Тот смешался и закатил глазенки к потолку, пытаясь состроить невинную морду. Именно в этот момент из стен вынырнули гномы.
- Хазад - Аймену - Секир - Башка! - вновь раздался победоносный клич. Но в этот раз сталь гномьих топоров встретила на своем пути кривые ятаганы.
- Орки от Лакмэ! Урюк мамлюк! - встречный клич орков забился в пещере. Казалось ожили древние времена, стены словно ожили, вспоминая многочисленные битвы. Но орки не отступали. Они окружили себя вихрем из вращающейся стали. Гномы начали отступать перед превосходящими силами противника.
- "Языка" не забудьте, - пропыхтел Торин, отражая очередной удар орка. Рядом, плечом к плечу, сражался Малыш. В его глазах блистал бойцовский огонь. Из плеча тонкой струйкой капала кровь. Хоббит надеялся, что кровь орка - очкарика, а не маленького гнома. Оглядевшись, хоббит понял, что еще немного и их загонят в тупик, где и перебьют. Он рванул с плеча лук и, не целясь, спустил стрелу. Безумный Дори с трудом успел отшатнуться и светящаяся эльфийская стрела нехотя клюнула одного из орков в бедро. Тот неловко повалился на пол и осмелевшие гномы немедленно усилили свой натиск. Торин одним движением топора обезоружил раненого врага и быстро обмотал орка веревкой. Второй орк, увидев это с пеной у рта вновь перешел в наступление. И таким яростным был его натиск, что гномы чуть не уступили. Ситуацию спас Торин, взваливший пленного на плечо и отбиваясь им как щитом. Отряд начал медленно отступать. Фолко, выудив из кармана горсть перца швырнул орку ее в лицо и, пока тот с рычанием протирал глаза, их малочисленный но отважный отряд шмыгнул на развилке в один из ходов, и там спрятался. Громко пыхтя, в соседний коридор проскакал орк, размахивавший ятаганом вслепую.
Фолко думал, что он умеет бегать, но его тяжеловесные товарищи с удивительной легкостью за десять минут покрыли расстояние в несколько лиг, да так, что хоббит с трудом за ним угнался.
Отряд остановился. Все жадно хватали ртами воздух.
- Да, - выдавил Торин. Все молчали, осматривая себя на предмет ран. Тяжко он нам дался. Да и здоровенные какие-то, - он со всего размаха опустил пленника с плеча на пол. - Кто такой, в каком полку служили, - кинул он несколько фраз на орочьем. Тот с ненавистью посмотрел на своих врагов, но ничего не ответил.
Тогда вперед выдвинулся Строн, проведший два года в орочьем концентрационном лагере. Он с такой яростью впился в глаза пленному, что тот отшатнулся.
- Ну что, мохнозадый, будем говорить, или шерстку подпалить? осведомился он, раскладывая инструменты из своего рюкзака. - Железо калите, - скомандовал он. Орк дернулся.
- Вешайте, вешайте, всех не перевешаете! - бешеным голосом вскричал он.
- Разве я сказал вешать? - удивился Строн. - Что я сказал?
- Железо калите, - дружно заявили гномы.
Орк поник.
- Спрашивайте, - выдохнул он.
Хоббит подивился трусости орка. Любой гном бы предпочел умереть, чем расколоться на допросе.
- Ну, за исключением разве что Торина, Малыша, Строна, Вьярда, Скидульфа, Грани, Драни, Срани, Глумлина, Балина и Дори, - подумал Фолко, с интересом вслушиваясь в рассказ орка.
По его словам выходило, что после того, как у гномов в Мории разразился финансовый кризис, пещеры начали пустеть. Спрятав в каком-то укромном уголке мифрильно - валютный запас Морийского банка, гномы дружным строем вышли из Мории. Тут-то на них и напали орки. При десятикратном численном превосходстве орки наголову разбили отряд последних морийских гномов. Однако увлекшись убийствами, орки забыли взять "языка". Все остальное время многочисленные отряды орков безуспешно искали мифрил. При этом орк вовсю ругал мордорских орков, которые грабят и насилуют скот в близлежащих деревнях, в которых люди собрались в деревенские дружины. С тех пор с пропитанием в Мории плохо. Пришлось перейти на запасы холодца...
Торин что-то негромко переспросил у пленного. Тот подтвердил, что да, он принадлежит к расе "честных" орков. Это название они взяли в честь великого мага по кличке Честная Рука, которому служили их предки.
Фолко, вспомнив про Красную книгу не удержался и спросил у орка про обезьянок. Ух, как тот заморгал глазами и задергался. Потом тихим голосом подтвердил, что да, с древних времен, лет триста назад, укоренился обычай похищать из людских зоопарков молоденьких обезьянок, с целью дальнейшего продолжения рода. На лицах гномов появилось отвращение, словно они только что раздавили жирного склизкого опарыша.
