И вот, в конце концов, Клиент с гидом приходят к консенсусу и «ударяют по рукам». В тот же миг на счету у Клиента во всемирном виртуальном банке обозначенная сумма убывает, перетекая на счет владельца магазина аквариумов. А еще спустя некоторое время со стороны модульной площадки в квартире Клиента начинает пиликать звоночек. Клиент подходит к дверям модуля и, нажимая кнопки, отменяет код, запрещающий доступ в квартиру кому попало. Двери открываются, впуская грузчиков с аквариумом. Вот такая формула «товар — деньги — товар».
* * *
Олеся лежала, закрыв глаза. Ей не хотелось просыпаться. Всеми фибрами своей души она пыталась затолкать себя обратно в сон. В тот самый сон, который снится ей всю жизнь, периодически, примерно раз в два месяца волнуя ее до глубины души: «Включаются шторки, и она начинает перемещаться в виртуальном пространстве, открывая двери до тех пор, пока не окажется в белой заветной комнате, где находится ОН!!!».
Когда-то девушки мечтали о принце на белом коне, потом о принце в белом Мерседесе, а сегодня они мечтают о принце в белой комнате. Почему? В интерпространстве в белых комнатах находились владельцы интернет-клубов, заведующие интернет-магазинов, хозяева современной интержизни.
И вот Олеся приходит к НЕМУ в гости, и они… просто разговаривают. В основном говорит он, а она слушает, затаив дыхание. Потому что он говорит потрясающе невероятные вещи. Он рассказывает ей о тайнах интерпространства, он раскрывает ей секретные законы управления интержизнью, но, просыпаясь, как всегда, она не может вспомнить ни слова.
Вот и сейчас она лежала, закрыв глаза, отчаянно пытаясь вытащить из дебрей подсознания то, что только что услышала от него во сне, то, что опять упрямо выскальзывало из реальности и тонуло в черной бесконечности сна. Вот, вот, казалось, она уже ухватила нить. Осталось еще немного напрячь память и она вытащит ключевую фразу. Олеся была уверена, что вытащить ключевую фразу, это главное. Остальное потянется вслед за ней как по маслу…
…Она пытается представить образ белой комнаты и ЕГО образ. Вот великолепный жест рукой. Вот он что-то рисует стрелкой на мониторе. Она уже слышит тембр его голоса. Совершенно отчетливо доносятся отдельные слова, но далее… Образы расплываются, меняют форму и исчезают. Устав от напряжения, Олеся открывает глаза. Встает с дивана. Садится в кресло. Включает шторки и отправляется на поиски принца в реальности интерпространства, которое мало чем отличалось от того пространства, что ей снилось.
Многие подруги Олеси вообще жили и спали, не снимая шор. Шоры — это очки, которые при желании могут быть зеркальными, могут быть прозрачными, а могут быть использованы как мониторы. Надел шоры — и переместился в «параллельный» мир интерпространства. Русская народная пословица «шоры на глазах» жила сотни лет, перетекая из уст в уста и вот — материализовалась. Многие молодые люди жили с утра до вечера «зашоренными». Их называли дорманами (от слова — Door). Они перемещались по виртуальным коридорам круглые сутки, теряя грань между сном и реальностью. В середине двадцать первого века для дорманов даже было изобретено специальное кресло. Точнее, сначала было изобретено кресло, а потом появились дорманы. Основное отличие этого кресла было в том, что справлять малую и большую нужду можно было, не вставая с него, и при этом абсолютно не нарушая ароматов окружающего пространства. Также появлению дорманов способствовало изобретение специального коктейля, употребление которого полностью устраняло необходимость регулярно питаться. Дорманы прикрепляли к креслу контейнер с коктейлем и, засунув в рот трубочку, поставив ноги на педали, положив руки на пульт и надев шоры на глаза, зашоривались на многие сутки. Наверное, к концу двадцать первого века молодежь всей земли была бы зашоренной на сто процентов, если бы в один момент не начались случаи ничем необъяснимых смертей. Дорманов начали находить мертвыми в их любимых креслах. Наука несколько лет билась над проблемой, но так и не смогла найти объяснение этим загадочным смертям. Единственное более-менее логичное объяснение дали психологи. Они утверждали, что дорманы не замечают того, что не спят неделями и умирают вследствие психического истощения. Как бы там ни было, после серии загадочных смертей, зашоренных дорманов резко поубавилось.
Зато резко стала набирать обороты дормания зашторенная. Отгороженные шторками от внешнего мира, люди в своих квартирах теряли чувство времени и тоже сутками напролет пускали стрелки в стены-мониторы.
Люди, не выходя из дома, встречались, знакомились и даже устраивали вечеринки с помощью разбивки мониторов на сектора. Секторная разбивка не только позволяла смотреть сразу множество интерканалов, но и, сидя дома, общаться нескольким приятелям и подружкам одновременно.
Дошло до того, что люди не только знакомились виртуально, но и устраивали настоящую виртуальную семейную жизнь. Шторки были устроены таким образом, что давали иллюзию соединения между собой комнат, которые на самом деле находились друг от друга неведомо на каком расстоянии. Ощущение было такое, как будто бы комната увеличивалась в размерах ровно наполовину и виртуальных супругов отделяла друг от друга только абсолютно прозрачная шторка.
Супруги имели возможность наблюдать за жизнью друг друга. Они разговаривали, делились секретами, даже жили сексуальной жизнью — удовлетворяли себя разнообразными способами самостоятельно, но на глазах друг у друга. Супруги даже спать ложились не «задергивая» шторок, что давало иллюзию полной совместной жизни. Но только, как правило, среднестатистическая виртуальная супружеская жизнь была раз в десять короче реальной среднестатистической супружеской жизни. Однажды один из супругов просыпался и находил комнату любимого человека «зашторенной». Он звонил, он отправлял сообщения, но все напрасно. Он бился в истерике, но, как правило, тоже недолго, быстро находя нового виртуального супруга.
Так текла жизнь современной молодежи, перетекая из ночных иллюзий сна в иллюзии интерпространства. Вот и Олеся, едва выбравшись из лабиринтов сна, вновь тонула в лабиринте по ту сторону шторок в поисках принца.
Там, в этом лабиринте, она встречала множество специальных клубов-знакомств. Олеся частенько заходила в эти клубы, но ее всегда настигало разочарование при попытке познакомиться с кем-нибудь. Почему-то ей всегда попадались только две разновидности мужчин: или это были озабоченные беспредельщики, которые всегда демонстрировали себя в голом виде, бессовестно тряся своими обнаженными и возбужденными гениталиями, явно красуясь собой и с удовольствием бесстыдно кончая при этом, или это были занудные и заумные дистрофики очкарики. Такого Плейбоя, как тот, что рекламирует мужское нижнее белье, в интернет-клубах встретить было невозможно. Логично! Но девичье сердце все равно, не слушая логики, продолжало верить в принца, заставляя Олесю вновь и вновь пускаться в бесконечные поиски. Если бы она только знала, каким кошмаром все это закончится…
