— Гарри! Впереди синие мундиры…
Верно, навстречу бежало несколько пеших полицейских. Беглецы оказались запертыми в улице. Дома и лавчонки с опущенными жалюзи слепо и равнодушно смотрели с двух сторон.
— И ведь никто не стреляет, черт бы всех побрал! Они наверняка знают, с кем имеют дело. Мы нужны живыми и невредимыми. Ну и на том спасибо…
— Смотри, Джо! Вон там оружейный магазин!..
В самом деле, неподалеку от них обитая железом дверь чуть приоткрыта… Не пригибаясь, одним рывком они добежали до магазина, над входом которого висела жестяная двустволка. Багров с налета ударился грудью о косяк.
— О, дьявол!..
И повалился в прохладную темноту… Чьи-то руки подхватили, кто-то сказал: «Осторожнее!», позади хлопнула дверь и звякнул засов.
— Темновато у вас, сеньоры, — услышал Багров голос Слейна. — Со свету ни черта не видать. А позвольте узнать, вы нас взяли в плен или спасли от плена?
Ответа он не услышал — дверь загрохотала от ударов.
— Именем закона, открывайте!
В железные ставни тоже колотили прикладами. Через щели ставней пробивались лучики света, глаза привыкали к полутьме магазина, Багров разглядел, что какие-то люди заваливают дверь магазина ящиками. Дребезжащий тенорок умолял:
— Сеньоры, мне больно! О-ой! Зачем связывать, сеньоры, я старый, больной, разве я опасен!
— Ладно, помолчи. Ты откроешь дверь полицейским, если тебя не связать. Ведь откроешь?
— Да… Ой, не так туго, пожалуйста!
— Требую именем закона, откройте! — ломились с улицы.
— Быстрее, ребята, быстрее! Рокко выход свободен? — этот голос принадлежал, видимо, командиру, потому что отозвались с готовностью:
— Выход в порядке! Можно идти!
— Вы не ранены? — спросили Багрова. — Тогда помогайте. Держите вот это. — Ему сунули тяжелый ящик.
В глубине магазина была вторая дверь, через которую вышли в коридор, а по нему в переулок, безлюдный и такой тесный, что еле пройти грузовику. Здесь ожидал автофургон с включенным мотором.
— Все здесь? — командир пересчитал глазами товарищей. Слейн и Багров узнали в нем грузчика Челли, что у Адигарадо срамил боксера Френка. — Давайте в кузов, живо! А вы? За вами гналась полиция?
— Да, и вы нас здорово выручили, — сказал Слейн. — Можно доехать с вами, хотя бы подальше…
— Мы вас совсем не знаем…
— Сеньор Слейн!
Из кузова выглядывал Рамон, паренек из типографии «Экспрессо».
— Рамон! Да ведь это ты, мальчик!
— Садитесь же! — приказал Челли. — Едем, Рокко.
— Здравствуйте, сеньор Слейн, — Рамон помог влезть в кузов. — Очень рад вас видеть снова!
Белые зубы мулата сияли так ослепительно, что и Слейн улыбнулся. Фургон бросало на поворотах, подкидывало на ухабах. На длинных деревянных ящиках и цинковых коробках сидели пятеро молодых парней. Они тоже улыбались и, несмотря на сумасшедшую тряску, выглядели очень довольными.
— Гарри, этого чертенка зовут Рамоном, он мой собрат по перу.
— Ну что вы, сеньор Слейн!
— Но скажи, Рамон, как вы оказались в Адигарадо с вашим фургоном? Можно подумать, что специально приехали нас спасать!
— Приехали одолжить кое-что в оружейном магазине. И как мы провели операцию! Все обошлось без единого выстрела! Как вам это нравится, сеньоры? Хозяин не сумел ничего наврать, сам повел в подвал и показал ящики контрабандных карабинов. И патроны! И мы конфисковали нелегальный товар, ха-ха! Только потом чуть не сплоховали — хозяин выскользнул, хотел звать полицию. На пороге уже перехватили его. И видим — бегут двое. Думали, кто из наших.
— Ну хорошо, оружие по нашим временам — вещь полезная. А дальше что? Зачем вам карабины?
— На фабриках народ поднялся, построили баррикады, а оружия мало. Ну ничего, ребята с консервного завода накрыли логово бандитов и там неплохо поживились, Даже два пулемета! А вы, сеньор Слейн? С вами что приключилось?
Слейн хлопнул по плечу Багрова:
— Рамон, это мой большой друг, ученый и лучший из людей, каких мне когда-либо доводилось встречать. Если он в конце концов и доведет меня до виселицы, то в моем лице будет повешен настоящий человек, а не та размазня, каким я был в «Экспрессо».
— Ну нет, сеньор Слейн, я всегда думал, что вы настоящий, что вы наш! Но почему вы сейчас бежали от полиции?
Слейн уже открыл рот, чтобы рассказать малознакомым парням о «Верите» и ее изобретателе. Но Челли приоткрыл дверь фургона.
— А вот мы и прибыли.
Солнце висело над крышами фабричных строений. Обширный двор консервного завода компании «Юнайтед фрут» походил на плац военного училища после дневных занятий. Отряды рабочих сидели прямо на земле, беседовали, смеялись. Несколько человек направлялись к фургону.
— Да, теперь мы действительно на месте, Гарри, — улыбнулся журналист. — Я думаю, им можно рассказать все, не опасаясь подвоха.
В штабе восставших Багров рассказал о «Верите» и «импульсах правды». Помня недавнюю неудачную беседу с лавочниками, начал он робко и осторожно. Однако все слушали с таким сочувственным вниманием, что Багров увлекся, говорил все свободнее и горячее. Только когда он хотел назвать место расположения «Вериты», командир восставших инженер Армандо прервал рассказ:
— Это уже лишнее, сеньор Багров. Этого знать никому не следует. Сейчас почти невозможно что-либо сохранить в тайне, а «Верита», уж если она начала действовать, должна продержаться как можно дольше и уж во всяком случае не попасть в руки правительства республики или агентуры янки. Вы-то сами не успели еще проговориться? Нет? Как вам удалось?
Слейн задумался.
— Скажи, Гарри, ты удовлетворен проделками «Вериты»?
— Пока да. Ведь это только начало.
— Вот видите! — сказал Слейн. — Он как экспериментатор занят наблюдениями, и ему не до болтовни. Я же как репортер больше привык задавать вопросы, а не отвечать на них.
Армандо засмеялся.
— Теперь политические болтуны не раз вспомнят древнюю пословицу: язык мой — враг мой. Что же касается вашего эксперимента, сеньор Багров, то… Право же, никакая, даже самая сверхисключительная машина не способна изменить того, что зависит от самого человечества. Но все-таки позвольте от души пожать вашу руку. «Верита» многим и на многое открыла глаза, и нам нельзя упускать удобную ситуацию. Но как жаль, что все произошло неожиданно, стихийно, что мы не готовы! В последние годы полиция, с помощью зарубежных «друзей», разгромила много подпольных групп партии «Либертад», погибли в застенках лучшие борцы-патриоты. Теперь приходится наспех налаживать связи и принимать общее руководство восстанием, пока власти не опомнились. Полицейские части колеблются, хотя полиции стало вдвое больше…
