- Прости, у меня выдался плохой день. - Это прозвучало малоубедительно. Прости меня, мне надо кое с кем поговорить, Я сейчас вернусь.
Джефф подумал, что происходит что-то странное, сомнений быть не могло. Энн была почти в панике, и он должен добраться до сути.
- Желаете что-то заказать, сэр? - молодая официантка прервала его размышления, заставив его вздрогнуть.
- Да, конечно, - он без интереса взглянул на меню. Он не был голоден, да и жарко сегодня. - Принесите фруктовый сок, грейпфрутовый. И куриный салат.
Он почти допил сок, когда Энн вернулась, скользнула на свободный стул за его столиком. Он кивнул ей и сказал:
- Между прочим, я не видел того надоедливого парня, с которым тогда сидел. Не он ли тот шут гороховый, который...
- Да, небольшая неприятность. Я тоже его с тех пор не видела, - она говорила чересчур быстро, и ее попытка переменить тему была слишком уж очевидна. - Могу сегодня порекомендовать мясной пирог, Джефф.
- Я уже сделал заказ, - он внимательно наблюдал за ней. - Куриный салат. Слишком жарко, чтобы есть что-то горячее, да мы все равно поедем позднее в город, может быть, там и поедим. Там обязательно должен быть индийский ресторан, открытый допоздна, особенно во время отпусков.
- Ах так! - Слава Богу!
- То есть, если ты хочешь поехать в город.
- О да, это было бы чудесно.
- Хорошо, тогда решено, - он заметил, как она побледнела.
Что-то явно тревожило ее; сегодня вечером он это из нее вытянет. В лагере ощущалось какое-то беспокойство, этого нельзя было не заметить. Может быть, это связано с убийствами, наверное, так и есть.
- Увидимся позже, - она встала, схватившись на секунду за спинку стула.
В половине одиннадцатого Энн Стэкхауз пришла в шале Джеффа Биби. Необычно рано для нее, он был едва готов. Она увидела, что он переоделся, сменил светло-синий костюм на брюки, рубашку и шейный платок. Она была вся в напряжении, ее слегка подташнивало. Она решила рассказать ему сегодня; не все, она будет хранить свои официальные тайны, но достаточно много, чтобы убедить его уехать. Если он уедет по собственному желанию, тогда Тони не сможет обвинить ее в том, что она не подсунула ему препарат.
- Надеюсь, что машина заведется, - он запер за ними входную дверь, проверив ее. - Не ездил со дня прибытия сюда. Хотел как-то проехаться куда-нибудь, да одному скучно. И дороги забиты туристами. Отчасти лагерь и привлек меня тем, что ездить не надо. И, коли уж я заговорил о езде, - он украдкой взглянул на нее, увидел, какая она бледная при искусственном освещении лагеря, - ведь осталась одна неделя от моего отпуска. Через неделю я уеду.
- О!
Он надеялся, что этот возглас означал разочарование, но произнесла она его настолько невыразительно, как будто мысли ее были где-то далеко.
- Я вот думаю, - они вышли с территории главного лагеря; просто пустырь, застроенный шале, темные тени между чередующимися фонарями; он взял ее за руку, рука была потная, -Я уже говорил, что смогу, может быть, приезжать сюда на уик-энд, заказывать себе шале.
- Нет! - она замедлила шаг, почти остановилась. - Нет, Джефф, не хочу, чтобы ты это делал.
- Ясно, - внезапно у него засосало под ложечкой. - Это просто летний роман, и через неделю все кончится, не так ли?
- Нет, Джефф! Я не хочу, чтобы все так закончилось, пожалуйста! - она вцепилась в него, прижалась. - Что бы ни случилось, я не могу даже подумать, что не увижу тебя!
Это было безумие, и на секунду он засомневался, не сошли ли они оба с ума. Затем его охватило облегчение; что бы ни было, самое важное для него, что она не хочет конца их связи.
- Я думаю, ты должна мне кое-что объяснить, - произнес он тихо, но твердо.
- Да, но я не могу рассказать тебе всего. Пока не могу, - казалось, она тащила его за собой, озираясь по сторонам, боясь, что кто-то идет следом, подслушивает их. - Но... Джефф, может быть, мы сейчас сядем в твою машину, уедем отсюда и не вернемся? Ты бы... пошел на это?
Боже, она себя накручивает, он это заметил, в ее просьбе была почти истерика, отчаяние.
- Если ты действительно этого хочешь, я готов. Но сначала я должен упаковать вещи, не оставлять же их здесь. Знаешь, давай сначала поедим, и я, может быть, смогу уговорить тебя рассказать мне, что происходит. Тогда, может быть, завтра, если ты все еще будешь этого хотеть, мы уедем. Ну как?
Компромисс все же лучше, чем ничего. Она немного успокоилась. Час-два вдали от этого ужасного места - сейчас эта мысль казалась ей привлекательной.
Внизу под ними была автостоянка, три акра неровной земли, освещаемые зловещим светом из лагеря. Ряды машин, старые развалины и новые модели, в центре возвышался роскошный фургон для отдыха. Пустая будка сторожа. Чтобы взять машину, надо было ехать к главным воротам лагеря, где круглосуточно дежурил человек из службы безопасности. Он давал пропуск, который нужно было предъявлять при возвращении. Внезапно Энн пришла в голову тревожная мысль, когда они спускались по крутой дорожке к стоянке. Они увидят ее, может быть, узнают; неизвестно, на что способен Мортон. Это были люди высшего уровня безопасности. К ней вернулось чувство обреченности.
- Джефф! - она ухватилась за него, потянула назад.
- Что такое? - Боже, неужто она передумала!
- Я... я не хочу, чтобы меня видели на контроле. Может быть, я бы могла... лечь на пол сзади. Или еще что-то!
- Если это так серьезно, - он мягко опустил ее на землю. - Хотя, должен сказать, я думаю, ты преувеличиваешь, что бы там ни было.
Они молча пошли дальше. Он должен был остановиться, чтобы сообразить, где стоит его машина; третий ряд, в самом конце. В темноте его нога наткнулась на что-то, что покатилось, звеня; пустая банка из-под пива, наверно, вот неряхи! Он заметил, как Энн вздрогнула, ему показалось, что рука ее задрожала.
- Вот и пришли, - он пошарил в кармане, нашел ключи, разглядел приземистый силуэт своей "Макси", стоящей между двумя другими машинами. - Она ездит, и это ее единственное достоинство. Мне приходится держать две машины. Еще фургон для работы. - Он был смущен, думая, что она ожидала увидеть что-то получше. Энн, казалось, ничего не замечала.
Он открыл дверцу со стороны руля, перегнулся через сидение и открыл дверцу для Энн. Странно было снова сидеть в машине; он как раз только что привык обходиться без нее.
- Будем надеяться, что заведется, - он повернул ключ. Мотор затрещал, завелся. - Ну, отдых пошел ей на пользу!
- Мне, наверное, лучше сесть сзади. - Энн нервничала.
- Хорошо, дай мне только выехать, а потом пересядешь.
Он включил сцепление, дал задний ход, и в тот самый момент, когда машина поехала, он понял, что что-то не так. Ему пришлось нажать на газ, чтобы колесо повернулось, но и тогда автомобиль двигался с большим трудом. Машина осела на шасси, словно собака, отползающая назад на брюхе. Руль едва поворачивался, они чувствовали неровность почвы под собой.
