Одним мимолетным движением он стряхнул оковы, словно легкую паутину. На запредельной скорости, которой трудно было ожидать от покалеченного тела, фарлах исполнил фантастический кульбит. Едва приземлившись на лапы за спиной охранника, он распластался в стремительном броске с когтями наголо в сторону Роджера.
Почему его целью оказался именно молодой леомур, а не Привратник или Рамзес, гадать было некогда. Спасти от неминуемой смерти новичка могла только молниеносная реакция и неимоверная удача. Инстинкт самосохранения сработал еще до того, как все осознали, куда разворачивается взбунтовавшийся пленник, и тело нового прихожанина взвилось в воздух.
Даже через щелку своего единственного рабочего глаза Гризли заметил, что его цель прилагает все усилия для выхода из зоны поражения, и попытался вывернуться в полете наизнанку. Если б ему удался маневр, то огромные острые когти пришлись бы аккурат в перепуганную физиономию юноши. Новобранец от отчаяния со всех сил навалился на знакомый мотос фарлаха. В тот же момент наперерез пленнику прыгнул Рамзес. К сожалению, в результате разворота, начатого ментальным калекой, когти бойца лишь слегка полоснули по задним лапам врага, никак не изменив траектории движения.
Поймать стремительно перемещающийся огонек в астрале очень сложно технически, а обездвижить летящий объект даже теоретически невозможно. Однако страх юного леомура был так силен, что Роджеру все-таки удалось слегка притормозить маневр наемного убийцы. В результате они каким-то чудом разминулись. Если б Гризли не начал разворачиваться, его остро отточенные когти полоснули бы по лапам молодого прихожанина и гарантированно оставили бы весьма ощутимые повреждения. Ментальному калеке показалось этого мало, необъяснимое стремление к совершенству спасло жизнь и здоровье преследуемому отроку.
В тот момент, когда мощное тело освободившегося пленника пролетало под взвившимся в воздух малышом, со всех сторон в наемника ударили ментальные молнии. В астрале полыхнуло так, что все присутствующие на какое-то мгновение ослепли духовно, и зажмурились от вполне материальной боли. Одна из молний чуть-чуть задела Роджера, и он приземлился с внезапно онемевшей ногой. Другая зацепила Рамзеса, и тот кувырнулся через голову, яростно матюгаясь.
Тем не менее, почти все остальные заряды попали в цель. При столь длинном прыжке мишени времени было вполне достаточно, чтобы хорошенько прицелиться. Оказалось, что в незапертый зал, пока шел допрос фарлаха, заглянули и другие прихожане, помимо присутствовавших изначально. Они тоже слышали обвинение и не питали симпатий к пленнику. Боевым искусствам Дара в Храме, судя по всему, обучали неплохо, а потому в Гризли полетели одновременно более десятка молний, что и вызвало такой ослепительный фейерверк.
Завершал свой бросок наемник уже бесформенным кулем, откатившимся почти к самой входной двери, у которой стояло трое недавно вошедших лиатов. Бросившиеся было к бесчувственному телу, Такер с напарником остановились, развернулись к Привратнику и виновато опустили головы. Присутствующим лиатам можно было ничего не объяснять, медленно возвращающимся духовным зрением они видели, как стремительно тает астральная искорка убийцы Хесуса.
— Какой идиот ударил боевым? — возмутился Привратник и строго посмотрел на Рамзеса.
— Ну, правильно, давайте теперь все свалим на меня, — растирая онемевший бок и кривясь от боли, отозвался одноглазый ветеран. — Не знаю, как твои криволапые бойцы, а лично я пытался спеленать его сетью еще на старте прыжка и промахнулся лишь на десяток сантиметров. Если б хоть кто-нибудь сделал то же самое, он бы вообще не взлетел.
— Теперь уже все равно не узнаем, — вмешался Багир, не желая доводить дело до ссоры с начальником охраны. — Так полыхнуло, что до сих пор блики гуляют. Били все одновременно, кто ж теперь признается, что с перепугу боевым шарахнул.
— Я не бил, — подобно Рамзесу растирая онемевшую лапу, вставил свои три копейки Роджер.
— Да? А ты, вообще-то, умеешь? — удивленно спросил бригадир.
— Вообще-то, нет.
— Тогда неудивительно, что не бил, — усмехнулся Кузьма, и обстановка слегка разрядилась.
— Я другого не понимаю, — добавил Багир. — Чего он на тебя-то бросился? Или рассчитывал выполнить заказ и улизнуть?
— Может, он хотел взять заложника? — подал голос Такер.
— Ну да, и потому свои ножи ему в голову нацелил, — опять поиздевался косоглазый насмешник.
— Мне кажется, Роджер задел его честь наемника, вот он и решил забрать его с собой, — высказал свою точку зрения Привратник. — Ты — удивительно везучий. До сих пор не понимаю, как фарлах умудрился промахнуться.
— Да уж, ловкий парнишка, — поддакнул Рамзес.
— Добрый боец из него получится, если к опытному наставнику приставить, — заключил бригадир.
— Подумаешь, — раздался нежный девичий голосок из толпы тех лиатов, что появились в зале после воинов Багира. — Просто повезло мальчику.
— Не скажи, удача к кому попало не приходит, — задумчиво возразил Приставник, потом заметно насторожился и внимательно посмотрел на самоуверенную леомару. — А ты кто такая?
— Я? — слегка растерялась крошка, но тут же вздернула голову вверх. — Гостья.
Ответ прозвучал дерзко и, можно сказать, с вызовом, невысокая длинноволосая девушка с приятными, но колюче холодными глазами вскинула подбородок и усмехнулась. Обступавшие ее с двух сторон воины отодвинулись, не мешая начальнику охраны разбираться с незнакомой им прихожанкой. Боевые монахи заметно напряглись и по едва заметному движению глаз шефа развернулись строевым полукругом, на что леомара никак не отреагировала.
Ее спокойствие произвело положительное впечатление на Привратника. Тот слегка расслабился и внимательно посмотрел в ее бездонные серо-зеленые глаза с искорками насмешки.
— И к кому же в гости ты пришла, дочь моя?
— К Храму.
— Это достойно уважения. Но кто указал тебе дорогу?
— Болтун.
— Кто?
— Светлорусый лиат с голубыми глазами и рваной ноздрей по имени Болтун.
— В бригаде Хвана был такой боец, — прокомментировал Багир.
— Я помню, — холодно отозвался Привратник. — Только он пропал более года назад во время вылазки на вокзал. Считалось, что Болтун погиб в схватке, хотя трупа его никто не видел.
— Его подобрала охрана соронгов. Только он был совсем плох, и никто не верил, что пленный доживет до рассвета. Вот толком и не следили, а он из последних сил спрыгнул с поезда на ходу. Я его нашла утром, случайно. У него лапа задняя совсем в хреновом состоянии была, так толком и не залечили. Вот Болтун и хотел, чтобы я сходила, передала привет его друзьям. Только я все отнекивалась, говорила, что он поправится и сам сходит.
