Рай для шахтостроителей. Вся задача — пробить дыру в монолите. А дыру гравистанция проплавляла сама. Испаряла грунт под своей подошвой и постепенно погружалась в глубину.
Погружалась неторопливо и непрерывно, метра на четыре в час, примерно на сотню метров в сутки. Около года продолжалось все путешествие в центр астероида. Наконец станция прибыла на место назначения, улеглась в точке, куда все тела притягиваются, а притянувшись, не весят ничего. Наступил торжественный момент, когда Здарг нажатием кнопки мог подарить астероиду солидное тяготение.
Весомость Астреллы родилась в пыли беззвучных обвалов.
Чудом державшиеся прихоти природы — все эти каменные рога, консоли, навесы, иглы, арки — рухнули, обретя солидный вес, каменными лавинами покатились в долинки и ущелья. Астрелла осела под добавочной нагрузкой, как проседает подтаявший снег весной. И долго еще она вздрагивала от обвалов, как бы утрясаясь, стряхивая ненадежные выступы и излишние украшения.
Огрузнели скалы, огрузнели вещи, и жители стали грузными. Тяготение приклеило их к грунту, укоротило балетные па, отменило обезьяньи прыжки с руки на руку. Молодежь даже жаловалась, что скучно стало ходить, семеня куцыми стандартными шажками. Иные предлагали уменьшить гравитацию, ограничиться четвертью или десятой долей нормы. И все добрый месяц ходили с синяками. Глазомер-то не сразу вернулся прежний. Задумавшись, начинали прыжок через пропасть, а мускульной силы хватало на три метра.
Итак, нормальная тяжесть. Еще требуется нормальная атмосфера и вода. Для уроженцев Вдага особенно важна вода.
Кислород и водяные пары добывали из минералов, выжигая их небольшим компактным Грави-Солнцем. Правда, удержать воду и воздух Астрелла не смогла бы все равно. К сожалению, малому телу труднее удерживать газы, тут короче путь для ускользающих молекул. Пришлось монтировать искусственное небо из самозарастающей пленки, не Здаргом изобретенной. Такая пленка изготовлялась в изобилии для лунных и космических станций. Когда же небо было натянуто, можно было заполнять поднебесное пространство кислородом и паром. Пар накопился, осела роса на камнях, и тут же появилась плесень. Не привозили спор, не высевали, сама явилась. А там пошли лужицы, ручьи, речки, пруды с островками и укромными заливчиками. И стала Астрелла небесным раем.
Ибо, с точки зрения уроженцев Вдага, рай — это не тенистые сады, а тинистые пруды.
По мысли Вдага, оживленный астероид должен был стать небесным странником, скитальцем межпланетных морей, этаким летающим научным городком, временным спутником всех планет по очереди, причаливающим на круговую орбиту, отчаливающим по параболе. И таскать от планеты к планете этот астрономический дебаркадер должно было опять-таки искусственное тяготение.
У Астреллы был свой маленький спутничек, и его превратили в буксир, установив на нем Грави-Вдаг. Включая максимальное притяжение, спутник этот подтягивал к себе Астреллу, ускорял или доворачивал, изменяя ее орбиту. Отключая добавочное притяжение, подтягивался к Астрелле сам. То сходясь, то расходясь, эта небесная пара могла плыть по космическим морям в любом направлении.
Космический лайнер сооружал Здарг. Но соплеменники увидели другое. Стал пригодным для жизни голый астероид, летающая гора. Не оживут ли в дальнейшем и все другие летающие горы и острова в космосе: астероиды, луны или небольшие планеты, растерявшие атмосферу, похожие на наши Марс и Меркурий? Газеты соревновались, перечисляя будущие обитаемые планеты, и соревновались, восхваляя Здарга, величали его сверхволшебником, первым кандидатом в гении, светочем мысли… в обычном парадном стиле Вдага.
И этого Ульд не мог стерпеть. Он сухо посоветовал «сверхволшебнику» не поощрять шумиху. Здарг не возражал. Излишней скромностью он не отличался, но уважал математическую точность. Для создания нормальной гравитации на Их-Луне нужно было бы увеличить мощность гравистанций в десятки тысяч раз. Здарг отлично понимал, как далека техника от таких скачков. И охотно написал охлаждающее опровержение против необоснованных надежд. Ульд же одернул ретивых газетчиков с помощью своих военных покровителей. Бедняги восторгмейстеры! Они так старались превзойти друг друга, столько придумывали упоенных слов. И вдруг наказание за усердие. И кто их губит? Ульд — предмет постоянного поклонения. Такая неблагодарность, такая перемена!
Да, Ульд изменился за эти годы. Заметно постарел, осел как-то сразу, даже одряхлел. Целые дни проводил у окна в кресле-качалке. Если не дремал, то рассуждал с секретарем о былых временах. Как многие, в старости он стал проще, линейнее, ему как бы сил не хватало на многосторонность.
Главная черта характера стала единственной. Ульд утратил работоспособность, утратил универсальную эрудицию, ясность ума, острую иронию, размах. Из прежних качеств сохранил только славолюбие, ненасытное, ненасыщенное.
Ульд понимал, что он уходит из жизни, с уходом примирился, но не соглашался примириться с забвением. Ему хотелось остаться в памяти однопланетцев навеки, считаться величайшим гением всех времен и народов. Но что могло напоминать о нем? Ульдатрон — это громоздкое сооружение на Их-Луне? Увы, лунный ульдатрон уже не действовал, само слово исчезало из обихода, его вытесняли понятные Грави-Вдаги, Грави-Солнца. Надеяться на переиздания «Калитки в сказку»? Ульд знал, что его книга насыщена преувеличенными обещаниями, нередко дутыми. Возможно, в умах потомков автор «Калитки» станет «Тем, Кто Ошибался», «Тем, Кто Не Предвидел». И не затмит ли его Здарг, преобразователь космоса? Хуже того, не станет ли Здарг положительной антитезой отрицательного Ульда? Ведь Ульд отлично знал, что арсеналы Южной Федерации переполнены ульда-бомбами — взрывчатыми Грави-Солнцами. А воинственные генералы-южане не любят, чтобы оружие пылилось на полках, им захочется испытать его не только на полигоне. Не останется ли в памяти народной, в противовес благодетелю Здаргу, Ульд-преступник, Ульд-убийца, изобретатель ульда-мин и ульда-бомб? «Один из этих ученых-безумцев, которые невесть что выдумывают на нашу голову!» Срочно-срочно нужно было изобрести что-то очень важное и очень доброе, всем понятное и приятное.
Ульд предложил гравиорошение.
Напоминаем, в начале повествования говорилось уже, что на океанической планете Вдаг водой было покрыто 94 % площади, вся поверхность, за исключением горных хребтов (4,5 %) и конусов выноса — речных дельт у подножия хребтов (1,5 %). Подняв воду метров на десять — двадцать, можно было бы эти конусы оросить и получить добавочную акваторию для вододелия — сотни миллионов гектаров, очень важных для перенаселенного Вдага.
