ЛАНЦЕЛОТ (сдержанно): Ничего. (Пристально смотрит на Эльзу.)
ЭЛЬЗА: Мне показалось, что вы... испугались меня.
ЛАНЦЕЛОТ: Нет, нет... Это я просто так.
ШАРЛЕМАНЬ: Садитесь, друг мой. Я люблю странников. Это оттого, вероятно, что я всю жизнь прожил, не выезжая из города. Откуда вы пришли?
ЛАНЦЕЛОТ: С юга.
ШАРЛЕМАНЬ: И много приключений было у вас на пути?
ЛАНЦЕЛОТ: Ах, больше, чем мне хотелось бы.
ЭЛЬЗА: Вы устали, наверное. Садитесь же. Что же вы стоите.
ЛАНЦЕЛОТ: Спасибо.
ШАРЛЕМАНЬ: У нас вы можете хорошо отдохнуть. У нас очень тихий город. Здесь никогда и ничего не случается.
ЛАНЦЕЛОТ: Никогда?
ШАРЛЕМАНЬ: Никогда. На прошлой неделе, правда, был очень сильный ветер. У одного дома едва не снесло крышу. Но это не такое уж большое событие.
ЭЛЬЗА: Вот и ужин на столе. Пожалуйста. Что же вы?
ЛАНЦЕЛОТ: Простите меня, но... Вы говорите, что у вас очень тихий город?
ЭЛЬЗА: Конечно.
ЛАНЦЕЛОТ: А... а дракон?
ШАРЛЕМАНЬ: Ах, это... Но ведь мы так привыкли к нему. Он уже четыреста лет живет у нас.
ЛАНЦЕЛОТ: Простите, еще только один вопрос. Неужели никто не пробовал драться с ним?
ШАРЛЕМАНЬ: А зачем?
Эльза достаёт сигарету и закуривает.
ЛАНЦЕЛОТ: То есть как это зачем? Вас не возмущает тот факт, что вами правит это чудовище?
ШАРЛЕМАНЬ: А кто нами должен править?
ЛАНЦЕЛОТ: Ну, я не знаю... но не дракон же! По крайней мере, это должен быть человек, а не ящерица.
ШАРЛЕМАНЬ: Простите за некорректный вопрос, но... вы расист?
ЛАНЦЕЛОТ (поспешно): Ну что вы! Я лично убил девяноста девять расистов разных национальностей, и ищу сотого, чтобы сравнять счёт.
ШАРЛЕМАНЬ (подозрительно): Надеюсь, вы не собираетесь это делать в нашем городе?
ЛАНЦЕЛОТ: А что?
ШАРЛЕМАНЬ: Видите ли, у нас тут очень спокойно. Люди привыкли, расслабились. Если кто-нибудь начинает буянить, приезжает пожарная команда.
ЛАНЦЕЛОТ (профессиональным тоном): И сколько в ней пожарников?
ШАРЛЕМАНЬ: Двое. Но ведь с двумя-то вы легко справитесь?
ЛАНЦЕЛОТ (тоном компетентного человека): Норматив профессионального героя - одним махом семерых побивахом.
ШАРЛЕМАНЬ (извиняющимся тоном): Я это к тому, что, если вы начнёте кого-нибудь убивать, и пожарные не справятся, то придётся побеспокоить господина дракона. А он - человек... то есть, э-э-э, существо... старой закалки. Может съесть.
ЛАНЦЕЛОТ: Дракон? Он-то мне и нужен.
ШАРЛЕМАНЬ: А зачем, если не секрет? Впрочем, это не моё дело. Я могу записать вас к нему на приём. Господин дракон непременно найдёт время побеседовать с вами. Он чрезвычайно деликатен.
ЛАНЦЕЛОТ (подозрительно): Господин дракон то, господин дракон сё... Душечка такая... Неужели он популярен? Впрочем, если на него работают толковые пиарщики... Кто-нибудь знает, какой у него рейтинг? Хотя о чём я спрашиваю, у вас же диктатурка, независимых социологов днём с огнём не найдёшь... У вас опросы общественного мнения хотя бы проводятся?
КОТ: Простите, что?
ЛАНЦЕЛОТ (с досадой в голосе): Понятно, не проводятся.
КОТ: А что это такое?
ЛАНЦЕЛОТ: Я как-нибудь потом объясню на доступном уровне.
ШАРЛЕМАНЬ: Признаться, и я тоже не понял, о чём идёт речь.
ЛАНЦЕЛОТ (терпеливо): Ну как сказать... Вот вы читаете газету, про очередные подвиги вашего дракона...
ШАРЛЕМАНЬ: Какие подвиги?
