- Я думал, это идет изнутри.
- Сила идет из нас, только когда мы что-нибудь создаем, - отвечал старик. - Для всего остального её приходится заимствовать. Мы собираем её понемногу оттуда и отсюда, чтобы потом направить в одну точку. Никто из нас не может вместить столько силы, сколько требуется даже для простейшего действия.
- Значит, когда кто-нибудь пробует что-либо рассоздать, происходит следующее, - сказал Гарион по наитию. - Он стягивает на себя всю силу, но не может выпустить, и тогда... - Гарион резко всплеснул руками.
Белгарат посмотрел на него пристально.
- Удивительный у тебя разум, мальчик. Ты с легкостью понимаешь сложнейшие вещи, но не можешь разобраться в самых простых. Вот и камень. - Он покачал головой. - Так не годится. Верни его на место и постарайся в этот раз не производить столько шума. Грохот, который ты поднял вчера, прокатился по всей Долине.
- Что мне делать? - спросил Гарион.
- Собери силу, - сказал ему Белгарат. - Черпай её из всего вокруг. Гарион попытался.
- Не из меня! - воскликнул старик.
Гарион исключил деда из поля своей досягаемости и принялся собирать силу. Через секунду-две он ощутил покалывание во всем теле и волосы его встали дыбом.
- Что теперь? - спросил он, сжимая зубы, чтобы не выпустить силу из себя.
- Обопрись обо все, что сзади, и толкай камень.
- Обо что мне опереться?
- Обо все - и о камень тоже. Это надо делать мгновенно.
- А меня... меня не раздавит?
- Напружинься.
- Побыстрее, дедушка, - сказал Гарион. - Мне кажется, меня сейчас разорвет.
- Держись. Ну, направь волю на камень и скажи слово. Гарион выставил ладони.
- Толкайся, - приказал он. Сила полилась из него, в голове загрохотало.
С ответным грохотом камень заколебался и плавно откатился на прежнее место. Гарион вдруг почувствовал себя смертельно усталым и в изнеможении повалился на землю.
- "Толкайся"? - спросил Белгарат с сомнением.
- Ты велел сказать "толкайся".
- Я велел толкать Я не велел говорить "толкайся".
- Ведь вышло же. Не все ли равно, что за слово я сказал?
- Это вопрос стиля, - со страдальческим видом пояснил старик. - "Толкайся" звучит как-то по детски. Несмотря на слабость, Гарион рассмеялся.
- В конце концов, Гарион, мы должны поддерживать свое реноме, величественно произнес старик. - Если мы начнем говорить "толкайся", "пшел", "катись прочь" и тому подобное, нас перестанут принимать всерьез.
Гарион хотел перестать смеяться, но не мог.
Возмущенный Белгарат отошел, бормоча себе под нос.
Когда они вернулись в лагерь, то увидели, что палатки собраны и лошади навьючены.
- Нам незачем больше задерживаться, - объяснила тетя Пол. - Остальные нас ждут. Удалось тебе хоть что-нибудь ему втолковать, отец?
Белгарат фыркнул, всем своим видом выражая неодобрение.
- Что, плохо?
- Потом объясню, - бросил он.
В отсутствие Гариона Се'Недра ласками, а также целой кучей яблок из общественного запаса довела жеребенка до восторженно-подобострастного состояния. Он без тени стыда ходил за ней по пятам, и в довольно отчужденном взгляде, которым он наградил Гариона, не было заметно никакого раскаяния.
- У него живот заболит, - упрекнул Гарион принцессу.
- Лошадям яблоки полезны, - весело ответила она.
- Скажи ей, Хеттар.
- Они не причинят ему вреда, - откликнулся горбоносый. - Таков общепринятый способ завоевать доверие молодой лошади.
Гарион попытался измыслить другое подходящее возражение, но не смог. Почему-то вид жеребенка, трущегося носом о Се'Недру, его оскорблял, хотя придраться действительно было не к чему.
- Кто эти другие, Белгарат? - спросил Силк, когда они тронулись в путь. О которых говорила Полгара?
- Мои собратья, - отвечал старый чародей. - Повелитель сообщил им о нашем приезде.
- Сколько живу, слышу рассказы о братстве чародеев. Они и вправду такие?
- Боюсь, ты будешь несколько разочарован, - сказала тетя Пол натянуто. Чародеи в большинстве своем - чудаковатые старики с кучей дурных привычек. Я выросла среди них, так что неплохо их знаю. - Она повернулась к дрозду, который, влюбленно распевая, опустился ей на плечо. - Да, - сказала она птице. - Мне это известно.
Гарион подъехал поближе к тетке и прислушался к птичьему гомону. Сперва это был просто шум - милый, но совершенно невразумительный. Потом мало-помалу до него начали доходить обрывки фраз. Птица пела о гнездах, о маленьких пестрых яичках, о восходах, о всепоглощающей радости полета. И вдруг, словно уши у него внезапно открылись, Гарион начал понимать Ласточки пели о полете и пении. Воробьи щебетали о припрятанных семенах. Ястреб, парящий в вышине, выкрикивал одинокий гимн ветру и яростной радости убийства. Гарион в благоговейном страхе вслушивался в мир слов, которыми внезапно наполнился воздух.
Тетя Пол посмотрела на него серьезно.
- Это начало, - сказала она, не входя в объяснения.
Мир, открывшийся Гариону, так его захватил, что он сперва и не заметил двух седовласых старцев, которые стояли под высоким деревом, поджидая отряд. Они были в одинаковых голубых одеяниях, оба с длинными волосами, оба чисто выбриты. Когда Гарион их увидел, ему показалось, что у него двоится в глазах, - такие они оказались одинаковые.
- Белгарат, брат наш, - сказал один, - сколько лет...
- ...сколько зим, - закончил другой.
- Белтира, - сказал Белгарат, - Белкира. - Он спешился и обнял близнецов.
- Милая крошка Полгара, - сказал один.
- Долина без тебя... - подхватил другой.
- ...опустела, - закончил первый и, обернувшись к брату, похвалил: - Очень поэтично.
- Спасибо, - скромно отвечал тот.
- Это мои братья, Белтира и Белкира, - сообщил Белгарат спутникам, которые уже слезали с коней. - И не старайтесь их различить. Никому этого еще не удавалось.
- Кроме нас, - хором сказали оба чародея.
- Я даже в этом не уверен, - с мягкой улыбкой откликнулся Белгарат. Сознания ваши столь близки, что мысль, начатую одним, додумывает другой.
- Ты всегда все слишком осложняешь, отец, - сказала тетя Пол. - Это Белтира. - Она поцеловала одного благообразного старца. - А это Белкира. - Она поцеловала второго. - Я с детства научилась их различать
- Полгаре ведомы...
- ... все наши тайны. - Близнецы улыбнулись, - А кто...
- ... ваши спутники?
- Я думаю, вы их узнаете, - отвечал Белгарат. - Мендореллен, барон Во Мендор.
- Рыцарь-Защитник, - хором сказали близнецы, кланяясь.
- Принц Келдар Драснийский.
- Лучник, - сказали они.
- Бэйрек, граф Трелхеймский.
- Медведь Устрашающий. - Они с опаской взглянули на громадного чирека.
Бэйрек нахмурился, но промолчал.
- Хеттар, сын Чо-Хэга Олгарского.
