Три ша-акфи недобро, как шекспировские ведьмы, посмотрели на Коши, а потом друг на друга. Они возбужденно заклекотали, их раздвоенные язычки так и мелькали. Один, по имени Шиширхе, с серебристо переливающейся чешуей, сказал:
– Вы хотите сказать, это будет тот, кто оставит вам большую долю акций?
– Совершенно верно.
Ша-акфи прекрасно знали всю финансовую кухню. Гостям их экономика напоминала дикий капитализм конца XIX века на Земле.
Ятасия, с раскрашенной в черно-красные цвета чешуей, подпрыгнул и стал расхаживать взад-вперед на своих птичьих ногах:
– Какой неожиданный поворот! Когда я представлял вас этому достопочтенному комитету, мне все виделось по-другому. Я думал, что каждый из нас получит четверть акций, как принято в таких случаях.
– Прошу прощения, если меня неправильно поняли, но мои условия именно таковы. Если они вас не устраивают, я найду других достойных господ, которые могли бы стать моими компаньонами.
– Нечестная игра! – воскликнул Ятасия. – Этот монстр пытается нас поссорить. Мы все должны отказаться от сотрудничества с ним!
– Ну? – спросил Коши, глядя ну двух других осирианцев.
Шиширхе, немного помявшись, сказал:
– Предлагаю тридцать процентов.
– Что? – вскричал Ятасия. – Уважаемый коллега, вы меня поражаете. До сего дня ваша порядочность не вызывала у меня сомнений. Но я не позволю вам вывести меня из игры. Сорок процентов!
Коши посмотрел на третьего осирианца, Фессахена, с оранжево-зелено-голубой чешуей. Тот отрицательно помотал в воздухе своими когтистыми лапами:
– Я в этом не участвую. У меня и других дел хватает. А ты, Шиширхе?
– Сорок пять, – сказал Шиширхе.
– Сорок девять, – прошипел Ятасия.
– Пятьдесят, – сказал Шиширхе.
– Пятьдесят два, – яростно взвизгнул Ятасия.
Фессахен попытался вмешаться:
– Ты с ума сошел, Ятасия. Так землянин получит контроль над акционерным обществом!
– Знаю. Но наши законы будут защищать мои интересы, а он в любом случае лучше знает, как вести бизнес.
– Пятьдесят пять, – сказал Шиширхе.
(Коши все это время был на грани отчаяния. Перевести цифры из восьмеричной осирианской в земную десятеричную систему счисления было ох как непросто. Земным ста процентам соответствовали шестьдесят четыре местных. Ша-акфи тоже старались приноровиться к землянину, и когда Шиширхе говорил «пятьдесят» процентов, это значило «тридцать два» осирианских.)
Ятасия поерзал, схватил свой портфель и выбросил его в окно. Трах!
– Меня предали! Оскорбили! – он подпрыгнул от ярости и взвизгнул, словно расстроенная каллиопа. – Я никогда не буду вести бизнес с таким расчетливым дельцом, как вы, мистер Глоппенхеймер! Вы не только бездушны, но хуже того, это нисколько не стыдитесь этого обстоятельства. И вас двоих я стыжусь за то, что вы меня не остановили! Вы ничем не лучше его! Всего хорошего, уважаемые господа!
Фессахен сказал:
– Прошу прощения за моего коллегу, мистер Глоппенхеймер. Он такой вспыльчивый. И не могу сказать, что вы дали ему достаточный повод для такой вспышки. Прошу меня извинить, я оставляю вас, чтобы вы обсудили все детали вашей сделки. Мне предстоит провести ревизию на нашем новом мусороперерабатывающем заводе.
– Прошу сюда, – сказал Шиширхе Коши, отодвигая в сторону тяжелую кожаную занавеску в чем-то вроде дверного проема. Это был выход из помещения для переговоров. Самих дверей осирианцы не делали, опасаясь прищемить хвосты, которыми они поддерживали равновесие.
Коши устал от перепалки и был рад усесться на подобие подушки в кабинете Шиширхе.
– Во-первых, – сказал он, – мне нужен подходящий участок земли.
– Это можно устроить, – сказал Шиширхе. – У меня есть большая территория в нескольких сфисфи от Сереф Акха. Что еще?
– Я хочу познакомиться с несколькими производителями текстиля, которые могут выпускать ковбойскую одежду по моим образцам. Конечно, с необходимыми модификациями, чтобы ее могли носить ша-акфи.
– Думаю, и это можно будет сделать, хотя мы и никогда не прикрываем свои тела материей, как земляне. Но у нас есть хорошие специалисты.
– И наконец, существует ли у вас законы, для обеспечения монополии тому, кто что-то изобрел или реализует плодотворную идею? То, что у нас на Земле называется патентованием?
– Понимаю, что вы имеете в виду. На все виды нового бизнеса у нас выдается сроком на год эксклюзивная лицензия.
Эта цифра сперва несколько разочаровала Коши. Но потом он вспомнил, что один осирианский год равняется шести земным.
Через год, по земному времени, Коши сидел в доме у себя на ранчо и ждал возвращения своих клиентов-пижонов. Они три дня были в походе и осматривали водопад Фиасениц. Дариус немного беспокоился: он впервые остался во время такого путешествия один дома и надеялся, что его помощник Хакхисе все сделает как следует. Конечно, он бы непременно с ними пошел, если бы не поранился днем раньше в плавательном бассейне. Приятель одного из его клиентов привел своего сына и настоял, чтобы Коши дал этому подростку урок плавания, о чем на этой почти сухой планете никто не слышал. Динозаврик-осирианец испугался и исцарапал своего наставника острыми когтями.
Этот случай напомнил Коши ужасную историю, когда недоделанный ковбой Сифирхаш пытался соблазнить дочку некоего профессора астрономии. Или не самого профессора, а одного из группы мужей этой семьи. (Традиции ша-акфи в этом смысле сильно отличались от земных. В семье было несколько мужей, и никого не интересовало, кто был на самом деле биологическим родителем ребенка. Но в то же время ша-акфи, по крайней мере в провинции, были в чем-то ревнивее землян.) Одно утешало Коши: ему лично в связи с этим никакие наскоки со стороны доброжелательных, но вспыльчивых рептилий не угрожали.
Или все-таки угрожали? У одного из местных чинуш была подружка, Афасия. С ней Коши познакомил Шиширхе. Дочку таких высокопоставленных родителей ему волей-неволей приходилось всячески обхаживать. Поэтому она почти безвылазно торчала на ранчо. И тем охотнее Коши отказался участвовать в походе сам – чтобы наконец избавиться от своей подопечной.
Автомобильный гудок заставил его оторваться от своего виски с содовой и льдом. Небольшая платформа на колесах, с поручнями и перилами, остановилась у дверей дома. Ручной лхехе, бегавший на цепи перед входом в дом, свистнул в знак того, что это не чужие, и вошел партнер Коши Шиширхе.
– Здравствуйте, коллега, – сказал осирианец, сняв похожую на бочку шляпу и швырнув ее через всю комнату так, что она опустилась точно на один из рогов прибитого к стене черепа сассихиха . На шее Шиширхе красовался цветной платок, а на когтистых лапах у него была пара украшенных вышивкой ковбойских сапожек с большими шпорами – наподобие тех, что носили Коши и гостившие у него бездельники.
