Я поперхнулся, пораженный:
— То есть… так вот почему Вася с Вероникой не очень сопротивлялись, когда я потребовал, чтобы они отвезли меня к жрецу. Не только из-за того, что здесь проходит собрание. А еще потому, что мне отсюда никуда не деться. Можно спокойно отдать меня Исправителям!
— Почти так. Только вот Исправители почему-то не появляются… — Алексей сделал глубокий глоток и, переведя дыхание, продолжил: — Краевское — это наша крепость на Западе России. Сюда серые вообще не суются. У них, конечно, тоже есть свои штабы, свои города и деревеньки по всей стране, но и мы стараемся не соваться туда. Так что можешь не опасаться. На улицах села к тебе просто так никто не придерется. Но и выходить тоже не советую. Многие игроки уже знают о тебе и очень сильно интересуются твоей особой. Некоторые с плохими намерениями.
— То есть?
— Есть игроки, которые считают, что сохранить тайну игры нужно во что бы то ни стало и поэтому тебя надо убить, другие — что надо тебя немедленно отдать Исправителям. Мало ли что ты можешь выкинуть.
— Интересно, а что думают остальные?
— По-разному. В основном сходятся во мнении, что вокруг тебя творится что-то странное. Исправители сунулись за тобой всего лишь один раз и больше попыток не предпринимают, сумеречные тоже знают о тебе и ничего не говорят.
— Это что-то значит?
— Непременно. Они уже давно должны были заявить нам о нарушении правил и потребовать, чтобы тебя уничтожили. Ты ведь, как-никак, встал на нашу сторону и успешно уничтожил двоих их игроков.
— Одного, — произнес я.
— И второго ты. Вася лишь немного поспособствовал тебе. Тело твое действовало чуть быстрее, чем ты сам думал.
Я допил, и Алексей принял у меня кружку, поставив на стол.
Отличное пиво, совсем не пьянит, а наоборот, прибавляет сил. Мне даже показалось, что я все же cmoi встать с постели. Не вышло.
Алексей усмехнулся:
— Рано тебе еще прыгать. Чуть позвоночник себе не сломал, левую ногу вывихнул и коленку выбил — с такими травмами ты бы в больнице несколько месяцев пролежал. А так — завтра встанешь.
— А когда у вас конференция? — спросил я.
— Завтра вечером первое собрание. Сначала собираются все главные игроки села, а послезавтра — все желающие. Если жрец сообщит действительно важные новости, то придут многие. Думаю, что так оно и будет. Не зря же были созваны все играющие из ближайших городов.
— А со мной что будет?
— После конференции Вероника с Васей собираются отвести тебя к Кольке. Поговоришь, а там решай сам. — Алексей вновь склонился надо мной. — Скажи честно, а на кой он тебе нужен? Ведь не простое любопытство потянуло тебя в метро. Ты же действительно чего-то хочешь от жреца?
— Думаю попросить у него вечную жизнь и безграничный дар жрать водку, не пьянея, — я усмехнулся, — или что-нибудь еще. Какая разница?
— Игроком хочешь стать? — спросил Алексей. — Не выйдет. Не возьмут тебя. Не в Колькиной компетенции. Даже приближенные Создателей ничего не смогут сделать.
Алексей ошибался. Не хотел я становиться игроком. Бессмертным — чтобы вечно мучиться, воюя неизвестно с кем и неизвестно для чего? Нет уж, увольте. Даже дар не очень впечатляющий аргумент. Но пусть Алексей думает так, если хочет. Не буду его разубеждать.
— Ладно, не буду мешать тебе. Отдыхай, набирайся сил, чтобы завтра смог встать. Вечером, возможно, придет Вероника, если не будет занята. А потом Евгений Валерьевич хотел заскочить.
— С ним я точно хотел бы поговорить, — сказал я, опускаясь на мягкую подушку. — Интересно узнать, скольких он положил там, в метро.
— Он может наговорить всякого. — Алексей отворил дверь и, выходя, добавил: — Ладно, спи. Утро, как говорится…
— Вечера мудренее. Верное высказывание.
Дверь за ним закрылась, и я мгновенно, не успев закрыть глаза, провалился в сон.
Вероника. Все такая же красивая, как и там, в подземке. Глубокие, бездонные глаза, в которых так и хочется утонуть, опущенные на плечи волосы, нежное прикосновение ее ладони к моей щеке, когда она поправляла мне подушку. Во взгляде ее что-то, совсем неуловимое, словно она хочет сказать мне… что?
В этот момент я проснулся.
Вероника и правда сидела около кровати на табуретке и смотрела на меня. Только выглядела она чересчур усталой. Волосы ее были собраны в пучок на затылке, из-за чего были видны уши.
— А я думал, стильные девушки всегда носят сережки, — пробормотал я сонно.
— Я не стильная, тебе только кажется, — ответила Вероника. — Как дела?
— Отлично. Если не считать, что по-прежнему болит
спина.
— Я бы на твоем месте радовалась, что вообще выжила после такого падения с лестницы, — ответила она. — Как ты себе голову не проломил, удивляюсь.
— Мне и самому интересно. — Я дотронулся до макушки и обнаружил там большую шишку, покрытую корочкой засохшей крови. — А как у тебя дела?
Вероника пожала плечами.
— Все хорошо. Вообще, хорошо то, что нам удалось всем выбраться из метро. Честно сказать, я не думала, что Евгений Валерьевич сможет.
— Что-то мне все говорят о том, что он где-то поблизости, а сам я его до сих пор не видел. Этот болтливый; старикашка собирается прийти навестить больного человека?
— Я передам ему насчет старикашки. — Вероника улыбнулась и поправила мне одеяло.
— Не надо. А то он вобьет мне осиновый кол в грудь, когда я буду спать.
— Вампиров уже не убьешь простым осиновым колом. На них даже транстерминатор не всегда действует.
— Ты серьезно это? Вероника кивнула:
— А ты думал, в сказку попал? С тех пор как тебя видели не только Исправители, но и Сумеречные, ты, Виталик, влип дальше некуда. Теперь тебе или с нами в союз вступать или, я даже не знаю, что еще.
— Тут Алексей говорил, что никакого союза с вами у меня не получится. — Я попытался сесть на кровати, спину прорезала резкая боль, и пришлось вновь опуститься. Это кто там говорил, что завтра я уже смогу встать? Да мне наверняка придется лежать еще несколько дней, прежде чем я смогу нормально передвигаться, — Я же, по вашим правилам, не имею никакого права принимать участия в игре.
— Но Исправители не появляются, — ответила Вероника. — Возможно, это что-то и значит.
— А жрец ваш… Колька не может узнать, что творится у Исправителей?
— К сожалению, нет. Он на многое способен, но не на это. Об Исправителях не положено знать ничего, кроме того, что оговорено в правилах. Колька не исключение.
— Понятно. И все-таки, для чего ты пришла? Не верится что-то, что просто для того чтобы посмотреть, как у меня идут дела.
