– Интересно, что это значит?
– Мы не можем его спросить, – ответил Донован, и забыл об этом. Или посчитал, что забыл.
Телефон экстренной связи Маклина Стивенса был присоединен к пятидесятифунтовому шнуру, подключенному к линии в гостиной. В результате этого он мог передвигаться по всему дому, не прерывая разговора. Он мог, в частности, подойти и взять чашку кофе или бутылку со спиртным из бара, что ему часто требовалось, когда он отвечал на звонки по этому телефону.
В этот раз ему требовалось и то и другое. Во время марафонского совещания по обсуждению стоимости прокладки новых линий метро Арт Боннер и Тони Рэнд познакомили Стивенса с обычаем смешивания крепкого кофе с бренди. Сейчас, слушая Боннера, он протопал босыми ногами в кухню, чтобы поставить кофе, а затем в столовую за бренди. Затем он решил не ждать кофе.
– Хорошо, Арт, я сообщу ему, – сказал Стивенс. – Черт бы его побрал. Ох, дьявол, я скажу ему. – Он поставил телефон и налил себе двойную порцию «Кристиан Бразерз». Он выпил залпом, и в это время вошла Жанин в своей мешковатой фланелевой ночной рубашке.
Как всегда, когда ее беспокоили ночью, она выглядела одновременно раздраженной и полностью проснувшейся. – Кому ты скажешь? – спросила она.
– Члену совета Планше. Его сын был убит.
– Ох, нет. Мак, это убьет Юнис. – Стивенс кивнул.
– Да.
– Кто это сделал, один из твоих полицейских?
– Арт Боннер.
На ее лице выразилось удивление, затем потрясение, и затем оно побелело.
– Но… Что случилось с Джимми?
– Он был убит при проникновении в Тодос-Сантос. А сейчас я должен позвонить мистеру Планше.
Она подошла и на мгновение обняла его, уткнувшись лицом в его плечо. Затем она снова стала абсолютно деловой.
– Я принесу тебе кофе. И твои тапочки – тебе не следует простужаться.
Это была ее манера поведения в любом экстренном случае, а также причина того, что Мак не мог представить жизнь без нее.
Он держал трубку, не набирая номера. Это сообщение вызовет боль. Джим Планше-старший с многих точек зрения был более могущественен, чем мэр. Мэры работают два или, самое большее, три срока, а член городского совета может переизбираться бесконечно. Это был четвертый срок Планше, и второй в качестве Президента совета.
Он заставил себя набрать номер. Прозвучало четыре сигнала вызова, и затем низкий сонный голос сказал:
– Да?
– Это Мак Стивенс.
Затем последовала продолжительная пауза. Стивенс не мог звонить без очень веской причины.
– Да, Мак, в чем дело?
– В Тодос-Сантос произошел несчастный случай, – сказал Стивенс. – Там был ваш сын. – Он замолчал на время, достаточное, чтобы осмыслить эти слова, и чтобы Планше догадался, что худшее еще не сказано. – Он мертв, мистер Планше.
– Мертв? Ты сказал мертв? Но я только что видел его за обедом… – голос стал тише, он заговорил осторожно. – Ты сказал несчастный случай. Какой несчастный случай?
– Джимми и Диана Лаудер…
– Да, я знаю ее, прелестная девушка…
– Проникли в Тодос-Сантос. Они оба были убиты охраной Тодос-Сантоса.
– Проникли? Убиты охраной? Мак, это бессмысленно! Мой сын никому бы не причинил вреда, почему охранники убили его?
– Люди из Тодос-Сантоса говорят, что они несли много сложного электронного оборудование и ящики, похожие на динамитные. Охранники решили, что это настоящее нападение со стороны ФРОМАТЕС. – Снова длинная пауза.
– Я выезжаю, как только оденусь. Встречайте меня у восточного главного входа в эту коробку.
– Я бы вам не советовал этого, мистер Планше. Там нечего смотреть. Ваш сын и Диана оттуда увезены, и место, где это произошло, загрязнено.
– Как загрязнено?
– Ядовитым глазом.
– Они отравили моего сына газом? Отравили газом? – Планше кричал в ярости. Затем его голос снова стал нормальным. – Где он?
– Его забрали в лабораторию коронера.
– В морг. Боже, я не хочу – я не могу взять Юнис в морг! Что, что мне делать?
– Оставайтесь у себя, – посоветовал Мак. – Позовите каких-нибудь друзей, вашего священника. Я разберусь в этом для вас…
– Да, разберись. – Последовала новая длинная пауза. – Они убили его газом. Мак… Мак, я хочу видеть справедливость. Справедливость!
– Я полагаю, что окружной прокурор выдвинет обвинение, – сказал Шапиро. – Это почти бесспорно. А предположив это, первым шагом я считаю предварительное слушание. Окружной прокурор постарается убедить судью, что было совершено преступление, и что они должны возбудить дело об убийстве первой степени против Сандерса.
Он задумался на мгновение.
– Я обычно не выступал с защитой на предварительном слушании, но сейчас, думаю, мы должны это сделать. Мы будем защищаться тем, что преступления не было совсем, что это было оправданное действие.
– Какие шансы на победу? – спросил Боннер.
– Плохие. Судья будет под большим давлением. Есть двое мертвых. Безоружные. Безобидные дети. Были ли мы правы, применив смертельное средство? Это будет очень неприятное решение, и большинство прецедентов против нас. Мы можем выиграть, но я в этом сомневаюсь.
– Предположим, что мы выиграли, – сказала Черчворд. – Что нам делать с Сандерсом?
– Отправить его снова работать, – быстро сказал Боннер.
– Это будет дорого стоить, – сказала Черчворд. – Я думаю, ты должен это тщательно обдумать.
– Она права, – сказал Мид. – Планше не забудет это. Его сын был убит, и пока Сандерс здесь, он будет напоминать ему об этом, он будет нападать на нас.
– Он мой заместитель. Он мне нужен.
– Нам так же нужна торговля, – сказала Черчворд. – Я не имею в виду, что мы должны его выиграть, фирма «Ромулус Корпорейшен» имеет множество предприятий кроме Тодос-Сантоса. И будет ли хорошо Пресу, если мы оставим его здесь, когда вокруг будут люди, которые станут называть его убийцей каждый раз, как только представится случай? «Ромулус» – большая компания, Арт. Они могут найти хорошую должность для Преса где-нибудь еще.
– Как охотника за заключенными, пробормотал Боннер.
– Сэр? – осведомился Шапиро.
– Это старая армейская история. Не знаю, правда ли это, но мы все верили. Если солдат, назначенный охранять заключенных, застрелит одного из них, его штрафуют на стоимость патронов, дают блок сигарет, и переводят в другой гарнизон. Вы предлагаете сделать это с Пресом. Джонни, предположим, что мы проиграем слушание?
– Тогда он будет передан штату для судебного разбирательства, – ответил Шапиро. – А мы постараемся убедить присяжных, что он действовал правильно. Я думаю, у нас довольно хорошие шансы для этого. И мы можем всегда играть в юридические игры, чтобы обвинить суд в нарушении процессуальных норм. Так же существуют апелляции, и…
