На скоростном лифте, ослепившем его залитой светом кабиной, он спустился в вестибюль.
На первый взгляд там все было в полном порядке. Ярко горел свет, прозрачные толстого стекла двери были надежно заперты. За ними Броновский, на этот раз уже совсем близко, увидел неподвижные фигуры людей, ожидающих своей очереди. Многие из них сидели или лежали на подстеленных газетах, вяло что-то пережевывая. Другие с поднятыми воротниками стояли спиной к ветру, вперив взгляды в пустоту. Они ждали, когда откроется дверь.
Но где же охрана? Броновский оглянулся. За деревянной конторкой, откинув лысеющую голову так, что виден был тощий кадык, сидел единственный охранник. Тело его конвульсивно подрагивало, губы бессмысленно улыбались. Обруч, опутанный проводом, сжимал череп десятком хищных электродов. Выругавшись, Броновский шагнул к нему и решительно потянулся к обручу, но тут же передумал. Лучше обесточить саму стойку. Он проследил за сбегающими вниз витками черного кабеля и поежился:
стойка пряталась в узкой нише, откуда гулкими вибрирующими волнами вытекал прогретый трансформаторами воздух. Кто же посмел перетащить ее туда? Охрана называется!
Сердито сопя, он обогнул конторку и заглянул в нишу. Здесь лежало еще двое - и тоже из охраны! Чуть дальше, зажатая меж стен, холодными огоньками переливалась стойка. Царственный синтезатор сна... Выключить, и немедленно! Броновский перешагнул через распростертые тела и протянул руку к панели. Из-под ног шарахнулось что-то мохнатое. Крыса?! В голове молнией высветились глаза Вена. Перекошенное лицо, открытый в беззвучном крике рот... Рука Броновского замерла на полпути. Память отчаянно пыталась пробить брешь в затуманенном сознании, и, кажется, оставалось так немного, чтоб окончательно вспомнить. Крысы... при чем тут крысы... Да, они действительно появились в последнее время. Портят изоляцию, аппаратуру... Может быть, Вен говорил о них?
Ах дряни! Ему показалось, что он слышит хруст перегрызаемой проводки. Сколько уже стоек вышло вот так из строя! Но выключить ее необходимо в любом случае. Он потянулся к тумблеру. От резкого щелчка стойка вздрогнула, оборвав на полутонах гулкие басы, ее светодиоды подернулись мутнинкой и начали тихо гаснуть. Подчиняясь какому-то предчувствию, Броновский еще чего-то ждал. В следующее мгновение глаза его удивленно расширились. Меркнущий свет индикаторов вдруг ожил и, мигая, пошел наливаться какой-то злой полноцветной силой. И снова загудело - стойка работала!
Неисправность? Броновский лихорадочно соображал, пытаясь отыскать причину. Все, конечно, из-за этих крыс! Он склонился над тумблером - и отшатнулся: правую руку до самого плеча пронзило острой, дергающей болью. Напряжение на корпусе?! Он ничего не понимал. Только что его НЕ БЫЛО! И тут, в узкой щели между стеной и стойкой, отчаянно скрежетнуло писком - крупная синеватая искра, выстрелив, осветила серое дернувшееся. Злорадное чувство вспыхнуло в глазах Броновского и тут же сникло, придавленное тяжким грузом заговорившей памяти. Он вспомнил слова Вена... На отяжелевших ногах Броновский попятился к выходу. Кое-как он добрался до лифта и только здесь, в наглухо закрытой со всех сторон кабине, постарался прийти в себя. Нажатая кнопка подала команду, и лифт мягко помчался наверх. Броновский, зажав голову руками, сидел на полу, а в ушах звучал голос помощника...
- Очнись! - Вен тряс его за лацканы пиджака. - Ты слышишь меня?! - он наотмашь хлестнул директора по щеке и сорвал с него обруч.
Броновский тупо качнул головой и коротко застонал. Веки его дрогнули, и он непонимающе уставился на своего помощника.
- Вен... Что-то случилось?
- Случилось! - помощник выругался и сел на стол. Короткий кашель хлопками вырывался из его груди.
- Генераторы? - Директор сделал попытку подняться, но не смог.
- Да сам черт теперь не подступится к твоим генераторам! С ними нужно кончать! Или они кончат нас! Эти уроды в броне...
Кашель переломил Вена пополам, но он тут же выпрямился и, задыхаясь, быстро заговорил:
- Помнишь ли ты свои слова? Тогда, еще в самом начале. Райский уголок, точка во времени... то, что подарит счастье и вдохнет силы для борьбы с жизнью... С жизнью! - Вен расхохотался. - Вон твоя жизнь! За окном! Корчится от газов и ядов, лысеющая от дождей и теряющая зубы от пищи. И ей плевать, что смерть уже за ее плечами, - она жаждет только твоих идиотских снов!
- Но если бы не было и сна... - начал было Броновский, но Вен перебил его кашлем, сквозь который рвалась брань.
- Черт!.. Да ты должен молиться, что даже твои собственные детища восстали против твоего абсурда!
- О чем ты? - Броновский с недоумением глядел из своего кресла.
- Ты что... В самом деле ничего не видишь? Вен резко толкнул кулаки в карманы брюк и заговорил, раскачиваясь:
- Пока ты пекся о себе, об этом гадюшнике, который мы величали институтом, пока опухал от сна с его сладкой электронной похабщиной, произошло то, о чем мы и не помышляли, - раздвоение машинной логики. Да, да! Принцип "Не убий, не порань" восстал против "Осчастливь, позабавь". И осознали это не мы с тобой, а они, электронные железяки! И нашли простой выход: вместо счастливых снов стали подсовывать кошмары, а тех своих собратьев, что не пошли по этому пути, начали уничтожать... Немыслимо и чудовищно - материализация! Это надо видеть... Они создают их у себя внутри и сразу выпускают для атак. Грызуны, змеи... Нападают и защищаются. Воюют те, что усыпляют нас, и те, что не желают уже этого делать. И лишь мы, люди, все еще остаемся в стороне...
- Сумасшедший! Что ты несешь?!
- Сумасшедший? - Вен непонятно и пугающе посмотрел на директора. Верно... сумасшедший. Все мы тут помешались на мифическом счастье. Будто в норы забились и носа не высунем. Забвение наркоманов...
- Жизнь и без того сложна, и если... Помощник остановил Броновского презрительным жестом.
- Я слышал это тысячу раз! - выкрикнул он. - Жизнь сложна, но ее сделали такой мы, люди! А вылезать из трясины всегда сложней! И вот тут-то вынырнули мы со своей палочкой-выручалочкой. Сон для всех! Просто и надежно...
- Послушай, Вен!
- Нет, это ты послушай! - Помощник порывисто подался к нему. - Еще ведь не поздно! Все эти крысы и змеи - лишь оплеуха, приводящая в чувство... Втроем, вчетвером мы за день очистим институт! Все стойки до единой! И разом...
Броновский с ужасом смотрел на своего помощника. Бред! Жуткий бред террориста. Машинально, словно прячась под одеяло, он потянулся за обручем.
- Уйди отсюда. Ради бога...
- Что? - Вен до хруста стиснул пальцы, невидяще глядя на директора. Ты... отказываешься? Раб... Слизняк! Когда опомнишься, будет уже поздно!..
Сидя на полу, он мучительно осознавал происшедшее. Все оказалось правдой! Страшной, нереальной... Пылающим лбом Броновский ткнулся в колени, голова шла кругом.
