- Не освежиться ли нам? - с надеждой в голосе спросил Франя, облизывая пересохшие губы.
Он повел машину по краю дороги, где можно было ехать медленно.
- Я уже сказала: точно в пять я должна быть дома...
- Зачем?
- Подписывать книжку...
- Новую книжку? Ты даже не похвасталась...
- А ты даже не спросил...
- Ты даже не послала ее мне...
- Придут читатели и читательницы, я должна их угостить. Книжка называется "Приятного аппетита!" - Тебе все удается,- сказал Франя с легкой вавистью.- И эти орихидеи из масла...
- Хризантемы! - поправила его сердито Маргаритйи - Совершенно верно, хризантемы из масла и стихи о хризантемах...
- Я не придаю им большого значения,- призналась она и тут же пояснила:Я говорю о стихах! Они только дразнят наше воображение для того, чтобы слюнные железы выделяли больше слюны. Самое важное - это моя работа в кухне. Без нее все потеряло бы смысл - и отдых, и развлечения, и красивые платья, и новая шляпка, и радостное ожидание завтрашнего дня, и мечты о счастье, о разных удовольствиях жизни. Я не хотела бы получать все это даром. Брать, ничего не давая взамен,это было бы... ну, как говорили? Надо иметь чувство гордости, правда? Тебе не кажется?
В душе у Франи поднималась волна протеста.
У него были свои взгляды на этот счет, и, по мере того как девушка говорила, они еще более укреплялйсь. Он ясно понимал, против кого были направлены ее слова! Он не иозвдагит себя оскорблять!
Скажет ей все начистоту! Она не хочет согласиться с ним и еще провоцирует его! Хорошо же!
Уже без остановок они проехали мимо всех озер и мимо первого озера, озера Уток, которое теперь было последней, однако тщетной надеждой.
И вдруг Франя понял, что они с Маргариткой, очевидно, скоро расстанутся, что, вероятно, это их последняя прогулка. Он сразу же примирился с этой мыслью, решив из упрямства не уступать из-за какой-то Маргаритки... он найдет себе другой цветок, путь его молодости проходит через луга, усеянные цветами...
- А что тебе не нравится, Маргаритка? - начал он, делая вид, что ничего не понимает.- Ты же работаешь, никто не мешает тебе, никто не отнимает у тебя работу. Кто хочет, пускай трудится до седьмого пота! Есть много людей, которые просто не могут жить без работы!..
- Но ты к ним, конечно, не принадлежишь! - накинулась на него Маргаритка. С ее стороны это было жестоко, но она не могла больше сдерживаться. Франя лишь передернул плечами.
- Конечно, не принадлежу,- сказал он язвительно.- Ты правильно подметила. Чтобы тебе было ясно, я просто не чувствую потребности в работе...
- И тебе не стыдно?
- Но почему? - мягко и примирительно сказал он, вместо того чтобы обидеться.- Я прекрасно себя чувствую в теперешнем положении! Мы с тобой, Маргаритка, никогда об этом не договоримся. Ты называешь позором то, что я называю отвагой!
- Весь день ничего не делать - и ты это считаешь отвагой? - воскликнула она с возмущением и отодвинулась от него.- Не обижайся, но это проcто лень!
Франя улыбнулся и принялся излагать Маргаритке свои взгляды.
- Это слово относится к тому времени,- скавал он, - когда труд еще означал рабство...
- Вы говорите на ветер,-перешла на "вы" Маргаритка.
- И теперь труд означает рабство,- продолжал он,- но рабство добровольное. КОНeЧНО Никому нельзя запрещать работать, но нельзя также препятствовать тем, кто хочет освободиться от работы. Многие из нас уже преодолели в себе этот атавизм, это наследие давно минувшей эпохи!
- Хватит! - вскричала Маргаритка. И букет нежных роз, лежавший на сиденье возле нее. широким полукругом вылетел из окна машины и упал на обочину автострады.
Франя сделал вид, что ничего не заметил. Он понял, что песенка его спета. Ему это было ясао еще до того, как он начал говорить. Поэтому теперь он нарочно замедлил ход машины и продолжал:
- Возможно, вы будете нас травить, преследовать, принуждать к работе голодом и неизвестно еще какими мерами, но нас не уничтожить - правильная идея в конце концов восторжествует!
Он подвез девушку к дому, открыл дверцу машины, галантно предложил ей руку и даже как-то виновато улыбнулся. Философия ничегонеделания уже давно занимала его ум, но он никогда не решился бы высказать свои мысли вслух, если бы его не вызвали на это. Теперь он почувствовал, что выдал тайну, которая должна была оставаться скрытой в глубинах его души.
Маргаритка отказалась от его помощи и быстро выскочила из машины, даже не взглянув ня него.
Ей хотелось найти какое-нибудь очень обидное слово, чтобы бросить его при прощании Фра не в лицо.
Но она не могла ничего придумать. Ей казалось, что в человеческом языке просто нет такого слова...
"Я решил, - написал Франя в своем дневнике,что и дальше буду вести независимый, вольный и свободный образ жизни, не продам свою свободу, не откажусь от нее ни на одну минуту, а ее го что на четыре часа в день! Никакие ловуптки. расставленные моралистами, не смогут изменить моего решения. Скорее напротив. Всевозможными уловками и интригами они стараются поставить меня в затруднительное положение. Но еще хуже, чем враги, оказались друзья, благожелатели и родственники. Они просто пьют мою кровь! Они мечтают вернуть меня на правильный путь, то есть в лагерь усердных и примерных людишек, сделать из меня героя труда! Все эти непрошеные благодетели, самозванные спасители и подаватели соломинки утопающему во сто раз противнее явных мстителей. Черт знает откуда объявляются всякие тети, двоюродные братья и прочие родственнички. Они уговаривают, читают нравоучения, предлагают службишку или местечко, приятненькое, тепленькое, куда можно устроиться моментально. Я их растроганно благодарю за заботу и уверяю, что я все уже сделал для своего спасения, ха-ха! А я все равно не буду! Мне не хочется работать - и не буду! На четыре часа в день превращаться в раба - бр-рр, даже мороз по коже подирает. Просыпаясь утром, я нежно успокаиваю себя: "Лежите спокойно, мои ноженьки, вставайте, когда вам заблагорассудится, никто вам не будет приказывать! Я не дам вас в обиду!" И ноженьки нежатся, большой палец кивает мне в знак признательности, каждая капелька крови согласна оо мной, каждый нерв, каждая жилка в теле воздают мне хвалу. А когда мне надоест лежать, я встаю, принимаю теплую ванну, а если у меня нет настроения, обхожусь и без ванны. А потом иду, куда хочу, и делаю, что хочу...
Я не один. Нас много. Я узнал о существовании "Клуба независимых" и стал его членом. Когда же я высказал им свою точку зрения я объяснил, почему я отказываюсь работать (те мысли, которые пришли мне в голову, когда я защищался от нападок той девицы), меня избрали председателем.
