Николай Полунин - Цербер

- Ага. - Павел закусил бороду. - Колдун, говоришь, известный.

- У нас что ни банкир, то колдун. Ерунда это.

- Погоди, Братка, погоди. Говори еще вещь: имеются ли у тебя сейчас в работе другие клиенты? Ты что-то упоминал...

- Ну... имеются. Один не выясненный пока и женщина одна. Красивая и хорошая.

Михаил вспомнил об Елене Евгеньевне и загрустил. Никогда не пройти им вместе по синей траве к холмам вдали.

- Я так понимаю, с девочкой у вас была любовь?

- Очень ты въедливый, Паша, - с трудом ворочая языком, сказал Михаил. Бесцеремонный. Это нехорошо, я не заслужил. Мне и так плохо.

- Всем нам не очень-то. - Павел зачем-то поглядел на часы. - А мне ты сколько еще отмерил? Сколько ОНА обычно дает?

- По-разному, не знаю. Бывает - дни, бывает - недели... Мало. Паш, Бать, я убийца? На войне... да и когда это было-то. И другое там, сам знаешь. Этого черта, Мишку, на разборки благословил, скольких он там...

Михаилу было очень-очень грустно. Хотелось уткнуться во что-нибудь теплое и мягкое. Может быть, всплакнуть от горя. Крепкий какой самогон у Пашки, подумайте.

- Ты дурак, - отчего-то весело сказал Павел. - Причем уже косой дурак. А убийца сейчас явится собственной персоной. Я пойду встречу, чтоб дров не наломал. Жахни еще и спи. Проспишься - поговорим, есть у меня сумасшедшая идейка.

- Это я уже... уже понял, - пробормотал Михаил. Что это с ним, неужели так расслабился? Поводок в других руках, вот и все.

Мягкие волны накрыли и понесли его.

Глава 31

Худому щуплому парню недавно исполнилось двадцать лет, но выглядел он подростком. В половине третьего ночи он вошел в подъезд девятиэтажного кирпичного дома, имея при себе пластиковый пакет с не очень объемным грузом. Прежде чем войти, внимательно огляделся.

Не прибегая к лифту, поднялся на пятый этаж. Ноги в мягких кроссовках ступали бесшумно.

Парень нашел нужную ему дверь и принялся за работу. Он торопился, но это ничуть не сказывалось на аккуратности его движений.

К ручке двери он мертвой петлей привязал кусок лески 0,5. Она была достаточно прочной, но и незаметной. Другой конец, сложенный в виде удавки, накинул на ручку противоположной двери. От натянувшейся струны отвел отдельную нить, пристроив ее так, что как только натяжение ослабнет или, наоборот, резко усилится, она выдернет то, что сейчас будет держать.

Чеку от взрывателя моментального действия.

Он осторожно поместил трубку взрывателя в центр связки из пяти двухсотграммовых тротиловых шашек, похожих на куски хозяйственного мыла, завернутые в коричневую крафт-бумагу. Расправил пакет, куда мина была упакована.

Пакет стоял вплотную к двери, номер которой ему назвал один знакомый. Им же был передан пакет с миной и отдельно взрыватель. И деньги, половина. В ответ на возмущение парня, которого знакомый, как и все остальные, впрочем, называл Иглой, ему было сказано, что времена изменились, и деньги даются теперь двумя частями - до и после.

"Ты не в психушке, тебя не обманут", - сказал знакомый.

Иглу охватил нехороший холод при упоминании этого лечебного учреждения, и он больше не возражал.

Учить Иглу, как делать дело, было лишним. Знакомому, к которому, в свою очередь, обратились через другого знакомого хоть и приезжие, но очень солидные люди, профессиональные качества Иглы были хорошо известны.

Игла откинул челку. Если ее помыть, она имела бы темно-русый цвет. Оставалось последнее, самое ответственное движение - зацепить за ушко заранее привязанный к леске рыболовный крючок. Игла всегда пользовался этим приспособлением. Он его изобрел сам и очень гордился. Просто, надежно и гораздо безопаснее, чем вязать узлы в таком рискованном месте.

Он предпочитал простую механику любым электрическим, а тем более радиоприспособлениям.

Двумя пальцами в обкусанных заусеницах он зажал крючок с незаметно тянущейся за ним тугой нитью и тщательно прицелился.

В затылок ему уперлось твердое дуло, и в тот же миг сильный рывок отбросил от пакета со снаряженным зарядом. Игла машинально закрылся, ожидая удара. Однако его не последовало. Сквозь пальцы он увидел не милицию в форме и не омоновцев в их камуфле, а двоих парней - один в "варенке", другой и вовсе в легкой рубашечке и цивильных брюках.

"Вареный", держа его на мушке, приложил палец к губам. Игла всем своим видом показал, что шума поднимать не собирается. У него лихорадочно пронеслись возможные варианты ситуации, и он понял, что с ним происходит не обыкновенное взятие с поличным.

Второй аккуратно разбирал сооруженное взрывное устройство. Первым делом он изъял из пакета взрыватель, скусил миниатюрными щипчиками и убрал леску с ручек дверей.

Он тоже работал бесшумно.

- Тебя внизу ждут? - очень негромко спросил "вареный".

Игла помотал челкой. Его ждали далеко отсюда.

- А где?

- Я покажу, - в горле оказался комок, его пришлось проглотить.

- Кто заказывал, знаешь?

- Н-нет. На меня через Костыля вышли. Неделю назад еще.

Он не собирался никого выдавать. Знакомый, которого звали совсем не Костыль, разговаривал с Иглой вчера вечером, вчера же и передал пакет. А Костыль как раз неделю назад и сгинул в неизвестном направлении. Говорили, что сел в электричку в сторону Икши, где имел домик, но ни туда не доехал, ни назад не вернулся.

- Кого делаешь, сказали?

- Нет. - Игла вновь потряс немытыми патлами. - Только адрес, вот.

- Что ж ты целое кило натащил, этак полдома на воздух поднимешь.

- Я не знаю. Мне что дали. Костыль дал. Не убивайте меня, дяденьки, я вас на него, на суку, выведу.

Игла уже дважды похожим приемом вылезал сухим из воды. Ему бы лишь на улице очутиться, а там он им себя покажет. На пацана-малолетку наручники надевать не станут.

Послышались легкие шаги на лестнице снизу, и появился третий.

- Что тут у вас? Вниз давайте.

Его взяли за локти, и он подчинился притворно покоряясь. Пока все складывалось неплохо, хотя он предпочел бы обойтись без третьего, который спускался сзади.

На улице их ждала машина. "Волга" подогнана вплотную к дверям парадного. Это было очень плохо. К тому же, не принимая во внимание Иглу, его конвоиры переговаривались:

- Хозяина точно дома нет?

- Вчера убыл. Со вторым. Вадик за ними пошел.

- Везде этот Вадик. Босс его любит. А этот тогда зачем? Квартира ж пустая.

- Узнаем зачем.

Последние две реплики относились явно к нему, Игле. Они, как и плотно стоящая у дверей машина, переполнили чашу его выдержки и терпения. Сердце Иглы стиснулось в пульсирующий шарик, ноги обмякли, он слабо пискнул и вдруг заверещал на весь двор, рванулся из прихвативших его рук, но длилось это не более нескольких секунд.