А ведь самих микрочастичек, лежащих в основе материи, никто никогда конкретно не видел! Всяких там электронов, кварков, бозонов, мюонов, и прочее. Ученые только предполагают их материальное существование и изучают на основании оставляемых ими "следов"!!! А на самом деле, кроме следов, ничего и нет! Это просто эфирное море из одного состояния переходит в другое, а мы наблюдаем "следы" этих переходов!
— У-у-у-х-х-х. Надо перевести дух.
— Хорошо, отдыхайте, а я пока расскажу вам притчу.
"Шел Странник по дороге в поисках Истины. Всю жизнь свою он искал Бога, но никак не мог найти. Состарился усталый Странник и почти уже потерял надежду. Но вдруг видит — идет по дороге ему навстречу необычный путник, облаченный в белые, сияющие золотой разделкой одежды, украшенные широкими золотыми каймами и оплечьем. Волосы путника были разделены на длинные пряди, симметрично спадающие на плечи. А глаза цвета неба были опущены к земле, излучая великую скорбь и смирение. И спросил тогда Странник у человека в белый одеждах: "А не повстречалась ли вам случайно святая Истина в той стороне, откуда вы идете?" И тогда путник поднял свои печальные глаза и ответил: "Иди по этой дороге хоть сто, хоть тысячу, хоть миллион лет, но Истина всегда будет за горизонтом". И тогда остановился Странник и заплакал от горькой правды, жалея годы, потраченные зря. Долго он так стоял и плакал, но вдруг увидел других путников, что шли по той же дороге в поисках Истины. И засмеялся тогда Странник: "Глупцы! Слепцы! Куда идете вы? Ведь ходите же вы по кругу! Явилась Правда мне и знаю я теперь, что путь лежит ваш в никуда!" И стоял так Странник очень долго и потешался над путниками, что проходили мимо него в поисках Истины. И смех спасал его от плача, ирония приносила ему чувство самоудовлетворения, сарказм — чувство возвышения над глупою толпой. Но вдруг однажды он увидел, как кто-то идет прямо на него. Странник хотел было отойти в сторону, да не смог. Вдруг оказалось, что у него нет ног… и нету рук… и вообще, он превратился… в камень. И подцепил путник этот камень ногой, да запнул на обочину, чтоб не мешался на пути. И там, на обочине, увидел камень еще тысячу таких же камней, как и он. И понял камень, что отныне он — лишь разметка на пути того, кто движется и верит".
— Это символ круговорота энергии. Молодая горячая энергия стремится вперед и вверх к великой цели, старая же, умудренная и остывшая возвращается домой к земле, а соприкосновение этих энергий рождает камень.
— Да, Евгений Николаевич, но столкновение энергий рождает не только камень, но также и пыль, пар, влагу, воздух и огонь. И на этой почве зарождается физическая жизнь.
— Потрясающе! — Глаза Евгения Николаевича светились восторгом.
— Однако я не могу с тобой разделить твою радость, отец. — Печально хмурился Данила. — Все эти ваши рассуждения по поводу сотворения жизни звучат весьма любопытно, но не кажется ли вам, что мы ушли далеко в сторону от проблемы. Каким образом вся эта информация может помочь мне вернуть Свету и Ванюшку, а?
— Физико-биологический круговорот энергии — это промежуточный ключ, промежуточное звено, и этот этап нами успешно пройден. Однако какой шаг у нас был обозначен следующим? Следующим этапом у нас идет программист.
— Я уже понял, куда вы клоните. — Без особого энтузиазма отозвался Данила. — Символ круговорота энергии необходимо поменять на круговорот информации. Но что это меняет?
— Все верно, круговорот информации, и это очень многое меняет. Но я вынужден, уважаемые мои, просить у вас прощения. Время уже позднее и мне необходимо возвращаться в палату, пока меня не потеряли санитары и не бросились на поиски.
"Тук-тук-тук" — падала вода с неба, ударяясь о крышу беседки, и стекала струйками на землю, никак не обнажая при этом невидимые истины и тайны бытия. "И только Магам дозволено проникать за Предел" — прозвучали в голове у Данилы слова Кудесника, а потом эхом слова Лехи: "Но если кто-то может, значит, в принципе, можем и мы. Вопрос только в том, как?"
* * *
Озарение! Что это такое? О-Заря, О-Зрение. Вспышка зарницы и миг обозрения…
Когда жернова разума на протяжении многих дней и ночей трутся своими эбонитовыми стержнями о войлочную ткань хаоса противоречий, возникает мощный энергетический заряд между небом Высшего Я и землей Подсознания. И для прорыва озарения всегда недостает какой-то малости, какого-то иона или электрона, переполняющего до краев чашу потенциала знаний. А потом — вспышка в ночи. Поцелуй Бога. Интеллектуальный оргазм после долгого возбужденного соития внутреннего мира горячей души с холодными фактами из внешней реальности. Темные контуры черной ночи хаоса пронзает волшебная струя молнии, и все, что казалось запутанным, неуловимым и смутным на мгновение озаряется светом. Хаос и беспорядок неожиданно обретают смысл, разбросанные детали складываются в общую картину… и снова мрак, но уже не такой беспросветный. Высокочастотный импульс энергетического прорыва из высоких вибраций начинает трансформироваться в низкочастотные громовые раскаты, сотрясая матрицу пространства-времени. И от этих сотрясений облако пыли из догадок и предположений заходится в причудливом танце, заполняя бороздки, углубления и извилины на невидимой пластинке Истины.
И, как правило, этим ионом, этим электроном, этой последней каплей, переполняющей чашу наэлектризованной души, оказывается какой-то "случайный" символ:
— Данила, вы меня, конечно, извините, что звоню так поздно, но на меня вдруг снизошло маленькое озарение. — Это была Дарья Андреевна. Голос ее был взволнован и приглушен, как будто бы она боялась, что ее может услышать кто-то еще, кроме Данилы. — Последние два дня я просто не могла уснуть. Ваш случай с исчезновением деревни настолько меня взволновал, что я уже ни о чем другом просто думать не могла. И знаете, что мне не давало покоя все это время?
— Наверное, шаровая молния?
— Невероятно! Откуда вы знаете?
— Один мой друг сказал, что это и есть подсказка. Но, правда, что она означает, я так и не понял.
— Данила, на самом деле, меня взволновала не сама молния, а треугольник, что она оставила на груди у мальчика. Это совершенно парадоксальная вещь — получается, что шаровая молния, как правило, всегда оставляющая после себя смерть и разрушения, в вашем случае, появилась только лишь для того, чтобы оставить после себя этот символ.
— Какой символ?
— Треугольник, Данила. Опишите мне, пожалуйста, более подробно, что он из себя представлял. На что он был похож, как вам кажется?
— Ну, он был немного похож на пирамидку, вершина которой была направлена вверх… ну, в смысле, к голове.
