Макс Шрекк лежал на припорошенных снегом досках и скрежетал зубами. Более дурацкой ситуации представить себе было нельзя. Пули свистели над головой, разнося вдребезги стойку с микрофоном, елку… Деревянные ящики и осколки стеклянных шаров, осколки металла и пластика градом сыпались на него. Неожиданно стрельба прекратилась. Послышались приближающиеся шаги. Макс поднял голову. К помосту подходила группа клоунов.
— Нам нужен главный, — выкрикнул шарманщик, поправляя ремень своего смертоносного инструмента. — Самый главный среди вас.
Мэр посмотрел на Шрекков, на полицейского комиссара и сделал шаг вперед.
— Что вам нужно?
— Не ты, говнюк! — шарманщик скорчил недовольную рожу, из толпы медленно выскочил толстенький коротышка и ударил мэра в челюсть. Мэр отлетел назад и упал прямо на руки своих помощников.
— Нам нужен Шрекк!
Макс было дернулся, но перед ним возникла фигура Чипа.
— Прежде, господа, вы поговорите со мной.
В ответ несколько длинных ножей и пистолетных стволов уперлось в его грудь.
— Чип! — Макс бросился к сыну.
— Папа, беги, беги, спасайся!
Еще секунду Макс неподвижно стоял и раздумывал, но потом кто-то схватил его за рукав и резким движением сдернул с трибуны.
…Альфред открыл тяжелую дубовую дверь, окованную металлом, и вошел в широкий просторный холл. Поставив большой красный пластиковый пакет на низенький столик под овальным зеркалом в витой раме, он снял припорошенный снегом котелок, встряхнул его и направился к небольшой дверце в другом конце зала, расстегивая пальто.
— Мистер Вейн, я уже пришел, — проговорил он в пустоту, и его слова эхом отразились от высоких потолков.
— Как там в городе? — послышался в ответ голос, источник которого, казалось находился везде, в каждой стене этого старого замка. — Как сегодня погода?
— Погода? Великолепная, сэр. Настоящий канун Рождества.
Альфред вернулся к пакету и, взяв его обеими руками, направился в кухню.
— На площади зажгли елку, собралось много людей…
— Да? — удивился невидимый собеседник. — Наверное, наш мэр снова вытащил на всеобщее собрание Шрекков?
— Конечно! Ведь это самые популярные люди в нашем городе. Кроме того, они очень много сделали для всех нас.
— Ну, ладно, ладно. Что у нас сегодня вкусненького?
— Вы проголодались, мистер Вейн?
— Не отказался бы перекусить.
— Хорошо. Сейчас я приготовлю что-нибудь.
Альфред вынимал из пакета банки, коробки, свертки и клал все это на стол.
— Альфред, вы купили газеты?
— Нет, сэр. Сегодня я не стал этого делать.
Нарезанная тонкими прозрачными ломтиками ветчина ложилась на миниатюрное блюдечко.
— Почему?
— Мистер Вейн, вы бы видели этих сумасшедших парней с пачками газет в руках, просто бандиты какие-то… — На огромной плите зашипела сковородка. — Сегодня их будто с цепи спустили. Прохода не дают.
— И поэтому вы решили оставить меня без новостей?
— Не только поэтому, — Альфред поморщился, поправляя очки. — На площади ко мне подошел парнишка и ткнул газету прямо в руки. Я чуть не выронил пакет…
— Ну так почему же вы ее не купили?
Старик подошел к плите и поставил чайник на огонь.
— Я успел прочитать заголовки передовиц и не нашел ничего путного. Все те же надоевшие статейки: "Видели Пингвина", "Ужас живет в нашей канализации" и тому подобное. А так как все наши газеты все равно пишут одно и то же, то я подумал…
— По-моему, это интересно. Может быть, к Рождеству нашли что-то новое, сенсационное.
— Вы так считаете? — Альфред хмыкнул. — Ну где это видано, чтобы к празднику появилась хоть какая-нибудь захудалая сенсация?
Он медленно налил в фарфоровый чайник кипяток и поставил на поднос сахарницу.
— Ну ладно, Бог с ним. Лучше несите скорее чай.
— Все уже готово, мистер Вейн.
Альфред вышел из кухни, держа перед собой большой серебряный поднос и стал медленно подниматься по мраморным ступеням широкой лестницы.
Брюс откинулся на спинку кресла и, заложив руки за голову, смотрел из-под прикрытых век на пламя свечи, стоящей в тяжелом бронзовом подсвечнике. Странное чувство, преследовавшее его с утра, не прошло и после заката. Неясное предчувствие того, что это Рождество пройдет не так, как всегда, не давало покоя.
— Вы плохо выглядите, господин Вейн, — Альфред поставил поднос перед Брюсом, — вам нужно чаще выходить на улицу, гулять. Свежий воздух пойдет вам на пользу.
