Все эти дни Ален из Бордо ведет себя по отношению к пожарнику крайне мило. Он стучит его по плечу:
- Ну что, малыш, уже сплавил свой "мехари"?
- Да, мне предлагают за него восемь тысяч местных франков.
- Целых восемь тысяч! О! Ты здорово справляешься!
И снова похлопывание по плечу. Рене набирает уверенности в себя. Ален продолжает:
- Когда заплатишь пошлину, сможешь даже купить билет на самолет.
Пожарник изумлен. Впервые он слышит это слово. Ален объясняет, что нигерийские законы, точно так же, как и в других цивилизованных странах, запрещают продажу принадлежащих иностранцам машин с рук. Сначала необходимо заплатить пошлину.
- Сколько?
Истинное удовольствие слышать испуг в его голосе. С каменным лицом и злобно блестящими глазами Министр как бы нехотя бросает:
- Шесть с половиной тысяч франков.
***
На следующий день пожарник отправляется за информацией. Таможенный чиновник в заплатанном мундире вытаскивает книгу и подтверждает:
- Ситроен "мехари", шесть тысяч пятьсот франков.
Эти слова Рене добивают. Багровый, обессилевший от поноса, измученный диетой из манго и риса, Рене решает отказаться от всех предполагаемых ранее доходов. От продажи он получит всего лишь стоимость обратного авиабилета, но теперь ему на это наплевать. Вечером Министр предлагает ему выход. Он может купить у него "мехари" за полторы тысячи франков. Рене соглашается. Но мы же еще не ощипали его полностью.
Подхожу к нему.
- Послушай, пожарник, а процент Министру?
Ален хлопает его по плечу с другой стороны.
- Законно, малыш, он же работал на тебя.
- Но у меня совсем нет денег.
Поднимается Министр и начинает визжать:
- Ты что, не хочешь мне заплатить?
Рене ужасный трус. В панике он горячечно ищет выход из ситуации. Шепчу ему, чтобы оставить кемпинговое оснащение Министру, который сам разберется, что с тем делать. Вся ярость Министра исчезает как по мановению волшебной палочки. На следующий день пожарник освобождает нас от своего присутствия. Я же сую сотню заплатанному таможеннику, который ставит печать, освобождающую меня от всех пошлин. А Министр находит за пару дней уже настоящего покупателя.
***
Работа простая. Туристы представляют собой легкую и забавную добычу. Но вот для Печаточника следовало поискать нечто посложнее. Это идиот, но кое-какое понятие о хитростях у него имеется, потому и держится настороже. В соответствии с договоренностью, раз Ален помог мне обработать Рене, я помогаю ему в том, чтобы усыпить внимание альфонса.
Два первых акта от стандарта не отступают. Вечером Министр возвращается домой крайне радостный и окруженный группкой негритят. Он продал машины парочки из Бородо. Но вот для Печаточника у него прямо противоположные вести. Клиенты, предусмотренные им на Ситроен, уже купили себе грузовик.
- Бля, снова то же самое? Неужто вы меня имеете за идиота?
Ален притворятся озабоченным. Он буквально подавляет Печаточника сочувствием. При этом он заверяет его в том, что подобного предусмотреть было просто невозможно, и что мы сделаем все возможное, чтобы найти для него клиента. Министр соглашается включиться в поиски. Спокойно переходим ко второй части сценария. Министр приводит домой своих приятелей, которых представляет как покупателей. Ребята из Бордо и я доходим от смеха, как только остаемся одни. Но Печаточник решил не сдаваться. Черномазые, приходящие почесать себе живот во время осмотра его Ситроена, как-то не производят на нем впечатления. Он желает серьезного предложения и требует того же вслух. Мы предлагаем ему пять тысяч франков, одну восьмую от того, чего он сам ожидал, и изо всех сил тянем дело. К сегодняшнему утру он уже готов, поэтому иду переговорить с ним за завтраком. Альфонс даже не побрился.
- Франсис, послушай меня. Слишком долго это тянется.
- Бля, конечно долго. Но ведь не продавать же мне свой грузовик за пять тысяч.
И вся история начинается снова. Печатка, цепочка, негритосы, не следует принимать его за идиота.
- Франсис, могу оказать тебе услугу. Я знаю одного хаджи, у него здесь, в Ниамей, серьезный бизнес. Твой грузовик явно его заинтересует. Могу его привести.
Печаточник восхищен. Но я тут же предупреждаю его.
- Только смотри, тип богатый, а означает, что тип совершенно продажный и жесткий в делах. С ним не поторгуешься.
- Да ладно! По крайней мере, серьезный человек...
После полудня появляется мой хаджи в широком синем бубу и останавливается перед Ситроеном. На самом деле это сенегалец, алкоголик и бабник, с которым я познакомился в здешнем баре. Там же я и предложил ему подработать. Достаточно найти синее бубу и подойти к Министру. Минут пятнадцать он должен попялиться на грузовик, после чего подозвать меня жестом руки, чтобы поговорить. Только вот говорить он ничего и не должен, и вообще, держаться подальше от всего происходящего. Представление должно быть чисто визуальным.
Со своей ролью парень справляется великолепно. Как только он делает мне знак, я подхожу. Мы разговариваем. Он уходит. Я же возвращаюсь к Печаточнику.
- Он думает. Это хороший знак. Завтра придет снова.
Сцена повторяется несколько последующих дней. Печаточник теряет терпение и силы. Целый день он ничего не делает, даже бриться перестал. Одежда его теперь грязная и измятая. Время от времени он выходит из себя, выступая на пять тысяч франков, на Африку, на всех ее обитателей, после чего возвращается в тень и падает на землю.
Сидя в нашем уголке с Фредом и Аленом, мы наслаждаемся спектаклем. Ален к тому же украдкой подсыпает острые приправы и перец в тарелки Франсиса при каждой еде. Я заплатил слуге Министра, чтобы тот каждое утро включал свой транзистор на всю катушку под окном Печаточника. Все эти мелкие шалости делают наше ожидание еще более приятным. Фред же занимается тем, что беспокоит фрайера:
- Так, мне это уже осточертело. Во Франции у меня куча дел. Будем с Аленом уезжать.
- Бля, не оставите же вы меня одного посреди черномазых?
- Если не удастся продать грузовика - дело твое. У нас нет никаких причин ожидать тебя здесь.
***
Каждое утро, в одиннадцать, мой сенегалец проходит через двор, приглядывается к грузовику, подзывает меня, и мы переговариваемся тихими голосами.
- Ну что, Чарли, мои деньги с тобой?
- Рассчитаюсь, как только сделаешь работу.
После чего я возвращаюсь к группе зрителей и всякий раз сообщаю Печаточнику:
- Все в порядке, он почти что уже решил.
Вскоре парень уже готов. Я передал сенегальцу, что пришел день последнего акта.
По ходу всей этой комедии мой человек хорошенько поработал над собственной игрой. Теперь уже через двор он проходит медленно и с достоинством. Когда же стоит перед Ситроеном - он само воплощение суровости. Как и каждое утро, Печаточник уже на месте, с банкой пива в руке.
