрее лодочника. Он одним прыжком запрыгнул в лодку и приставил ствол ко лбу человека. Дюралевое суденышко качнулось с борта на борт и зачерпнуло с пару ведер воды. Изумленный человек поднял руки и замер.
— Держись за куст! — приказал Гордиенко.
Лодочник спешно повиновался.
— Ты кто?
— Я… Дмитрий.
— Зачем тебе Таня?
— Женя, — из затопленных кустов выбралась девушка. — Я его знаю. Это мой… друг.
Гордиенко взялся одной рукой за ветку и поднял пистолет стволом вверх.
— Помогай подруге.
Дима вытянул девушку из воды и укутал каким-то куском брезента.
— Спасибо, — стуча зубами, поблагодарила Таня. — Здоровью крышка.
— Выживем, — Евгений спрятал пистолет в кобуру. — Ты как здесь очутился… друг?
— Стреляли, — попытался пошутить Дмитрий.
— А точнее? — Гордиенко был подчеркнуто серьезен. — Следил?
Дмитрий кивнул.
— За мной или за ней?
— Давайте поговорим где-нибудь в сухом месте, — вмешалась Татьяна. — Иначе я кончусь.
— Что сделаешь? — теперь Евгений не смог удержаться от улыбки.
— Ласты склею. Как раз отросли, пока в речке сидела.
— Есть поблизости сухое место? — обратился Гордиенко к Дмитрию.
— Да, — парень завел мотор и развернул лодку против течения. — Минут пятнадцать, и будем на месте. Если вода не спадет.
— Так быстро — не надейся. А что за местечко?
— Бывшая ракетная «точка», — охотно поделился Дмитрий.
— Серьезно? — Евгений иронично выгнул бровь.
— Ее давно уже забросили, ну, мы с приятелями и облюбовали. Все равно пропадает.
— Здесь же заповедник.
— А мы не охотимся! Просто… ходим. Маршрутами.
— Туристы старой формации?
— Да. Именно так.
— Врешь ты, друг Дмитрий, — Гордиенко неожиданно ухватил его за лацкан плаща и притянул к себе. — Какие у тебя дела с Агентурным Управлением?!
— Никаких! Поверьте! Я не с ними!
— Женя, отпусти его! — вступилась Татьяна.
— Верю, — офицер разжал пальцы. — Раз не стал делать вид, что не понимаешь, о чем речь, значит, действительно не с ними. И с кем же тогда? Кому потребовалось за нами следить? Раскалывайся до седалища, раз уж начал. Чекист?
— Нет, я вообще не из… структур. Я… мы… наблюдаем.
— Астрономы-любители? Или клуб вуайеристов? За кем вы наблюдаете?
— Мы собираем данные о Системе «Водолей»… Я не знаю, в курсе ли вы, что это такое. Хотя, судя по тому, что вытащили из их логова Таню…
— Да, я в курсе, — подтвердил Евгений. — Дальше.
— Мы считаем, что Система — это зло, и собираем этому доказательства. Пока их мало, но мы работаем не покладая рук. К нам попала серьезная улика… через Татьяну… и я опасался, что об этом узнают агенты САУ. Поехал к ней, а там уже никого. Тогда я махнул к офису сотовой компании… увидел, как вы садитесь в машину… ну и вот…
— Видимо, так и произошло, — задумчиво произнес Гордиенко. — Агенты пригласили Татьяну к себе не за красивые глаза. Что за улика?
— Пленка. От фотоаппарата. Ну, в смысле — фотопленка.
— Я понял. Что на ней?
— Мы сейчас приедем, и я покажу вам снимки. Словами это не опишешь!
— Что, так вот запросто возьмете и покажете? — удивился Евгений. — Первому встречному-поперечному.
— В вас стреляли агенты, значит, вы для меня союзник. Раз стреляли, но не убили — выгодный союзник.
— Логично, — признал Гордиенко. — У вас в бункере согревающее имеется?
— Печка.
— А для внутреннего употребления?
— Чай. Я его на лесных травах завариваю. Так тонизирует!
— Танюша, и ты дружила с этим занудой?
— Сама удивляюсь, — вздохнула Таня.
Дмитрий насупился и до самого убежища не произнес ни слова.
Когда же лодка причалила к подножию холма, в склоне которого располагался вход в бункер, заговорить ему помешали несколько беглых выстрелов. Дима схватился за плечо и со стоном завалился на дно лодки.
— Накрылась печка с чаем! — Гордиенко пересел за руль и резко вывернул рукоятку газа. Мотор чихнул облачком сизого выхлопа, и лодка помчалась в «заливную» долину между сопками, навстречу едва забрезжившему рассвету.
— Надо чем-то перевязать! — запаниковала Татьяна.
— Если найдешь — чем, перевяжи, — одобрил Евгений. — Если нет, просто зажми.
— Как… рукой, что ли?
— Да.
— Голой рукой?
— Да, я же сказал.
Таня пошарила вокруг себя, но никаких перевязочных материалов не нашла и нерешительно протянула руку к плечу раненого.
— Так?
— Больно! — возмутился Дмитрий. — У меня платок есть.
— Давай, я его завяжу.
— Лучше его и прижми, — возразил Евгений. — Нормальной повязки из платка не выйдет.
— У меня еще бумага есть… — сквозь стиснутые зубы процедил раненый, роясь во внутреннем кармане плаща.
— Промокательная? — Гордиенко покачал головой. — Делайте, что сказано!
— Вот возьмите, пока кровью не залило, — Дмитрий протянул офицеру пачку фотографий в запечатанном полиэтиленовом пакете. — Если вы тоже стремитесь доказать, что Система вредна, вам они пригодятся.
— А где пленка?
— У меня. Но ее я не отдам. Высадите нас с Таней где-нибудь поближе к железной дороге. Вон там, прямо, как раз станция. Там наверняка найдется врач, или фельдшер, или хотя бы аптечка.
— Какой вы прыткий, — Евгений усмехнулся. — За фотографии спасибо, но Таня в опасности, и с вами я ее не отпущу. А насчет пленки… вот доберемся до надежного места — не такого, как ваше, а действительно надежного — посмотрим снимки и решим, кому она больше пригодится.
— Пленку я не отдам!
— А куда вы денетесь?
* * *
Для непосвященных на этих трех полянах ничего не было. Трава и пара стожков прошлогоднего сена. Кто их сметал и почему не вывез, вопрос вторичный и не такой уж интересный. А больше в этих полянах не наблюдалось абсолютно ничего примечательного. Обычные проплешины посреди непролазных лесов в ложбине между двумя невысокими сопками. Это уже позже, сидя в сухой, теплой комнате, с коньяком в граненом стакане, можно было спокойно проанализировать факты и прийти к выводу, что во время урагана никакие стожки уцелеть не могли; их наверняка разметало бы тонким слоем на пару километров вокруг. Но сначала ни о чем таком Дмитрий и Татьяна не думали — до тех пор, пока Гордиенко не открыл в стене ближнего стога бронированный люк и не пригласил гостей в убежище. Затем был долгий путь по винтовой лестнице вниз, длинный коридор, еще три тяжелые двери, снова коридор и, наконец, благоустроенные комнаты, и склады, полные стратегических запасов. От одежды до коньяка. И конечно, здесь имелась богатая полевая аптечка. Наложив Дмитрию качественную повязку и вколов антибиотики, Гордиенко распечатал бутылку коньяка и налил спутникам по половине стакана.