— Спасибо, — он взял чашечку и с видимым удовольствием сделал маленький глоток, — очень вкусно. Может, вы и правы.
— Я знаю, что с вами, сэр.
— Ну, слава Богу, хоть вы знаете это.
— Сейчас это называется модным словом "меланхолия". Вы просто заскучали, мистер Вейн. Городу больше не нужен защитник и покровитель, а вы очень близко к сердцу принимаете свое бездействие.
— Вы ошибаетесь, Альфред. Как раз наоборот. Меня никак не оставляет предчувствие, что в эти праздники мне придется еще раз надеть свой карнавальный костюм.
— Вам виднее, сэр. Может, вы и на этот раз не ошиблись.
Яркий луч света ударил в небо. На черных снеговых тучах появился четкий силуэт летучей мыши, расправившей крылья. Натужно взвыли моторы, разворачивая огромные блюдца зеркал. Еще один луч ударил в круглое окно в правом крыле замка. Тень гигантской летучей мыши легла на стену. Альфред прикрыл ладонью глаза от нестерпимо яркого света.
— Вот видишь, — Брюс медленно поднялся с кресла, — мое звериное чутье не подвело меня и в этот раз!
Его глаза горели когда он смотрел на гигантский силуэт крылатого существа, а грудь распирало от предвкушения предстоящих приключений.
— Я понимаю, что вы заняты, сэр, — Альфред поправил очки, — но только один вопрос. Вы будете к ужину?
— Не знаю. Я постараюсь, — Брюс улыбнулся и вышел.
Макс Шрекк бежал так, как не бегал никогда в жизни. Вокруг него, крича, метались по площади люди, стараясь спастись от снующих повсюду клоунов. Дорогу неожиданно преградил громадного роста толстяк с татуировками на гладко выбритой голове. В огромных ручищах он держал детские салазки, которыми орудовал, как булавой, рассыпая удары во все стороны.
Макс вынужден был упасть на землю и на четвереньках ползти прочь от ревущего, как бешеный лев, громилы. Потом он опять бежал. Бежал до тех пор, пока не очутился на соседней улице возле каких-то грязных ящиков. Здесь он остановился и перевел дух.
Вдруг послышались выстрелы и визг женщин. Мимо пробежали две женщины с пакетами — очевидно они только что вышли из магазина — а за ними, визжа и стреляя, ехала парочка клоунов на одноколесных велосипедах. Мистер Шрекк вцепился пальцами в разбитые кирпичи стены, еле удерживаясь на ногах.
Все, окружавшее его, казалось, начало плыть и искажаться, казалось игрушечным, нереальным. Люди, события, улицы — словно в каком-то бредовом сновидении, из которого никак не можешь выйти…
Он снова побежал, стараясь не оглядываться и не смотреть по сторонам. Дыхания не хватало. Впереди возле игрушечного магазина сумасшедший арлекин играл в огнемет. В одной руке клоун держал бутылку, а в другой огромный факел; отхлебнув из бутылки он подносил факел к губам и поливал потоками вырывавшегося изо рта пламени прохожих. Люди вспыхивали, как спички, и с воплем убегали. Улица опустела. Но неугомонный арлекин тут же нашел себе новое развлечение.
Он, дергаясь и кувыркаясь, побежал к стеклянной двери игрушечного магазина, за которой сидел огромный рекламный медведь, и выбил ее ногой. Подпрыгнув от радости, пестрый поджигатель дунул огнем в помещение. Медведь вспыхнул, едко дымя и наполняя улицу отвратительным смрадом. Через мгновение из магазина выбежало несколько человек, которые, не успев сделать и двух шагов, вспыхнули и заорали.
Макс больше не мог смотреть на это. Сорвавшись с места, он побежал дальше по улице.
Сзади послышался рев мотоциклетного двигателя. Он приближался, нарастая с каждой секундой.
Улица внезапно закончилась тупиком — грязным мрачным каменным колодцем. А грохот мотора становился все громче и громче. Макс оцепенел, вжавшись в грязные кирпичи.
И вот появился клоун. На голове — огромная маска в виде черепа с бегающими шариками глаз. Он поднял машину на заднее колесо и, визжа тормозами, сделал разворот перед самым носом Макса. На мгновение тот даже ощутил тепло работающего двигателя и запах теплого бензина. Инстинктивно Макс прикрыл лицо руками и закрыл глаза. Но ничего не произошло. Мотоциклист посигналил, взвыл, дал газ и умчался прочь.
Черная приземистая машина с закрылками, как у самолета, и широкими колесами "Формулы-1", неслась по заснеженной трассе, оставляя позади себя узкую сухую полоску асфальта, высушенную факелом реактивного двигателя. Над сияющими огнями Готэма в черных ночных тучах светился желтым пятном диск с силуэтом летучей мыши. Город звал на помощь Бэтмена, и теперь ничто не могло остановить это странное существо.
