Миссис Хэрроус положила документ на верх стопки и отхлебнула сиропа.
- Вот так. Еще что-нибудь осталось?
- По-моему, да, - сказала я, набрала "переформатировать" и всмотрелась в экран. - Кое-что имеется. Как насчет "Есть ива под потоком, что склоняет седые листья к зеркалу волны"?
- "Седые листья" вам не протащить, - заметила миссис Хэрроус.
В четверг я пришла в школу перед половиной восьмого, чтобы напечатать тридцать экземпляров "Гамлета" для моего класса. За ночь похолодало и стало еще пасмурнее. Далила пришла в парке и рукавицах. Лицо у нее было малиновым, а нос начинал лупиться.
- "Неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа"? "Первая Царств", пятнадцать, двадцать два.
И я погладила ее по плечу.
- Уююй! - охнула она.
Я раздала экземпляры "Гамлета" и поручила Вэнди и Рику читать за Гамлета и Горацио.
- "Как воздух щиплется: большой мороз", - прочла Вэнди.
- Где это? - спросил Рик.
Я ткнула пальцем в строку.
- А! "Жестокий и кусающийся воздух".
- "Который час?" - прочла Вэнди.
- "Должно быть, скоро полночь".
Вэнди перевернула свой лист и посмотрела на обороте.
- И только? - сказала она. - Это весь "Гамлет"? А я думала, его дядя убил его отца, а потом призрак сказал ему, что с согласия его матери, а он сказал: "Быть или не быть", а Офелия самоубилась, и вообще. - Она еще раз перевернула лист. - Это же никак не вся пьеса!
- Пусть-ка попробовала быть всей! - сказала Далила, входя со своим плакатом на палке. - Лучше, чтобы в ней не было никаких призраков. Или малевания.
- Тебе не нужно немножко соларкацина, Далила? - спросила я.
- Мне нужен фломастер, - произнесла она с достоинством.
Я достала ей фломастер из ящика стола, и она удалилась деревянной походкой, словно каждый шаг причинял ей боль.
- Нельзя же выбрасывать что-то из пьесы, потому что кому-то это не нравится! - сказала Вэнди. - Ведь тогда пьеса теряет смысл. Спорю, будь Шекспир тут, он бы не позволил вам выбрасывать...
- Если допустить, что ее написал Шекспир, - перебил Рик. - Если во второй строке взять каждую вторую букву, кроме первых трех и последних шести, то они сложатся в "боров", явно кодовое слово для Бэкона.
- Снежный день! - сказала миссис Хэрроус по коммуникатору. Все кинулись к окнам. - Мы кончим пораньше. В девять тридцать.
Я посмотрела на часы. Девять часов двадцать восемь минут.
- Организация Озабоченных Родителей заявила следующий протест:
"Поскольку идет снег и, согласно прогнозу, будет идти еще и поскольку снег может сделать улицы скользкими, ухудшить видимость, вызвать столкновения автобусов, обморожения и лавины, мы требуем, чтобы школы сегодня и завтра были закрыты и наши дети не подвергались опасности". Автобусы отойдут в девять тридцать пять. Приятных весенних каникул.
- Снег тает, даже не долетев до земли, - сказала Вэнди. - Так мы никогда не доберемся до Шекспира.
В холле Далила на коленях наклонялась над своим плакатом и вымарывала слово "прислужник".
- Сюда приперлись Феминистки Против Языковой Дискриминации, - сказала она брезгливо. - Притащили судебное постановление. - Над зачеркнутым "прислужником" (слово мужского рода!) она надписала "прислуга" (женский род). - Постановление суда. Нет, вы только подумайте! А наша свобода слова где?!
- Ты сделала ошибку в "прислуге".
