В комнате 203 два врача–психиатра излагали безучастно слушавшему Фреду результаты обследования.
— Мы наблюдаем не повреждение, а скорее «феномен соперничества». Садитесь.
— Соперничества между левым и правым полушариями вашего мозга, — подхватил второй врач. — Мы имеем дело не с одним сигналом — пусть искаженным или неполным, — а с двумя сигналами, несущими разноречивую информацию.
— Словно на вашей машине, — продолжил другой, — стоят два датчика уровня топлива. Один показывает, что бак полон, а второй — что пуст. Такого быть не может, они противоречат друг другу. Вы как водитель полагаетесь на показания датчика, в вашем случае — датчиков. Если их показания начинают различаться, вы полностью теряете представление об истинном положении дел. Ваше состояние никак нельзя сравнить с наличием основного и вспомогательного датчиков, когда вспомогательный включается лишь при повреждении основного.
— Что же это значит? — спросил Фред.
— Уверен, что вы уже поняли, — сказал врач слева. — Вам, несомненно, приходилось испытывать это, не осознавая причин.
— Полушария моего мозга соперничают?
— Именно.
— Когда я перестану принимать препарат С, это прекратится?
— Возможно, — кивнул врач слева. — Налицо функциональное повреждение.
— Впрочем, оно может иметь органический характер, — заметил врач справа. — Время покажет.
— Что? — переспросил Фред. Он не понял — да или нет?
— Даже если повреждены ткани мозга, отчаиваться не стоит, — сказал один врач. — Сейчас ведутся эксперименты по удалению небольших областей из обоих полушарий. Ученые полагают, что таким образом удастся избежать «соперничества» и достичь доминирования нужного полушария.
— Однако существует опасность, что тогда субъект будет воспринимать лишь часть входной информации, — сказал второй врач. — Вместо двух сигналов — полсигнала. Что, как мне представляется, ничуть не лучше.
— Да, но половинное функционирование предпочтительнее нулевого, а два «соперничающих» сигнала в конечном счете аннулируют друг друга.
— Видите ли, Фред, вы перестали…
— Я никогда больше не закинусь препаратом С, — сказал Фред. — Никогда в жизни.
— Сколько вы принимаете сейчас?
— Немного. — Он подумал и признался: — В последнее время больше. Из–за стрессов на работе.
— Вас необходимо снять с задания, — решил врач. — Вы больны, Фред. И неизвестно, с какими последствиями. Может быть, вы поправитесь. Может быть, нет.
— Представьте, что одно полушарие вашего мозга воспринимает окружающий мир как бы отраженным в зеркале. Понимаете? Левое становится правым и так далее.
— В зеркале… — пробормотал Фред. Помутившееся зеркало, помутившаяся камера. Я вижу себя шиворот–навыворот. В некотором смысле я всю Вселенную вижу шиворот–навыворот. Другой стороной мозга.
— Топология, — говорил один врач. — Малоосмысленная наука. Что касается черных дыр…
— Фред воспринимает мир наизнанку, — в то же время говорил другой врач. — Одновременно и спереди, и сзади. Нам трудно вообразить, каким он ему видится. Топология как область математики, исследующая свойства геометрических или иных конфигураций…
— А может, это вы, сукины дети, видите Вселенную шиворот–навыворот, как в зеркале, — сказал Фред. — Может, это я вижу ее правильно.
— Вы видите ее и так, и эдак.
Может быть, думал он, поэтому я — первый за всю человеческую историю — вижу все верно. Хотя я вижу и по–другому, то есть по–обычному… А что есть что? Что перевернуто, а что нет? Когда я вижу фотографию, а когда отражение? И какую пенсию мне назначат? Сколько я буду получать по инвалидности?.. Надо совершенно отказаться от этого дерьма. Видел я людей на воздержании… Боже, как мне пройти через это? Как выдержать? Боже, подумал он и закрыл глаза.
— …смахивает на метафизику, — увлеченно говорил врач, — но математики утверждают, что мы находимся на грани новой космологии…
— …бесконечность времени, которая выражена в виде вечности, в виде петли! — восторженно вторил другой. — Как замкнутая петля магнитной ленты!
До возвращения в кабинет Хэнка оставался час, и Фред пошел в кафетерий. А психологи пока наверняка сообщают Хэнку свои выводы…
У меня есть время подумать, отметил Фред, становясь в очередь. Время… Предположим, время круглое, как Земля. Чтобы достичь Индии, плывешь на запад. Над тобой смеются, но в конце концов Индия оказывается впереди, а не сзади. Что касается времени… Время — это петля магнитной ленты.
Он взял кофе и бутерброд и нашел свободный столик. И сидел, роняя крошки в кофе, безучастно глядя в поднимающийся пар. Меня отзовут, решил Фред, и поместят в «Новый путь».
Я буду выть от воздержания, а кто–нибудь другой поведет наблюдение за Арктором. Какой–нибудь осел, который ни черта в Аркторе не смыслит. Им придется начинать с нуля.
Конечно, отзовут. Но почему обязательно сразу? Если б я мог сделать еще что–нибудь… оценить доказательства Барриса, принять участие в решении… Удовлетворить собственное любопытство! Кто такой Арктор? Что он затевает?
Фред чувствовал себя все хуже и хуже. Он медленно плелся по коридору, засунув руки в карманы, ничего не соображая. Все перепуталось, голова гудела от смятения.
Смятения и отчаяния. Принять бы чего–нибудь, чтобы чувствовать себя увереннее. Что угодно. Пригодится любой совет. Любой намек…
Черт подери, подумал он, что мне делать? Если сейчас меня снимут, я никогда их больше не увижу, не увижу никого из своих друзей, тех, за кем наблюдал. Ни Арктора, ни Лакмена, ни Джерри Фабина, ни Чарлза Фрека, ни, главное, Донну. Я никогда–никогда, до конца вечности, не увижу своих друзей. Все кончено.
Даже если мой мозг не выгорел окончательно, ко времени, когда я вернусь на службу, ими будет заниматься кто–нибудь другой. Или они умрут, или попадут в федеральные клиники, или просто разбредутся. С разбитыми планами, с рухнувшими надеждами… Выгоревшие и уничтоженные. Не соображающие, что происходит. Так или иначе, для меня все кончено. Сам того не ведая, я с ними уже простился. Надо пойти в центр наблюдения и все оттуда унести. Пока не поздно. Ленты могут стереть, меня лишат доступа…
Проклятье, подумал он. По любым этическим нормам это мои ленты; это все, что у меня осталось. Но чтобы воспользоваться записями, понадобится проекционная аппаратура. Нужно разобрать ее и выносить по частям. Камеры и записывающие агрегаты мне ни к чему. Значит, справлюсь. Ключ от квартиры у меня есть. Его потребуют вернуть, но я прямо сейчас могу сделать дубликат. Справлюсь!
