Эш добрался до перерабатывающего цеха-автомата, где из криптоподов производили ценные фармацевтические эссенции.
После того, как он оказался в воздухе цеха, заморозившим воду на его экзокостюме, заговорила змея:
– К парковочной площадке.
На стоянке Эш подошел к краулеру-ледоходу торговца, держа энергомет наготове. Он осторожно постучал по помятому металлу шлюза. Шлюз распахнулся, явив Зеленого, все еще одетого в свой экзокостюм.
– Добро пожаловать, – произнес торговец на мелодичном Стандартном диалекте.
– Входи, – скомандовала змея по личному каналу. – И осторожней, Эш, осторожней.
Торговца звали Авлсум. Пока змея изучала документы торговца, Зеленый предложил Эшу угощение – горячий напиток в пузыре из синего стекла, острый наркотический чай, из числа тех, что любили Зеленые.
– Не сейчас, – сказал Эш.
Торговец пожал плечами – сложное змеевидное телодвижение четырех рук и двух пар плеч.
– Как хочешь. Я сам замерзший. – Он потягивал чай через серебряную соломинку.
Наконец вступила в разговор змея.
– Расскажи Нам, чем ты хочешь торговать.
Широкое, плоское лицо Авлсума сморщилось, словно зеленая слива, в гримасе подчеркнутого смирения.
– Поскольку вы спрашиваете, то здесь мой товар находится. – Торговец указал на загроможденную полку, где стоял небольшой куб из серебристого сплава и синего пластика. На одной стороне у него светились зеленым светом индикаторы; сверху лежал индукционная сбруя, подогнананная под размеры черепа дага. – Мне скрывать нечего.
– Его назначение? – требовательно спросила змея.
– Простой и безобидный человеческий механизм.
– Подробней и, в дальнейшем, без уверток.
Зеленый, шаркая, подошел к устройству, открыл маленькую панель и вытянул лоток с микродискетами.
– Обучающий аппарат это; а это учебные курсы. – Он наугад выбрал одну дискету и осторожно вытащил ее гофрированными пальцами. – Чувства, которым он учит; «Эмоциональные состояния бытия», так тут сказано. – Авлсум поднес дискету поближе, прищурился. – Здесь. Вот например: «Наслаждение, испытываемое справедливым мучителем».
– Для какой цели это может служить? – голос змеи был полон равнодушного презрения.
В очередной раз Эш оказался в роли наблюдателя. Он почувствовал жаркий прилив ярости, слишком сильный, чтобы помнить об осторожности.
– Торговец утверждает, что это человеческое устройство. Значит, я смогу понять его назначение. – Он держал змею на уровне глаз, сжав руку в кулак. – Полагаю, Сид-Корп послал меня сюда, имея какие-то причины. Чтобы носить вас повсюду, достаточно было бы и корпуса робота. – Он позабыл о Зеленом торговце; мир сжался до рубинового глаза змеи.
Змея спросила спокойно:
– Как называется это устройство, торговец?
– «Эмоциоупряжь Лорендиаццо» – так написано на упаковке.
Эш почувствовал тяжесть всего внимания змеи.
– Да, ты не зря здесь находишься, и да, Мы нуждаемся в человеческой точке зрения. Эти два факта не связаны между собой. Поскольку ты хочешь продемонстрировать свою полезность для Сид-Корпа, ты можешь испытать на себе эту «Эмоциоупряжь».
Эш, дрожа, опустил руку.
Эш, лежал на жесткой полке и ждал, пока Зеленый подгонит индукционную сбрую так, чтобы она удобно охватила его голову. Металлокерамические пластины оказались теплыми на ощупь в тех местах, где они касались его висков.
– Бояться нечего. Все вполне безопасно.
Эш промолчал. Змея на его запястье задрожала мелкой дрожью; Эш удивленно подумал, а не смех ли змеи он услышал.
– Ты готов?
– Мы готовы, – ответила змея.
Эш скользнул прочь из себя.
Он сидел в глубоком кресле с подлокотниками, рядом с пылающим камином. Он шевельнулся и почувствовал боль от серьезных ран; туловище его, казалось, было набито колотым стеклом. Болевой шок мгновенно изгнал мысли, а затем он перестал быть Уорреном Эшем.
Человек, которого он ненавидел, сидел на противоположной стороне белого ковра, беспомощный, привязанный к тяжелому стулу прочной веревкой. Мужчина выглядел как монстр, он и был им; безволосый, уродливый череп, широкое, плоское лицо, крошечные, глубоко сидящие глазки прятались за буграми заплывших жиром мышц. Толстый, покрытый шрамами рот кривился в презрительной улыбке.
Он тяжело вздохнул и заговорил с человеком, которого ненавидел.
– Ты причинил мне сильную боль. Но я буду жить, а ты должен умереть. Прежде чем я убью тебя, скажи мне, где ты спрятал мою дочь.
– Вполне возможно, что она мертва, – ответил мужчина спокойным, звучным голосом, голосом культурного человека, человека, хорошо владеющего собой.
– Это точно? – Он почувствовал, как остановилось его сердце.
Мужчина рассмеялся.
– Нет. Хотя я и растоптал немало прелестных цветков.
Он на мгновение прикрыл глаза.
– Где она?
– Она заключена в спасательный модуль. Модуль укрыт в пещере на Темной стороне. Там есть воздух, вода и тепло, но нет еды. Света нет. Она там уже шесть дней, как-нибудь протянет еще несколько недель. Ты никогда ее не найдешь.
Мужчина выпрямился в своих путах.
– Освободи меня. Я отведу тебя к ней.
Он посмотрел на мужчину.
– Я не могу доверять тебе, – печально сказал он. Его взгляд упал на камин, где в углях лежала кочерга, пылающая вишнево-красным цветом. Мужчина проследил за его взглядом, и на грубом лице впервые проступил страх.
Она, казалось, будет длиться вечно, эта жестокая, постыдная утеха. Наконец, Эш вернулся в себя, его ноздри все еще раздувались от вони горелой плоти. Зеленый торговец смотрел ему в глаза с почти человеческим, заботливым выражением.
– Ты получил то, что ожидал? Может быть, подойдет другое, что-то получше? – Толстые пальцы нащупали еще одну дискету из лотка. – Вот. Это «Прикосновение крючка». – Авлсум протянул дискету, и Эш, вздрогнув, сорвал с себя сбрую.
– Не поделишься ли ты сейчас с Нами своей, человеческой точкой зрения? – спросила змея.
– Показалось безобидным, – хрипло сказал Эш. – Хотя я не могу представить, зачем Дагам испытывать человеческие эмоции. Во всяком случае, такие человеческие
