Она почувствовала, что краснеет. Старуха смотрела на нее с надменной ухмылкой.
— Об этой точке? И что же вы хотели спросить, оберлейтенант?
Фриз собралась с духом.
— Что это, рейхсфюрер? Почему этот объект движется прямо на нас? Он представляет собой угрозу?
Прежде чем ответить, рейхсфюрер СС Мария фон Белов выдержала долгую паузу.
— Это они, — произнесла она, наконец, ровным, не выражающим никаких эмоций голосом. — Люди из пророчества. Они идут!
Мария фон Белов не обманывала своего адъютанта. Она действительно не спала — просто ее подхватили и унесли вдаль воспоминания. Чем старше становится человек, тем большую власть имеет над ним прошлое. Мария фон Белов поняла это уже давно — поняла, и сделала вид, что смирилась с таким положением вещей. Так было проще жить. Когда тебе через несколько лет стукнет сто, очень ясно понимаешь, что все, что у тебя осталось — это картинки прожитой жизни, более или менее яркие.
Но в отличие от большинства стариков и старух на этой планете, Мария фон Белов была убеждена, что ее игра с безжалостным временем еще не окончена. У нее имелась великая цель, и сейчас эта цель была близка, как никогда.
Цель сама приближалась к ней, медленно, как сонная осенняя муха, сползая вниз по экрану визора.
«Это угроза?» — с плохо скрываемой дрожью в голосе спросила молоденькая дурочка Фриз. Что ей можно было на это ответить? Да, угроза, самая страшная из всех, с которыми сталкивался до сих пор Ледяной Рейх. И в то же время — надежда. Пророчество должно было исполнится, рано или поздно, и ей очень повезло, что оно исполняется при ее жизни. Выходит, не зря она похоронила себя подо льдами Арктики на эти невыносимо долгие, бесконечные шестьдесят четыре года. Тогда, в апреле сорок пятого, Мария фон Белов сделала безумную, рискованную ставку с почти нулевыми шансами на выигрыш. Сколько раз с тех пор она проклинала свой выбор — конечно, только наедине с собой, чтобы никто не видел, как невозмутимый рейхсфюрер СС скрипит зубами и плачет от бессилия. Монотонно текли годы, с годами проходила молодость, увядала красота. Впрочем, время было снисходительным к Марии — полярный холод ли тому причиной или что-то иное, но красота долго не покидала рейхсфюрера. В пятьдесят восьмом, когда американцы выжгли ядерными зарядами Новую Швабию, и надежда на возрождение Четвертого Рейха почти угасла, Мария уступила настойчивым ухаживаниям Ганса Каммлера и вышла за него замуж. Ей к этому моменту уже исполнилось сорок четыре года, но она все еще была красавицей. У них с Каммлером даже родились дети — Эльза и Брунгильда. Брунгильду во время Игр Валькирий разорвал взбесившийся белый медведь, а вот Эльза оказалась умницей и подарила Марии троих внучек. Все трое служат нынче в охране Ближнего периметра, успешно двигаются вверх по карьерной лестнице, исправно рожают Марии правнучек. Казалось бы, чего еще желать доброй арийской женщине? Сиди в уютном кресле-качалке, вяжи чулки. Забудь о том, что когда-то ты стояла у шарнира времени, как любил говорить фюрер. О том, что в твоих руках были сосредоточены силы, способные изменить лицо мира и ход истории. О том, что когда-то именно ты была избрана для того, чтобы спасти Рейх и самого фюрера. О том, что ты была чертовски молодой, ослепительно красивой и дьявольски могущественной. Грей старые косточки у камина, возись с правнучками!
Нет, это не для Марии фон Белов!
Она могла бы править миром, а вместо этого правит затерянной в снегах подледной деревней с населением в четыре тысячи человек. Да, здесь на нее смотрят, как на бога, особенно после того, как она спасла Туле от атаки Черных Торпед, но что такое любовь четырех тысяч по сравнению с обожанием шести миллиардов? Или сколько там нынче людишек наплодилось в Большом мире?
Но Мария фон Белов всегда умела ждать.
Она прождала шестьдесят четыре года. Бессчетное количество раз теряя надежду и вновь ее обретая. Возможно, вера уже давно оставила бы ее, если бы не запавшие в душу слова пророчества, произнесенного безумной жрицей в пещерном кавказском храме. «Орел улетит от своего хозяина, и Воин Черного Солнца будет повержен врагами, чтобы восстать от вечного сна во льдах Гипербореи. И случится так, что враги сами придут к нему и принесут Орла. Когда же вернется Орел, Черное Солнце вновь взойдет над миром, и два Солнца засияют в небесах. И ты, Белая Дева, будешь той, кому суждено вложить Орла в хладную руку спящего Воина».
Кровь капала с рук безумной жрицы, падая в только что поглотившую свою жертву бездну. Окружавшая ее тьма казалась живой — невероятно древней, но живой обитательницей подземных нор, сплетавшихся в бесконечный подгорный лабиринт. Слова, которые она произносила, были ужасны, они предвещали гибель Рейха и самого фюрера, в них нельзя было верить, но Мария фон Белов в них поверила. И когда первая часть пророчества сбылась, она сделала свой выбор и последовала за фюрером в ледяную могилу, чтобы дождаться возвращения Орла.
Она хорошо помнила день, когда подводные лодки, спрятанные адмиралом Деницем в норвежском фьорде Кристи— ансанд, уходили в свой последний поход. Было холодно и ветрено, с серых норвежских небес сыпал мелкий, промозглый дождь. Флотилия вышла из фьорда и начала погружение. Мария фон Белов, за неделю до того произведенная Адольфом Гитлером в рейхсфюреры СС, стояла на мостике и смотрела на тающие в туманной дымке очертания гор. Капитан настойчиво просил ее спуститься в рубку, но она упрямо стояла и смотрела в сторону удаляющегося берега, пока вода не забурлила у самых ее ног. Последнее, что она увидела — это блестящий, будто отполированный, бок горы, мелькнувший в разрыве облаков.
С тех пор Мария фон Белов никогда больше не видела землю, если, конечно, не считать землей ледовый панцирь, скрывавший от посторонних глаз «Ultima Thule».
В августе 1943 года, как раз в то время, когда Мария, выполняя приказ фюрера, искала на Кавказе тайные хранилища артефактов, обладающих аномальными свойствами, капитан подводной лодки U332 Карл Штарк, совершавший подледный переход от Шпицбергена до Русской Арктики, случайно отклонился от курса и обнаружил на дне Ледовитого океана странное сооружение. Оно было похоже на глубоко ушедший в грунт донжон средневекового замка, сложенный из черного камня. Сооружение находилось на относительно небольшой глубине, на склоне давно уснувшего подводного вулкана.
Штарк, будучи по натуре скорее романтиком, чем твердолобым службистом, не пожалел времени на изучение неожиданной находки. Двое матросов в тяжелых водолазных костюмах вышли из лодки и тщательно обследовали сооружение в поисках дверей или каких-либо других отверстий, позволяющих проникнуть внутрь. Ничего подобного им, впрочем, обнаружить не удалось. Более того, когда они попытались просверлить черную породу пневматическим буром, их отбросило назад какой-то мягкой, но непреодолимой силой. С большим трудом водолазы смогли взять пробы грунта на некотором удалении от «донжона». Пришлось Штарку довольствоваться снятой специальной водонепроницаемой кинокамерой пленкой да любительскими рисунками, сделанными одним из его лейтенантов.
