Также он узнал от людей-хамелеонов, что большинство деревьев имеют свой природный дух. Один молодой дуб создавал впечатление ослепительной энергии. Найл даже не смог смотреть на него. Лидер людей хамелеонов после этого прикоснулся к его локтю, вызвав изменение его ощущений, которое позволило ему увидеть, что ствол дерева был окружен темно-зеленой аурой продолжавшейся на фут от коры самого дерева, которое теперь выглядело прозрачным и зеленым в большей степени. Как только он уставился в центр этой вибрирующей энергии, то понял, что в ней содержится живая форма жизни, которая вибрирует по-другому, чем само дерево и что он может различить лицо. Если он меня фокус своих глаз, то лицо исчезало, поэтому он не был уверен, что оно было реальным, а не плодом его воображения, как лица увиденные в огне.
Мгновением позже существо внутри дерева, кажется, поняло, что за ним наблюдают, и колебания его очертаний неожиданно стали более явными. Это было худое лицо с высокими скулами, длинным подбородком и пронзительными умными глазами. На несколько секунд оно уставилось на Найла. Потом существо, видимо потеряв интерес, снова приняло размытые очертания. И опять Найл мог видеть только грубую коричневую кору дерева.
Когда они двинулись в путь, Найл спросил у людей хамелеонов, выходят ли природные духи когда-нибудь из деревьев? Ответ был положительный. Такое случается и довольно часто. Для духов важно выбираться время от времени из деревьев, чтобы впитывать из атмосферы определенную энергию, которая отдавалась потом дереву и стимулировала его рост. Для этого этот лесной дух (Найл вспомнил, что люди причисляли их к гномам) совершал дюжину таких экскурсий каждый день, поэтому это дерево светилось от жизненной энергии. Но духи из деревьев никогда не отлучались от дома больше чем на несколько сотен ярдов. Родное место было дорого для них. Найл решил, что люди не сильно отличаются от них в этом плане.
Всякий раз, когда люди-хамелеоны останавливались, чтобы разблокировать ручей или расчистить путь от упавших деревьев, которые сдерживали рост остальных растений, Найл пытался помочь им, но вскоре понял, что его неуклюжесть лишь мешала им. Люди-хамелеоны работали единой командой, и все время казалось, что они действуют как единый организм, в котором их лидер был в роли головы. В итоге они были способны выполнять потрясающий объем работы за короткий промежуток времени, даже когда они двигали упавшие деревья, чтобы даже пошевелить которые требовалась титаническая сила .
Но самое запоминающееся происшествие произошло, когда они были на верхушке холма над долиной, которая выглядела, как будто шторм пронесся сквозь нее, оставив после себя множество поваленных деревьев, сломанных или опершихся друг на друга. Эти деревья были обвиты толстым блестящим плющом и другими растениями-паразитами с желтыми цветками. Также была какая-то разновидность ежевики, которую Найл никогда не видел раньше, с шипами размером с большой палец, она покрывала множество упавших деревьев, делая местность непроходимой. Еще там было подобие серой плесени, которая напоминала Найлу бороду седого человека, она покрывала большую часть кустарников вокруг.
В нижней части долины располагалось длинное узкое озеро, также покрытое мертвыми деревьями и серой растительностью. Его поверхность выглядела одновременно и жирной, и пыльной. Деревья на другой стороне этого болота выглядели относительно нетронутыми. Хотя большинство из них лишилось листвы. Но по крайней мере они были целыми. Ветер, дувший через долину с северо-востока, был неприятно холодным. У Найла было ощущение, что здесь не обошлось без воздействия злых сил.
Очевидно, что люди-хамелеоны были удивлены этим опустошением, и один из них спроецировал мысленную картину долины в том виде, в котором он видел ее в последний раз, с зелеными листьями, отражавшимися в чистой воде озера.
Перед тем как спуститься Найл достал плащ из своего снаряжения. Как только он застегнул пряжку возле горла, внезапный порыв ветра вырвал полы плаща из рук. Защищенный от холодного бриза, который грозил выпадением снега, Найл был рад, что находится в тепле.
Люди-хамелеоны теперь были совершенно невидимы, и любой, кто смотрел бы с высоты вниз, принял бы Найла за одинокого путника. Пока они шли заросшей тропинкой рядом с озером, Найл чувствовал запах гниющей растительности, который напоминал ему о Дельте. Здесь. На дне долины воздух был такой неподвижный и душный, что Найлу было трудно дышать и ему пришлось сбросить накидку. И, так же как в Дельте, у него было странное ощущение, что за ним следят. Инстинктивно Найл чувствовал, что для людей-хамелеонов это место было таким же неприятным, как и для него. Найл предполагал, что, как и он, люди-хамелеоны хотят двигаться как можно быстрее, но они остановились, чтобы посовещаться между собой, между делом пристально рассматривая хаос из сломанных деревьев и гигантской ежевики. Найл также поглядел на это безобразие, но ничего особенного не увидел.
В этот момент лидер людей-хамелеонов послал ему ясный сигнал: что он должен подняться на верхушку следующего холма. Хотя Найл был озадачен, но все же сделал, то о чем его просили. Тяжелая атмосфера сделал его тело неприятно сырым и тяжелым, он еле тащился маленькими шажками, чувствуя, будто его стопы превратились в каменные блоки. Тропинка была сложная и в одном месте вообще была блокирована большим вывернутым из земли кустом, который выглядел так, как будто он был вырван с корнем. Из-за этого Найлу пришлось пробираться через завал из упавших камней.
Когда он добрался до дальнего края преграды, то услышал ясный звук горящего леса. Он взобрался обратно на груду камней, которые немедленно начали скользить под его ногами, и понял, почему люди-хамелеоны отправили его в эту сторону. Склон холма был окутан полосой пламени, которая продвигалась вверх с приличной скоростью. Люди-хамелеоны, выглядевшие теперь как сгустки энергии, стали заметны искажая пространство вокруг себя. Они вызвали этот огонь целенаправленными потрескивающими вспышками энергии направленными на сухую листву и ветки. Сильный порыв едкого дыма ослепил Найла и заставил закашляться. И когда покрытое мхом дерево позади него превратилось в пылающий факел, он с тревогой осознал, что должен быстро уходить. Языки пламени уже охватили огнем деревья в двадцати ярдах позади него. Когда он спотыкался при подъеме на холм, то мог чувствовать жар, обжигающий плечи. До вершины холма оставалось еще 50 ярдов, когда, к его облегчению, порыв снежного северного ветра заполнил его легкие чистым воздухом. Порыв воздуха также отогнал пламя с горящей травы, которое грозило окутать Найла.