ЛАНЦЕЛОТ (столь же терпеливо): Ну, или свершения... Что он там у вас делает на благо родины и народа?
ШАРЛЕМАНЬ (недоумённо): В последнее время - вроде бы ничего. Ничего ведь не происходит. Зачем же господину дракону беспокоиться?
ЛАНЦЕЛОТ: Ну должен же он как-то поддерживать свою популярность?
ШАРЛЕМАНЬ: А зачем?
ЛАНЦЕЛОТ (раздражённо): Всё-всё-всё, больше не надо. Ох, как я ненавижу разговаривать о делах с лохами. Сами путаются, и меня путают. Хорошо, зайдём с другой стороны. Что хорошего вам сделал дракон? Конкретно, факты?
ШАРЛЕМАНЬ: Ну, если припомнить... Когда нашему городу грозила холера, он по просьбе городского врача дохнул своим огнем на озеро и вскипятил его. Весь город пил кипяченую воду и был спасен от эпидемии.
ЛАНЦЕЛОТ: Давно это было?
ШАРЛЕМАНЬ: О нет. Всего восемьдесят два года назад. Но добрые дела не забываются.
ЛАНЦЕЛОТ: Фу, какой дешёвый популизм. Это я говорю как специалист по добрым делам.
ШАРЛЕМАНЬ (сдержанно): Вам, наверное, виднее.
ЛАНЦЕЛОТ: А что он еще сделал доброго?
Эльза берёт сигарету, закуривает.
ШАРЛЕМАНЬ: Он избавил нас от цыган.
ЛАНЦЕЛОТ: Но цыгане - очень милые люди.
ШАРЛЕМАНЬ: Что вы! Какой ужас! Я, правда, в жизни своей не видал ни одного цыгана. Но я еще в школе проходил, что это люди страшные.
ЛАНЦЕЛОТ: Но почему?
ШАРЛЕМАНЬ: Это бродяги по природе, по крови. Они - враги любой государственной системы, иначе они обосновались бы где-нибудь, а не бродили бы туда-сюда. Они воруют детей. Они проникают всюду. Теперь мы вовсе очистились от них, но еще сто лет назад любой брюнет обязан был доказать, что в нем нет цыганской крови.
ЛАНЦЕЛОТ: Кто вам рассказал все это о цыганах?
ШАРЛЕМАНЬ: Наш дракон. А разве они не воруют?
ЛАНЦЕЛОТ: Допустим, воруют. Ну и что? Какое это имеет значение? Вы что, расист?
ШАРЛЕМАНЬ: Нет, что вы! Но ведь воровать, особенно детей... это ужасно.
ЛАНЦЕЛОТ: Вы так думаете?
ШАРЛЕМАНЬ: Конечно. А как же ещё?
ЛАНЦЕЛОТ (наставительно): То, что вы называете "кражей" - это национальной обычай, неотъемлемая часть цыганской культуры...
Эльза берёт сигарету, закуривает. В дальнейшем она курит непрерывно.
ШАРЛЕМАНЬ: Простите, но вот вы же сами говорите - неотъемлемая... То есть, получается, они всегда будут воровать?
ЛАНЦЕЛОТ: Конечно.
ШАРЛЕМАНЬ: Тогда господин дракон поступил с ними совершенно правильно.
ЛАНЦЕЛОТ: А что он конкретно сделал?
ШАРЛЕМАНЬ: Я не помню точно. Сколько-то выгнал, а самых нахальных съел.
ЛАНЦЕЛОТ: То есть имел место акт геноцида. Поня-ятненько...
ШАРЛЕМАНЬ: Наверное, да... А что, это плохо?
ЛАНЦЕЛОТ: А ты спроси у своего дружка. Кот, как ты относишься к геноциду?
КОТ (злобно шипит).
ЛАНЦЕЛОТ: Сам видишь...
ШАРЛЕМАНЬ: Но ведь коты не воруют детей?
ЛАНЦЕЛОТ (язвительно): Ну да. Они их иногда едят. Маленьких пушистых котяточек. Что, кот, воротишь морду? Бывают у вас такие прискорбные явления?
КОТ (злобно шипит).
ШАРЛЕМАНЬ: Но они же едят своих детей, а не наших, правда?
ЛАНЦЕЛОТ (дожимая): А собаки иногда кусаются. И детей тоже кусают. Что ж теперь, из-за этих отдельных фактов уничтожать всех собак, а?
КОТ (тихо): Хорошая мысль...
ШАРЛЕМАНЬ (растерянно): Я не понимаю, зачем вы всё это говорите. Это же... это всё неправильно. Вы же сами в это не верите. Скажите мне, неужели вам и в самом деле так нравятся цыгане? Вы их действительно считаете очень милыми людьми?
