Наши взгляды на мгновение встретились — мои зеленые глаза и ее фиалковые. У нас впереди был еще целый вечер. Расценивать ли это как приглашение?…
Но в какой-то момент все мысли о веселом времяпровождении с божественной мисс Беллой тут же исчезли. Когда фуникулер прибыл на станцию, я случайно посмотрел на толпу у выхода. И сразу заметил огромную фигуру с массивной грудью, облаченную в тяжелый черный сюртук и шляпу; очки цвета индиго делали его лицо похожим на череп.
— Господи! — выдохнул я — Тьеполо!
Я побежал к выходу и заколотил ладонью по деревянной обшивке — вагонетка ползла к станции невыносимо медленно.
— В чем дело? — взволнованно закричала Белла.
Я вытянул шею и увидел, как медвежья фигура дуче Тьеполо исчезает в толпе.
— Простите меня, Белла, — прокричал я, рывком открывая дверь. Я повернулся и снова закричал юному Виктору: — Сэр, не будете ли вы так добры сопроводить даму в отель «Везувий»? Я объясню все позже!
Я успел заметить слегка озадаченное лицо Беллы и Виктора, который приподнял шляпу, а потом выпрыгнул из фуникулера на станцию. Прорываясь сквозь толпу туристов, я побежал к равнине и только и успел увидеть, как Тьеполо забрался на заднее сиденье дорогой на вид машины, которая умчалась прочь в облаке желтой пыли.
Я вернулся, переоделся в вечернее платье, готовясь к встрече с Джекпотом, и написал Белле записку с извинениями. Я нашел очень, приятное кафе рядом с пристанью и выпил там пару бокалов аперитива. Дуче Тьеполо здесь, в Неаполе. И, учитывая риск того, что его снова схватят, у него должна быть для этого очень веская причина. Но каким образом он связан с миссис Ноуч, ее первым мужем Моррэйном и, продолжая логический ряд, с профессорами? Старый Софисм в опасности, теперь я был в этом уверен, но почему, если Неаполь — ключевое место в этой истории, — его до сих пор не убили? Может, он, напротив, сам — источник опасности? Но реакция на смерть его коллег была очень искренней. Софисм не был притворщиком. «Вы хотите, чтобы все это началось снова», — кричал он в ярости. Что — все? От Нечелла пока не было никаких вестей об импортных и экспортных делах любопытных гробовщиков, но у меня хотя бы появилась зацепка. Кажется, этот молодой человек, Чарли Джекпот, что-то знает. Я надел цилиндр и направился к древнему центру города.
Монотонное жужжание насекомых сопровождало меня, пока я шел по освещенным газом проспектам Декумано Маджиоре: дорожное движение, не прекращавшееся много веков, выбило колеи в его булыжниках.
Дом на Санта-Мария-ди-Константинополи отличался от своих приземистых и болезненно выглядящих соседей только рубиново-красным фонарем над дверью. Газовое пламя за дешевеньким витражом мерцало, как слезящийся подмигивающий глаз.
Я тихо поднялся по ступеням к двери. На ней не было ни молотка, ни номера. Я поднял руку, но в этот миг дверь, заскрипев, открылась — будто бы сама по себе. Но не дрожи, читатель, это не история о призраках. Что бы ни ожидало нас за этой дверью, это наверняка был человек.
На самом деле я почти сразу могу уточнить: то, что оказалось за дверью, вполне могло сойти и за обезьяну. В желтушном свете я разглядел стены с дешевыми обоями в потеках и скрюченную упомянутую фигуру: весьма любопытный экземпляр с очень длинными руками, облаченный в зеленый бархат. Его волосы, стриженные en brosse [34], смердели маслом.
Он вопрошающе наклонил голову набок. И что я должен был сказать? Спросить, дома ли хозяин?
Я как можно небрежнее снял цилиндр, решив держаться самоуверенно.
— Я так понимаю, меня ожидает молодой человек, мой знакомый. Мы старые приятели и давно не виделись. Мне интересно…
Но моя история это существо, похоже, не заинтересовала. Он, кивая с отсутствующим видом, двинулся в заднюю часть мрачного коридора и отодвинул какую-то сомнительную штору. При этом обезьяночеловек мрачно улыбался — его рот был похож на открытую рану.
— Si, si. Uno ragazzo [35].
Однако я был избавлен от дальнейшей милой беседы, потому что из-за шторы неожиданно возник мистер Джекпот. На нем были неопрятный пиджак и брюки — и то и другое велико, штаны держались на талии при помощи толстого коричневого ремня и кончались дюйма на два выше щиколоток в полосатых носках. С этим резко контрастировала вроде бы чистая рубашка без воротничка и белый бутон розы на лацкане.
— Привет, — сказал он.
Я слегка поклонился.
Джекпот криво улыбнулся; из-за больших губ в такие моменты у него на щеках появлялись ямочки.
— Может быть, войдете, сэр?
Он показал куда-то в темноту. Я без единого слова проследовал за ним. Маленький привратник исчез в темноте — скорее всего, вернулся на обои, с которых спрыгнул.
Меня провели в маленькую квадратную каморку, душную и плохо освещенную. Вероятно, Джекпот перенял привычки своего хозяина. Декор полностью гармонировал с оформлением коридора: в комнате стояла латунная кровать с грязным матрасом, и шаткий стол, на котором, в свою очередь, размещались кувшин и таз. На турецком ковре пребывал шезлонг крайней степени омерзительности. В очаге горел чахлый огонь, сырой уголь шипел и разбрасывал искры по выцветшему кафелю.
— Как мило, — сказал я наконец.
Мальчик закрыл за мной дверь и взял мой цилиндр, пальто и перчатки, как хорошо вышколенный слуга, которым он, собственно, и был.
Я прикурил сигарету, чтобы перебить вонь, и предложил одну Джекпоту; он прикурил от огня. Подойдя к дивану, я поднял фалды сюртука, чтобы сесть. На полпути к обивке я придержал зад.
— Можно?
— Конечно, сэр, — ответил Чарли. Он на мгновение задержался у двери, вытирая руки о жирную ткань своего пиджака. Потом осведомился: — Могу я присоединиться, сэр?
Я уже развалился на диване, будто все это принадлежало мне. И махнул рукой, таким образом предложив ему сесть.
Когда он сел рядом, я пнул его ногой в бок и, схватив за стриженые волосы, начал тянуть его голову назад, пока он не закричал от боли. Его сигарета упала на грязный пол.
Я улыбнулся.
— Кажется, тебе есть что мне сказать.
Чарли нахмурился и уставился на меня пронзительным и слегка нервирующим взглядом. Я еще сильнее отогнул его голову назад, но он уже перестал кричать.
— Это ничего вам не даст, — тихо пробормотал он.
— Тогда, может, это даст? — вскричал я, доставая из-под рубашки револьвер с перламутровой рукоятью. Прижал холодное дуло к виску юнца и посмотрел на него. — Продолжим. Так что значат для тебя инициалы KB?
Но он был непреклонен. Я смотрел, как медленно ходит вверх-вниз его кадык.
