— Вы знаете, мы действительно очень давно не были в Европе, — сказал Андрей, надеясь, что этот странный разговор отвлечет его от накатившей грусти. — И что же случилось за время нашего отсутствия?
— У каждого есть право на выбор, — сказал незнакомец. — И никто не имеет право навязывать другому свои взгляды…
— Извините, — перебила незнакомца Динака. — Метрах в тридцати от нас целуются два господина. Это не навязывание своих взглядов?
— Нет, — улыбнулся незнакомец. — Это их право, выбирать с кем целоваться.
— Минуточку, — сказал Андрей. — Я действительно не понимаю. Если я в общественном месте поцелую свою жену, это будет насилие над общественным мнением и моралью. А если один педик в зале ожидания начнет сосать язык у другого педика, это будет реализация их конституционного права на свободный выбор полового партнера. Я правильно вас понимаю?
— Совершенно верно, — подтвердил незнакомец.
— Тогда я ничего не понимаю, — сказал Андрей.
— Сейчас я все объясню, — с готовностью сказал незнакомец. — Два с половиной года назад сексуальные меньшинства… простите, я неправильно выразился, — поспешил поправиться незнакомец, — однополые отношения и браки получили равные права с разнополыми.
— Да нет, это случилось гораздо раньше, — сказал Андрей. — Я еще в университете учился, когда в Голландии священники благословляли первые однополые браки.
— Но сейчас, чтобы заключить однополый брак, — продолжил незнакомец, — не нужно искать провинцию, где бы это было разрешено. Это можно сделать в любом месте единой Европы. Однополые браки имеют ровно такие же права, как и разнополые. От страховки до усыновления детей.
— Я очень терпимо отношусь к однополым связям, — усмехнулся Андрей. — По крайней мере до тех пор, пока не пристраиваются к моей заднице. Но усыновление детей…
— Вы считаете, что однополая семья даст воспитание хуже, чем разнополая? — спросил незнакомец.
— Нет. Я так не считаю. Но… если ребенок будет воспитываться в однополой семье, то, пусть подспудно, он будет склоняться к подобным отношениям в будущем. То есть мальчика, у которого и мама и папа носят усы, вряд ли в будущем заинтересуют девочки.
— Вы хотите сказать, что однополые родители постараются насильно изменить сексуальные взгляды ребенка? Степень виновности определяет суд. Зачем судить людей за то, что они еще не сделали. В разнополых семьях очень часто отцы насиловали своих детей. Как девочек, так и мальчиков.
— Это ужасно… — сказала Динака. — Не спрашивая разрешения у ребенка, его передают в однополую семью.
— В однополых браках сейчас редко кто усыновляет детей, — сказал незнакомец. — Да и в разнополых редко кто рожает сам.
— Почему? — в один голос спросили Андрей и Динака.
— Во-первых, это больно. Во-вторых, это ужасно неудобно для женщины. Ведь она на несколько месяцев выпадает из общественной жизни. К тому же женщина после родов очень часто полнеет, после вскармливания отвисает грудь.
— Стоп-стоп-стоп, — быстро проговорил Андрей. — А откуда сейчас берутся дети?
— Генная инженерия, — ответил незнакомец. — Идете в центр репродукции человека и получаете ребенка. Причем абсолютно здорового. Вы можете заранее выбрать какой у него будет цвет глаз и волос. Какой будет рост. К чему у него будет предрасположенность. К творческой деятельности или к научной.
— Это ужасно, — прошептала Динака.
— Это конституция, — сказал незнакомец. — Церковь сначала сопротивлялась, но позже согласилась на эту поправку. Да и благословение церкви сейчас совсем необязательно. Человек сам решает, что ему делать. Право людей жить так, как им хочется. И не мешать другим жить так, как хочется им. В рамках существующего закона, разумеется. Ваша очередь.
Андрей обернулся и увидел лицо таможенника с добродушнейшей улыбкой. После всего услышанного Андрея чуть не передернуло от этой улыбки.
— Здравствуйте, — сказал рыжий таможенник. — Ваши паспорта, пожалуйста.
Динака передала Андрею свой паспорт, и он отдал документы таможеннику. Таможенник раскрыл сразу оба паспорта, что-то занес в компьютер и через несколько секунд снова посмотрел на Андрея и Динаку.
— С возвращением.
— Спасибо, — неровным хором ответили Андрей иДинака.
— Жить будете у брата?
— Да-а, — немного растерявшись, ответил Андрей, а сам неожиданно для себя подумал: “Не твое собачье дело, где я буду жить”.
Эта мысль была для него самого настолько внезапной, что он даже испугался: не произнес ли он эти слова вслух? Андрей посмотрел на жену. Динака равнодушно смотрела на таможенника. “Наверное, только подумал”, — с облегчением решил Андрей, а вслух сказал:
— По крайней мере первое время.
— Это естественно, — согласился таможенник, продолжая что-то набирать на клавиатуре. — Вас столько лет не было в стране. Хорошо, когда тебя кто-нибудь ждет. Правда?
— Д-да… — неуверенно сказал Андрей.
— Вы знаете, что вас встречают?
— Мы на это сильно надеялись.
— Когда получите багаж, — возвращая паспорта, сказал таможенник, — пройдите в синий зал по тридцать второму коридору. Подойдите к девятнадцатому окошку. Назовете фамилию, вам все объяснят. Желаю удачи на родной земле.
Поблагодарив таможенника, Андрей и Динака попрощались с незнакомцем, рассказавшим им странные вещи, и пошли получать багаж. Багажа у них было немного. Два чемодана, две спортивные сумки… Контейнер с научными образцами и подарки семьи Динаки для родственников Андрея еще неделю назад отправили по морю.
В синем зале было немноголюдно. Пока Динака покупала бутылку газированной воды, в девятнадцатом окошке Андрею сообщили, что их встречает такси. Его номер объявили по радио и тут же с диванчика поднялась стройная хрупкая девушка лет двадцати пяти. В спортивном костюме, с длинными волосами, завязанными на затылке в тугой узел.
Мимолетный дождь давно закончился и лишь редкие капли по краям боковых стекол автомобиля напоминали о нем. Андрей и Динака сидели на заднем сидении. Ехали молча. Минут через десять Динака положила голову на плечо мужа и закрыла глаза. Вечерний город вспыхнул океаном желтых огней, разводами неоновой рекламы, наполнился ревом музыки, лившейся из дверей ночных клубов… Андрей, обняв жену, бесцельно смотрел в окно, чувствуя все тот же приступ тоски, нахлынувший на него еще в аэропорту. Неужели он Действительно настолько привык к острову и отвык от цивилизации, что не прошло и двадцати часов, как он затосковал о нем?
Не доехав пяти километров, таксистка позвонила заказчику и предупредила о прибытии. Андрей с Динакой переглянулись. Этот новый обычай им понравился.
