Я посветил в него; внутри оказалось множество запечатанных пластиковых бутылочек и коробок. Открыв одну из коробок, я высыпал ее содержимое на руку. Четыре сухаря и восемь ярких таблеток.
Сначала я съел сухари, потом сунул в рот одну из коричневых таблеток и стал ждать, пока она растворится. Вкусом он походила на мясо. Еще две оказались такими же, остальные больше напоминали свежие овощи.
Поев, я открыл бутылку и выдавил воду в рот. Я был доволен, почти счастлив. Через несколько минут, полчаса, самое большее через час корабль поднимется, оттолкнется от этого мира, промчится сквозь разреженный воздух в черное пространство, а я буду сидеть в нем, ожидая минуты, когда смогу выбраться на свежий воздух и чистую землю другого мира. Маклеод. Интересно, лучше там будет или хуже? Я надеялся, что лучше, хотя это не имело особого Значения. Это будет Новый Мир, где я смогу начать новую жизнь, и этого мне вполне хватало.
Я погасил фонарь. Сидеть в полной темноте не так уж неприятно, если знаешь, что в любой момент можешь включить свет. Только когда такой возможности нет, темнота, как живая, опутывает тебя, сжимает горло. Я не знал, надолго ли хватит батарей в фонаре, и предпочитал экономить энергию.
Темнота была теплой и дружественной. Пожалуй, даже слишком теплой. Я зевнул, тепло от пола проникало в мое тело...
Где-то вдали что-то громко заворчало, потом свет обдал мои веки красным сиянием. Что-то шевельнулось на моей груди, встряхнуло мой рукав и исчезло. Я с трудом открыл глаза.
Свет слепил меня, я не видел ничего, кроме белого пятна.
- Кто там? - спросил я сонным голосом.
Кто-то расхохотался.
Погоня закончилась. Я бежал, пока мог, и вот теперь этот хохот рядом оборвал мое бегство. А ведь до свободы оставалось всего несколько минут!
Я узнал этот смех. Сабатини.
12
Сопротивление не имело смысла. Мой пистолет исчез, нож тоже. К тому же Сабатини был не один.
Они поставили меня на ноги, сдернули с меня куртку и связали руки сзади. Я подчинялся безропотно, двигаясь автоматически, без жизни, без надежды, без страха, без мыслей. Я ждал, когда мне отсекут ступни.
- Старый номер с горячим ящиком, - Сабатини снова захохотал. - Люди никогда не поумнеют.
Меня провели к выходу через узкие проходы между ящиками, а когда я споткнулся в темноте, поддержали, не позволив упасть.
"Ждут, пока мы выйдем. Там удобнее будет меня нести", подумал я. Однако, когда мы дошли до пустого пространства у дверей, меня остановили, но ступни не тронули. С Сабатини были еще два Агента: один маленький, другой большой. В слабом свете, что проникал через люк, я увидел, что все они в оранжево-голубых мундирах. Это должно было мне кое-что объяснить, но я по-прежнему ничего не понимал.
- Вы поймали его, - с облегчением сказал кто-то. Его форма сверкала матовым серебряным блеском, но я не узнал этого человека. Он был старше того, которого я подкупил. - Слава Богу! И ведь по нему не скажешь, что его коснулась зараза!
- На этой стадии еще ничего нельзя заметить, - ответил Сабатини.
- Не могу понять, - откликнулся тот, - как он здесь оказался...
- Правда, не можешь? - весело спросил Сабатини.
- Мы благодарны Императору, - торопливо добавил мужчина. - Вы избавили нас от долгих месяцев карантина, а может, даже спасли нам жизнь.
- Император заботится о своих подданных, - серьезно ответил Сабатини. - Включите лифт и уберите его отсюда, пока он никого не заразил.
- Конечно, конечно...
Серебро мундира слилось с темнотой.
Я подошел к люку, но меня остановила чья-то рука. Тихо загудел мотор, зазвенели цепи. В люке появилась платформа, и Сабатини прыгнул на нее, прежде чем она остановилась. Один из его людей подал меня ему, потом оба Агента присоединились к нам.
Платформа поплыла в ночь, слегка раскачиваясь, потом замедлила движение и мягко опустилась на бетон. Как только Агенты соскочили с нее, таща меня за собой, она вновь пошла вверх.
По другую сторону поля вспыхнули огни, кто-то крикнул, я. голос понесся далеко в ночь. Истерично затарахтел мотор грузовика. Не торопясь, но и не теряя времени, Сабатини втолкнул меня на заднее сиденье оранжевого с голубым геликоптера. Я опустился на него, уже устав от всего.
Один из Агентов - маленький, с темным лицом и глазами, в которых отражались далекие огни, -сел рядом. Второй, высокий уселся, посмеиваясь, впереди, рядом с Сабатини. Заработали еще какие-то двигатели, но далеко. Поле залили потоки света, в небо уткнулись лучи прожекторов.
Один из лучей разорвал темноту над нашими головами, освещая корпус "Феникса". Наш геликоптер уже летел, поднимаясь все выше.
Через несколько секунд мы оказались у ограждения, похожего теперь на сверкающую змею, оставили его позади и углубились в темноту.
Все молчали. Моя голова вновь начала работать, медленно, через силу. По крайней мере я начал думать, гадая, почему Сабатини и его люди в императорских мундирах, почему в порту началось такое оживление и почему мы летим в темноте. Но все это уже не имело особого значения.
- Старый номер! - Сабатини захохотал. - Ты даже не поблагодарил меня, Дэн, а ведь я спас тебя от верной смерти.
Я не шевельнулся и не произнес ни слова.
Сабатини повернулся, чтобы взглянуть на меня. Его нос в тусклом свете приборов выглядел еще чудовищнее.
- Знаешь, куда они сунули тебя? Прямо над двигателями! После старта ты бы там просто поджарился. Они с незапамятных времен используют этот фокус, эти Торговцы. Вот уж не думал, что кто-то еще клюнет на него.
Он вновь захохотал, на этот раз над человеческим легковерием.
Я молчал, как ледяная статуя. "Однажды тебе придется кому-то довериться, - сказала Лаури. - "Наверняка ты доверишься неподходящему человеку". Но выбора у меня не было. Какое имело значение, умру я на корабле или в лапах Сабатини? Лучше бы мне погибнуть на "Фениксе", веря в будущее и мечтая о новом мире.
Геликоптер с тихим свистом пошел вниз сквозь темноту ночи и наконец мягко приземлился. Агенты вышли и вытащили меня. Сабатини присматривал за мной, а двое других сняли мундиры и под ними оказалась знакомая мне черная форма. Потом эти двое следили за мной, а мундир снимал Сабатини. Маленький Агент зажег фонарь. Под кустами лежали трое мужчин, почти голых. Все трое были мертвы.
Двое Агентов натянули императорские мундиры на мертвые тела. Я стоял, спокойно следя за этим, и чувствовал, как деревенеют руки. Закончив возиться с трупами, они меня повели через кусты к темной приземистой машине и втолкнули на заднее сиденье. Двигатель захрипел, нотом тихо заурчал. Мы выехали на гладкое темное шоссе, набрали скорость и помчались без фар. Время шло, поездке, казалось, не будет конца.
