— Извини, Крис, но сегодня у меня нет настроения веселиться.
Вивиан смотрел в окно, за которым шелестел листьями искусственный дуб, установленный рядом с пабом. Видимо, для того, чтобы придать наибольший ирландский колорит этому заведению. Странно, что владельцы не догадались понавешать на пластиковое дерево пучков омелы.
Бар внизу был полон народа и клубов сигаретного дыма. Местный оркестр уже начинал настраивать инструменты. Высокие, веселые голоса скрипок заглушали вопли и хохот игроков в дартс. Но здесь, на втором этаже, оказалось на удивление тихо и безлюдно.
— Да у меня тоже нет особых поводов для веселья, — ответил Кристоф, высматривая кого-то среди людей внизу.
Вивиан выразительно взглянул на него и сухо заметил:
— Поэтому на тебе сапоги с набойками, чтобы удобнее было танцевать рил?
— Не думаю, что сегодня дело дойдет до танцев, — рассеянно отозвался колдун.
— А до чего дойдет?
Некромант улыбнулся и, наконец, переключил свое внимание на ученика.
— Мне кажется, или ты стал увереннее чувствовать себя в этом теле?
Пожалуй, впервые Вивиан не почувствовал раздражения при разговоре о своем новом образе. Он задумчиво посмотрел в кружку темного пива и честно признался:
— Я перестал дергаться, что ты смотришь на меня, как на Флору. А в остальном — все по-прежнему.
— Кажется, я ни разу не забывал, что передо мной ты, а не она. Уж тебе-то должно быть известно, что некроманты — те, кто занимается оживлением мертвой плоти, — отлично видят внутреннюю суть под любой оболочкой.
— Ну, может те, кто занимается этим достаточно долго, и умеют, — пробормотал Вивиан. — О себе я ничего подобного сказать не могу.
Мастер Смерти пожал плечами:
— Все совершенствуются постепенно. Очередной экзамен ты сдал на отлично. — Кристоф снова бросил взгляд в нижний зал и заметил: — А вот и тому подтверждение.
Ученик оглянулся, но тут же сам почувствовал яркую, вибрирующую волну. Даханавар. По деревянной лестнице, ведущей на второй этаж, торопливо поднималась Констанс. Блеск ее рыжих волос был приглушен темной кружевной косынкой. Прямое черное платье казалось слишком простым после всех ее прежних экстравагантных кожаных нарядов.
«Это траурная одежда, — внезапно понял Вивиан. — Они все сейчас, наверное, ходят в черном в память о своих погибших друзьях».
Мастер Смерти поднялся ей навстречу, его воспитанник спустя мгновение сделал то же самое.
— Кристоф, Вивиан, доброй ночи. Я очень рада, что вы смогли прийти. — Констанс казалась одновременно взволнованной и смущенной. — Я хотела поблагодарить вас обоих и весь клан Кадаверциан. За себя, за своего ученика… — Девушка посмотрела на Вивиана и чуть улыбнулась. — За всех даханавар. Если бы не ваша помощь, сейчас нас было бы гораздо меньше.
— Скажи, как вы… теперь? — спросил ученик колдуна, чувствуя неловкость и за эту благодарность, и за свой вопрос.
— Мы почти уничтожили асиман, а те — нас. Резиденция клана в руинах…
— А по подземельям огнепоклонников слоняются единицы выживших, — закончил Кристоф иронически.
— Не слонялся бы никто, — с внезапной злостью возразила Констанс, — если бы не их огненная тварь. Саламандра. Дух Огня.
Она помолчала, а потом с видимым усилием взяла себя в руки и заговорила наигранно бодрым тоном:
— Но все наши старейшины живы. Мы успели увести учеников. И, насколько я знаю, здоровье Ады восстанавливается?
— Да. Ей уже лучше, — вежливо ответил некромант.
— Я видела, как она сражается, — внезапно севшим голосом произнесла девушка. — Это было…
— Страшно? — так же тихо подсказал Вивиан.
Констанс кивнула. Они снова помолчали. И в наступившей тишине звук, долетевший от ближайшего к ним окна, прозвучал особенно громко. Настойчивый дробный стук в стекло.
Все трое одновременно посмотрели в сторону, откуда он раздался. На подоконнике сидел уличный голубь и с интересом заглядывал внутрь.
Перегнувшись через стол, Кристоф распахнул раму. Птица взмахнула крыльями и влетела в зал. Покружила вокруг изумленной Констанс. Села на ручку кресла Вивиана, встряхнулась, и ошеломленный кадаверциан увидел, что голубь начал стремительно меняться. Через несколько секунд на него внимательно смотрела синяя сойка — она повернула головку, взглянув на ученика некроманта другим глазом, раскрыла острый клюв, издала долгий скрипучий звук и снова взлетела.
К ногам Кристофа мягко спланировал мятый лист нотной бумаги, а на спинку его кресла плюхнулся взъерошенный черный ворон. Он оглушительно каркнул, попытался клюнуть колдуна в висок, снова взмыл в воздух и исчез, оставив после себя сильный запах мокрых перьев.
Несколько мгновений все трое сидели в оцепенении, затем Вивиан спросил:
— И что это было?
— Мысль художника, — с усмешкой отозвался Кристоф, поднимая бумагу, — так называемая.
— Послание от Гемрана? — тихо уточнил Вивиан, стараниями учителя посвященный в подробности некоторых последних событий.
Мастер Смерти молча кивнул, изучая написанное, затем мрачно уставился в окно, явно ничего там не видя. Потом машинально сложил листок и сунул в карман.
— Мне придется покинуть вас, — сказал он, наконец, поднимаясь. — Прошу прощения, Констанс. Очень важное дело. Если у тебя будет желание, научи Вивиана танцевать рил. Это его давняя мечта.
И, прежде чем ученик успел возразить, направился прочь из зала.
Не тот нуждается в любви, кто силен, а тот, кто слаб.
Оскар Уайльд. Идеальный муж.
18 марта
— Соломея!
Дом ответил глубокой, чуть подрагивающей тишиной. Шевелящиеся тени в углах застыли. Дурманящий запах цветущего хмеля рассеялся.
— Соломея!
Никакого ответа. Девчонка не слышала, сама утонув в этой гулкой тишине, или делала вид, что не слышит.
— Соломея!!
— Что? — долетел, наконец, издали тихий серебряный голосок.
— Где мой хьюмидор?!
— Твой кто?
Иноканоан тихо выругался и нехотя слез с подоконника. За окном стояли огромные башни из стекла. Легкие, стройные и сверкающие. Такие хрупкие и прочные одновременно. В их гладких стенах отражались синие огни, похожие на взмахи крыльев огромных бабочек, облака и розовые зарницы. Он сам придумал все это. Увидел, почувствовал и создал в реальности. В своей собственной реальности, которая часто затмевала настоящую… Хотя его фантазии часто были гораздо лучше материальных предметов и людей.