- Кто у вас главный? - грозно спросил Торин. - Кто вас вновь поднял на подлое дело? - орк молчал. - Говори и тогда тебе сохранят жизнь, - заявил Торин, насупив брови. Строн дернулся, словно у него отняли самое сокровенное, но промолчал.
- Его зовут Вождь, Атаман, Батька, товарищ комиссар, у него еще много имен, - сообщил орк. - Ему приятно повиноваться. Он знает все и он ненавидит эльфов, как и мы, - выдавил орк, смотря на Торина.
Гном поглядел на Фолко.
- Сдается мне, он ничего и не знает, - как бы вскользь заявил Фолко.
- Ну что же, иди, - глухо сказал Торин и, схватив связанного орка в охапку, наподдал своим тяжелым башмаком так, что тот пролетел несколько метров, пока с криком не ухнул в какую-то расселину. Вопль орка не стихал еще с полминуты.
- Ты его отпустил? - гневно вскричал Строн. - Да они меня в концлагерях пытали, а ты их отпускаешь! Да я бы ему кишки вокруг ушей обмотал!
- Я дал слово и я его выполнил, - ответил Торин, тяжело опускаясь на каменную лавочку, оказавшуюся поблизости.
- Надо идти отсюда, сейчас на крик сбегутся его друзья, - озабоченно сказал трусливый Вьярд.
- Отобьемся, - махнул своим тесаком Фолко.
- Как же, против этих, сарумановских отобьешься, - проворчал Торин. Еле задницы унесли.
- Задницы? - удивился Фолко.
Коридор, куда свернул отряд неожиданно повел вниз. Чертыхаясь, гномы побрели по сбегающей во мрак дорожке. Теперь всех вел вперед Глумлин, чей длинный нос, освещаемый отбрасываемым факелом светом, словно указывал путь. Козявки, застрявшие в пучках волос, торчащих из ноздрей морийца хоть немного скрашивала страшное выражение его лица. Очутившись в родных пенатах, гном обнаружил что за время отсутствия, кто-то скоммуниздил у него припрятанный прибор ночного видения. С его помощью он надеялся вволю поглумиться над беззащитными врагами и беспечными товарищами по оружию. На деле же, кто-то уже на трех привалах подряд тырил заныканные Глумлином от других членов отряда бутерброды с копченой колбаской. Гном буквально на секунду отвлекался, вглядываясь в темноту и бутерброды пропадали бесследно, как стыдливость девственницы после двух бокалов шампанского.
- "Туалет мощностью пять с половиной килосрак" - гласила большая светящаяся в темноте надпись. "Вход платный", - виднелось чуть ниже.
- Это кто же тут ходит в платный туалет? - удивился хоббит. Из его рта приятно несло вкусненьким запашком копченой колбаски.
- Это что же за единицы измерения такие? - глаза Торина полезли на лоб от удивления.
Глумлин смутился.
- Ну, может мы неправильно измеряли мощность в наших подземных туалетных чертогах, но это наш единственный недостаток, - оправдывался он.
- Да вы тут совсем с ума посходили, - возмутился безумный Дори. - Даже школьник знает, что проходимость туалета измеряется в килосраках / в час!
Фолко сплюнул услышав такое. По его мнению, у гномов было немало недостатков, но то, что они без стеснения портили воздух, был не самым худшим. Он еще раз вздохнул. Книга по его мнению слишком затянулась и каждая шутка автора была еще хуже предыдущей. Его настроение несколько улучшилось, когда на пути им попался почтовый ящик. Фолко с энтузиазмом поднял с пола кирпич и принялся молотить им по ящику, до которого каким-то чудом не добралась орочья рука. Зато добралась рука хоббичья. Ящик раскололся. Из него выпал конверт.
- Обожаю читать чужие письма! - воскликнул Фолко и разорвал его.
"Мы отступаем. Орки повсюду. Мифрил закопали на нулевом ярусе. Передайте всем, кому я должен, что они могут поцеловать себя в задницу.
Последний оставшийся в живых гном, Туркин
P.S. Записку No1 в Расписном чертоге считать недействительной. Эти придурки орки перекопали весь Первый ярус. Можно картошку сажать, ха-ха-ха!".
Фолко прочитал письмо вслух. Над отрядом повисло молчание.
- Туркин был должен мне, - упавшим голосом сообщил Глумлин.
- Нулевой ярус, - мечтательно произнес Торин. - Веди нас, Глумлин!
Тот помялся. Его познания о нулевом ярусе были нулевыми. Первым это понял хоббит. Он оценивающе посмотрел на голодающего (на каждом привале у морийца кто-то постоянно коммуниздил бутербродные пайки а добавку хоббит, выдавал только за плату.
- Ну, я думаю, нулевой ярус должен быть где-то под первый ярусом, сделал глубокомысленную догадку Глумлин после полуминутного размышления, процесс которого столь явно отражался на его мужественной и наглой морде, что хотелось запустить в нее кирпичом.
