И вдруг Ыргл окаменел. Дикарь сорвал с плеча огненную палку и повернул в сторону большого рогача, давно уже сторожко следившего за ними со скалы. Великий гром расколол небо, и горы обрушились в долину. Ыргл упал лицом в снег, закрыл глаза и зажал уши. Он уже проклинал себя за непомерное любопытство и пренебрежение к поверьям предков. А если это не настоящий Гость Снизу, а злой дух? А если разверзнутся горы и поглотят его, Ыргла, гордеца и отступника? А если молния ударит в темя?
Но ничего не случилось, и Ыргл дрожа поднялся. Пришелец, едва слышно подражая вою ветра, шагал уже далеко внизу, согнувшись под тяжестью крупного рогача. Во все мог бы поверить Ыргл, во все! - но как можно убить козла на таком большом расстоянии с помощью простой палки, пусть и железной?! Нет, это не укладывалось в голове. Получалось, пришелец убивает мыслью, лишь она одна способна пересечь ущелье за полмига. Но если он умеет убивать мыслью, лучше держаться от него подальше. Лучше бы вообще не видеть его и не знать!
И Ыргл, все еще вздрагивая и обливаясь потом ужаса, напрямки припустил вверх, к обиталищу Нгора. Чем выше вела тропа, чем ближе становились снежные пики и морознее воздух, тем быстрее приходил в себя и успокаивался Ыргл. Лишь теперь в голове его обнаружилась ошибка - он забыл сдвинуть камешек на кольце, забыл запечатлеть в памяти Гостя Снизу, и значит, никому не докажет, что в самом деле видел пришельца. Но, может быть, ему и без того поверят? Или все равно не поверят, и не стоит никому ничего говорить? Но так или иначе, он чувствовал, что нарушает заветы предков - не один завет, так другой... Видно, роковая примета начала сбываться.
3
В обиталище Нгора царил полумрак. Лишь изредка мягкие всполохи света выхватывали из сумрака то грубо обработанный пористый камень свода, то до блеска отполированные тысячами рук и плеч стены и колонны, то давным-давно угасшие очаги. Ыргл привычно следовал из покоя в покой, и так же привычно шарахались из-под ног, забивались в углы, метались взад-вперед смутные тени, так пугавшие его в детстве.
Нгор пребывал в состоянии священного сна. На каменном ложе, вырубленном в скале, покоилось его долгое усохшее тело, золотисто сияло мудрое чело, серебром отливала борода. Семь раз по десять десятков - столько славных зим прожил Нгор. Ырглу трудно было представить такую длинную жизнь, порой ему казалось, в нее вместилась вся история племени буранов. Но отец любил повторять: "Я появился на свет, когда солнце моего народа уже закатилось".
Теперь их осталось совсем немного на планете, хранителей Великой Древней Культуры Земли, и чтобы продлить бесценную жизнь племени, они вынуждены время от времени погружаться в сон, иногда на несколько зим кряду. Спали только мужчины, женщины не спали. У них, у женщин, было свое предназначение, и проще, и сложнее: принести потомство, - и самоотверженные женщины племени буранов долго и усердно молились, чтобы добрые духи гор ниспослали им ребенка, - на радость племени и на горе матери. На радость - потому что появление каждого нового бурана отмечалось как праздник всего племени. И на горе - потому что женщина, исполнив предназначение, спокойно отходила к предкам. Вот почему среди буранов не было старух. Мужчины же передавали из поколения в поколение мудрость минувших эпох, для этого они должны были долго жить, и в обязанности каждого мужчины вменялось спать две части жизни из трех, сохраняя себя для будущего. Тем более драгоценным почитался сон такого человека, как Нгор, - один из вождей племени и жрец общины буранов, обитающих в горах Центрального Пояса Большого материка.
Бураны обитали повсюду, где есть горы, на всех континентах планеты, но они плохо представляли, что это значит - континент. С помощью волшебного кольца они видели друг друга и спокойно друг с другом общались на любом расстоянии. Они лишь не могли взять себе подругу из другой общины, и в этом, утверждали иные умники, заключалась главная беда племени.
Нгор спал, но в особых случаях разрешалось прерывать священный сон. Ыргл полагал, что это как раз и есть такой случай - не всякому и не каждый день удается встретить таинственного Гостя Снизу. Ыргл протянул руку, чтобы коснуться сморщенной, костистой руки отца - и остановился. Он уже немало совершил необдуманных поступков сегодня - зачем лишний раз гневить добрых духов? Правда, вставать на колени, чтобы разбудить спящего, давно уже стало предрассудком, но отец всегда строго соблюдал ритуалы и требовал этого от других.
Когда тень сна сбежала с его лица, Нгор спросил, разглаживая узловатыми пальцами длинную и редкую белую бороду:
- Что случилось, сын мой?
- Я видел Гостя Снизу!
- О святые духи! - пробормотал Нгор. - И тебе не удалось избежать этого соблазна юности! Где же ты его видел?
- На тропе у Третьей скалы Правого отрога.
- Как ты попал туда? Опять бегал к этой Форе, чье чрево проклято духами?
- Да, отец, эта женщина греет мне Кровь. И мы вот уже много ночей усердно молимся, чтобы духи гор послали нам маленького бурана.
- Ваши молитвы брошены на ветер. Разве ты не знаешь, что с нею тщетно молились многие до тебя? Почему ты не молишься с ее сестрой Кайей?
- Потому что с Кайей молиться скучно, отец, она глупа и холодна точно камень. А от молитв Форы бросает в жар. И мы верим, что духи даруют нам награду за наше усердие.
Он чуть было не напомнил, что право любого бурана выбрать женщину, которая греет ему кровь, провозглашено в древнем завете, - да вовремя догадался смолчать. В разговорах с Нгором он всегда старался оставить свои сомнения при себе. Нгор его отец и любит его, но он не только один из вождей племени, не только жрец здешней общины, карающий за нарушения заветов предков, он еще и хранитель Чести и Справедливости, - об этом не следовало забывать.
- Хорошо, хорошо, - устало проворчал Нгор. - Ты взрослый и вправе сам решать, с кем тебе молиться. Хотя благонравный буран послушался бы совета старших. Итак, ты возвращался после ночи молитв в пещерах Харша и на тропе встретил Гостя Снизу?
- Да, отец. Он спускался с гор обратно в Нижнюю Зону и делал губами звук воя ветра в щели неплотно заваленного входа в пещеру.
- Даже? - усмехнулся Нгор. - Это уже что-то новенькое. До тебя молодые люди, возвращавшиеся после ночи молитв с хорошенькими женщинами, тоже дремали на ходу и видели во сне разную дребедень вроде духов преисподней и пришельцев. Но хотя бы не слышали воя ветра.
- Отец! Я в самом деле видел его! Он был небольшого роста...
- Ну да, конечно, конечно! Небольшого роста, волосатый, голова круглая, лицо безволосое, на ногах железо и огненная палка через плечо. Так?
- Да. Но я видел, как он...
