Принея была очень удивлена, увидев Феакса в военной униформе, выходящего из Централи Мозга. Служанка еле успела юркнуть за колонну. Но эта неожиданная встреча оказалась полезной для нее. В то время, как Повелитель, за которым неотступно следовал Архос, быстро удалился, дверь закрывалась очень медленно и Принее удалось проскользнуть до того, как она полностью закрылась.
Девушка знала это место только по описанию Ноозики. И, естественно, она была поражена при виде всей этой техники в натуральную величину. Размеры этих устройств превосходили все, что она могла себе представить, и, затерявшись в лабиринте залов, которые следовали один за другим, молодой девушке показалось, что она ростом не больше линкса… Она, конечно, никогда не смогла бы понять, для чего служат тысячи этих вытянувшихся пультов, перед каждым из которых было сидение. В действительности же каждый пульт представлял собой блок управления, а весь ансамбль предназначался для исправления непредвиденных неполадок Мозга. Было предусмотрено все, но в данный момент операторы этих пультов грезили где-то в городе перед аппаратами гипносна. И Принея пошла дальше, вполне справившись с первоначальной растерянностью. Она поняла, куда ей теперь идти. Ноозика объяснила ей, что главный прерыватель находится за рядом пультов. Этот прерыватель обрывал все связи Антефаэса с Мозгом. Конструкторы построили его вследствие приступов помешательства первых экспериментальных моделей. Этот же был устроен на тот случай, если нечто подобное произойдет и с Большим Мозгом. Ничего подобного ни разу не случалось, но прерыватель по-прежнему существовал. Принея легко узнала его. Это была длинная металлическая рукоятка, на конце которой был приделан шар из слоновой кости, украшенный знаками Семи Мудрых. Во всех других местах знак Семи Мудрых был стерт, но Феакс никогда не думал, что необходимо заменить этот шар, назначение которого знали только три человека.
Собрав все свои силы, Принея обхватила рычаг обеими руками и решительно опустила. К несчастью, Ноозика забыла уточнить, что этот рычаг должен быть опущен не более, чем на долю секунды.
Жорж Маоган увидел, что энергетический купол, который держал его взаперти, исчез. Коммодор хорошо помнил последние слова Ноозики и, хотя не получил нового сообщения, Маоган был готов совершить прыжок. И он был весьма удивлен, когда после прыжка он обернулся и не увидел восстановления купола над своей камерой! Тотчас же во Дворце зазвучал сигнал тревоги. Жорж Маоган понял, что произошло что-то необычное, так как Ноозика предупреждала его о том, что сможет предоставить ему всего несколько секунд, чтобы не вызвать тревоги во Дворце. И он ринулся к комнатам Ноозики в поисках инструкций и оружия, если это будет возможно.
Глава 14
Огромная туша Орвала возвышалась над всеми остальными урвалами, из которых состояла его стая и, влажный полумрак, насыщенный острыми животными запахами, не мог скрыть их нетерпения. Ударами лап, клыками преступник поддерживал порядок, останавливая драки и укрепляя таким образом свой авторитет. Своим тупым мозгом он все-таки сообразил, что самым благоприятным для штурма моментом будет та минута, когда урвалы, еще пьяные от запаха крови, которую им специально дадут понюхать автоматические охранники, будут стараться утолить свою жажду в убийстве.
Но время шло и ему все труднее становилось удерживать зверей от грызни между собой. С глухим рычанием, полным угрозы, на Орвала неожиданно бросился огромный урвал. Это был прежний вождь этой стаи, который в самом начале не хотел признавать Орвала в качестве вождя. Не ожидавший нападения Орвал зашатался под яростными ударами. Три ряда острых зубов вцепились в его бок, в то время как другие клыки урвала вцепились в то место, где находилась сонная артерия. Преступник, еще не вполне привыкший к своей новой оболочке, плохо руководил своей огромной мощью, но, неожиданно он понял хитрость своего противника. Это был метод коварного нападения, хороша приспособленный к строению пасти у этих свирепых зверей. Орвал откинул свое тело назад, вырвав свою кожу и свои мускулы из сжатых челюстей противника и избежав второго ряда клыков, которые искали его глотку. Запах свежей крови, текущей из ран, привлек внимание других зверей, которые образовали молчаливый круг вокруг дерущихся. Ноздри у них задрожали, но они только заворчали.
Сбитый с толку противник Орвала в недоумении остановился. Тогда, воспользовавшись исключительной гибкостью своего тела, Орвал отвесил ему чудовищный удар лапой, задевший задний глаз урвала. Тот застонал и зашатался. Не теряя ни секунды, Орвал сильно толкнул его, и незадачливый упрямец прямо-таки влетел в ряды зрителей.
Орвал был доволен. Теперь у него был опыт, как вести себя с урвалами. Он понял, что их поведение мало чем отличается от поведения преступников, руководить которыми он привык. К тому же урок пошел впрок, побежденный смирился и, прихрамывая, отправился на свое место в молчаливых рядах. Своими фосфоресцирующими глазами, поблескивающими в полумраке, Орвал следил за застывшей массой урвалов. Затем из его глотки вырвался хриплый командующий рык и усмиренные урвалы молчаливо выстроились вдоль решетки. Орвал различал зеленоватый блеск гипноаппаратов, который проникал в длинный коридор, ведущий к арене. Последовала более яркая вспышка и решетка начала открываться. В этот момент слабый свет гипноаппаратов исчез и решетка прекратила свое движение. Орвал яростно затряс ее. Но решетка не поддавалась, и он повернулся к своим спутникам. Они тотчас же поняли его, и рыча от удовольствия, пришли ему на помощь. Под их мощными ударами стальные прутья решетки начали сгибаться. Раздался треск лопающейся стали и ворота рухнули. Ревущее стада бросилось на арену, освещенную палевым светом, и ослепленный Орвал бросился на поиски Штуффа и его канеаксов. Но арена была пуста.
Смутный шум послышался со скамеек. Орвал даже и не подумал поглядеть вверх. Он знал, что Штуфф должен появиться на противоположном конце арены. И они появились. В сопровождении своей стаи Орвал бросился на канеаксов. Он моментально узнал Штуффа, несмотря на его необычный вид, им руководило какое-то шестое чувство. И Орвал бросился на канеакса.
Немного менее сильный, чем урвал, канеакс успешно защищался. Его змеиная шея, извиваясь, грозно вытягивалась. Уже два раза Орвал чувствовал, как острые зубы канеакса касались его горла, но животная ненависть вдохновляла преступника и удесятеряла его силы. В отчаянном прыжке он бросился на канеакса и, не обращая внимания на его укусы, обхватил его волосатыми лапами. Он сжимал Штуффа, пытаясь удушить его и одновременно тянулся к затылку, чтобы его раздробить. Дважды шатающемуся канеаксу удавалось избежать этого. Но на третий раз из-за того, что Штуфф не знал о наличии третьего глаза, Орвалу Это удалось. Он совершил удачный прыжок вверх и оказался на спине своего противника. До того, как канеакс успел обернуться, Орвал ударом челюстей раскроил ему череп. Агонизируя, канеакс рухнул на песок. С трудом переводя дыхание, Орвал выпрямился. Три глаза давали ему возможность обозревать все происходящее вокруг, не оборачиваясь, и он бегло осмотрел трибуны, оттуда слышался глухой шум. Орвал подумал, что это аплодируют ему. Он согнул свое тело в гротескном поклоне, но неожиданно все понял.
