— Ничего я не вижу… Я не знаю, что я вижу! Может… Может физрук всех снова выстроил и решил дать новое задание.
Лорин вздохнула и посмотрела на него с хитрой улыбкой:
— А тебя не заставили задуматься, всякие чудные вещи, которые ты видел, только что?
— Я не знаю… — Керт опять растерянно огляделся. — У меня голова болит уже! У меня видимо какие-то галлюцинации! Что ты хочешь сделать, зачем мы на этой крыше?
— Сейчас я изменю будущее, и той игры в мячики не произойдет. Мы с Алестой чуть магический поединок не устроили у всех на глазах. Наши одноклассники слишком многое увидели! И так плохо, что они видели этих двоих, а то, что потом случилось, и вовсе непоправимо. К сожалению, у меня получилось сделать скачок назад только на тридцать три минуты. Ну да ладно, должно сработать и так.
От класса на поле отделилась фигурка Мито и побежала в школу.
— Пора, — сказала Лорин.
Девочка закрыла глаза и подняла руки.
Керт испуганно отступил назад. Что она делает?
Небо стало стремительно чернеть. Подул ветер.
Этому должно быть объяснение, ну хоть какое-нибудь. Неожиданный шторм. Циклон там…
Быстро потемнело, чернющий водоворот туч скручивался прямо над полем, внутри, беззвучно переливались всполохи грозовых разрядов.
Этому нет объяснения, этому нет решительно никакого объяснения! Керт сделал еще шаг назад, хотелось броситься бежать прочь.
Фигурки на поле взволнованно зашевелились.
И вдруг толстенная молния ударила в центр малого спортивного поля. Ученики с криками бросились в рассыпную. Особенно резво улепетывал физрук, очень по-спортивному, высоко поднимая колени и совершая маленькие прыжки. Это можно было бы назвать красивым бегом настоящего атлета, но эффект нарушало то, что физрук набегу мотал маленькой круглой головой, и очень тонко визжал.
Молния ударила в поле еще раз и еще раз. На короткое время там вспыхнула синеватая сфера, под которой угадывались фигуры Алесты и Кани, но сфера лопнула. Поле с треском окуталось поднятой пылью и дымом. Оттуда вырвлась молния и ударила прямо в Лорин, но она подставила ладонь и молния отразилась обратно. А в следующию секунду из туч в поле ударил целый каскад толстенных молний, образуя практически столб света. С умопомрачительным грохотом половина школьной территории скрылась в черном взрыве.
Все уже стихло, пыль и дым рассеивались, а Керт все стоял, выпучив глаза, и смотрел.
Лорин опустила руки, обернулась, на ее лице играла небольшая улыбка.
— От этого взрыва они, наверное, на другой конец города улетели, и посадка была не очень мягкой. Урок им запомнится. Ну что Керт? Ты все еще не веришь, что я волшебница? Не хотелось мне конечно так неожиданно и в таком объеме демонстрировать свои способности, но Алеста и Кани меня просто вынудили. Керт? Я знаю, у тебя мозг какой-то странный, он у тебя все не принимал очевидные вещи. Ты как? Нормально себя чувствуешь? Нет шока? У тебя какой-то странный вид. Давай я тебя домой перенесу, тебе, наверное, надо поспать. Керт? С тобой все хорошо, Керт? Керт!
Нет, определенно с ним было не все хорошо. Перед глазами потемнело, а голос Лорин доносился как будто из далека. Он почувствовал, как падает на жесткие плиты крыши.
Chapter 7 Special. Четыре реальности последнего сна
Комната Керта
11 сентября 2012 года, 1.50 ночи
Да… Кажется это точно его комната. Но что же… Что же случилось? Сейчас была ночь, и он спал. Это был сон? Просто сон? Про все эти странные события, которые вроде как случились на уроке физкультуры? Но что за странный сон?
— Пс-с-с! Керт! — позвал кто-то слева.
Керт повернул голову и даже не удивился, увидев черноволосую, ушастую девичью головку в окне. И даже не важно, что это второй этаж. Ну хотя, она могла сидеть на козырьке входной двери.
Девочка приподняла створку окна и улыбнулась ему.
— Уйди, у меня просто дурацкий сон какой-то, и он продолжается, — буркнул Керт.
— А что, я тебе бывает снюсь? — просияла Лорин.
— Нет…
Лорин нахмурилась, но потом снова улыбнулась:
— Как себя чувствуешь? Уже лучше?
— Ну… было не плохо, пока ты в окне не возникла.
— Понятно… Не хочешь погулять?
— Я что-то не понял, Лорин, ты на этот раз каких-то не тех сериалов насмотрелась? Ты немного перепутала, девочки к парням в окна не лазят.
— Почему?
— Хватит задавать глупые вопросы Лорин, я хочу досмотреть уже этот сон, да проснуться и пойти в школу… Где я снова увижу тебя… Тьфу! Нет ну что же это за жизнь у меня? Вот что ты у меня во сне делаешь?
— Так ты хочешь погулять или нет, Керт? Я тебе отвечу на многие вопросы. И еще кое-что покажу.
Керт задумался. Спать, в общем-то, не хотелось. Ну еще бы, это же сон. А чего бы во сне не пойти и не погулять с чокнутой девочкой посреди ночи?
— Хорошо, пошли, — Керт вылез из-под одеяла. И полез в окно.
— Что это на тебе надето?
Керт задержался на подоконнике, посмотрев на себя.
— Пижама это. Или ты хочешь, чтобы я ночью, во сне, гулял с тобой при полном параде?
— А почему на ней столько зайчиков нарисовано?
— Ну… Слушай ты, я вот у тебя не спрашиваю всякие глупости!
Керт перекинул одну ногу через подоконник, примериваясь ступить на волнистую черепицу козырька, виднеющуюся в синем свете фонарей.
— Керт, — произнесла Лорин.
Он поднял на нее глаза. Ее черные волосы, казалось, светились в этом синем свете. Они развевались от едва заметного ветерка.
Керт невольно замер.
— Керт, — повторила Лорин.
— Эм-м?
— Ты собрался идти босиком?
Керт очнулся, моргнул и покосился на свою босую ногу.
— А чего такого? Это же сон. Мне кажется, во сне так и надо гулять — в пижаме и босиком.
— Все-таки, Керт одень хотя бы тапки, даже во сне улица города может быть не очень чистой.
— Тьфу, Лорин, вечно ты портишь все. И во сне я от тебя слышу сплошные придирки.
— Это ты обычно придираешься и дразнишься! — воскликнула Лорин.
Она была одета в свое обычное черное платье и ту красную кофточку, только капюшон был не нахлобучен на голову, а лежал на плечах. Вообще, ей шла эта кофта.
— Ну и что ты уставился? Тапки, Керт.
— А, — Керт опять моргнул, — точно-точно, — он полез обратно в окно. — И что, даже уставиться на тебя нельзя? Раз уж ты мне все равно снишься…
— Ну, можно, конечно… Но ты сначала одень на ноги что-то, и покинем это место. А то мы тут торчим у всех на обозрении, нежелательно если нас кто-то увидит.
