Думать об этом не хотелось, поскольку в душе у них все еще теплилась надежда на то, что после глобальной катастрофы выжил кто-то еще и этот кто-то непременно протянет им руку помощи.
XI
Дни становились короче, а осадки обильнее. Температура днем опускалась до +10 градусов по шкале Цельсия, а ночью доходила почти до 0. Павлов срочно приступил к строительству бани, полагая, что в случае отказа водородной батареи, у них будет хоть какое-то отапливаемое помещение. Вена Саймон занималась поиском и приготовлением пищи, но большую часть светового дня проводила в аварийно-спасательном модуле, убивая время просмотром на карманном персональном компьютере произведений классики мирового кино. У нее сильно ухудшилось общее самочувствие, донимала тошнота, сонливость и полная апатия. Это были верные признаки того, что она находится на шестой неделе беременности. В один из таких тоскливых дней Павлов зафиксировал, что солнце зашло на 15 минут позже, чем в предыдущие дни, следовательно, в северном полушарии Земли начался новый астрономический год. Это событие они даже отпраздновали. Павлов подстрелил и зажарил гуся, а Вена Саймон приготовила 1,5 литра домашнего вина из сока винной и сахарной пальмы. Сок она добыла посредством трубок, вставленных в отверстия, сделанные в стволах пальмовых деревьев. Набранный сок сразу забродил и уже через 6 часов превратился в легкий алкогольный напиток, напоминающий шампанское. Для создания атмосферы новогоднего праздника они нарядили рождественскую елочку в виде маленького кипариса, а вечером перед тем, как заснуть, просмотрели очень старый и очень добрый американский фильм о приключениях Санта Клауса. На строительство бани размером 3х4 метра Павлов потратил 4 рабочие недели. Он справился бы быстрее, но не хватало подходящего материала. Кипарис — слишком смолист, и во влажной и жаркой атмосфере бани стал бы безостановочно «потеть», выделяя опасные для здоровья формальдегиды. Сосны (пинии) поблизости от места стоянки произрастали в ограниченном количестве, и пилить их было жалко. Вот и приходилось ему путешествовать на лодке вдоль берега в поисках деловой древесины в виде сухостойных или поваленных ветром стволов черной березы, сосны и кедра. Для кладки ленточного фундамента и печи он использовал крупный булыжник и камень-плитняк: известняк, песчаник, гранит, базальт и плотный ракушечник. Вулканический пепел заменил ему цемент. Вена Саймон сплела из лиан десяток корзин в форме цилиндра, обмазала их глиной с примесью вулканического пепла и обожгла. Так получились сегменты будущей трубы. Когда дело дошло до кладки печи, возникла проблема с котлом для подогрева воды, но и тут они проявили смекалку. Первый, внешний слой аварийно-спасательного модуля состоял из тонкой обшивки из титана — легкого, прочного и антикоррозийного металла. С помощью топоров и зубила они оторвали лист подходящего размера, свернули в конус, заклепали и даже запаяли шов термитной смесью на основе порошка алюминия. Сварку можно было бы и не делать, поскольку помимо небольшого веса и невысокой теплопроводимости, титан имеет еще одно замечательное свойство: если с усилием прижать друг к другу два кусочка, то они приклеиваются намертво. Тем не менее, они получили в свое распоряжение долговечную емкость, вмещающую 25 литров воды. Отодрав часть слоя внешней обшивки аварийно-спасательного модуля, Павлов проявил интерес к следующим слоям. Вена Саймон, поворчав, на эксперимент согласилась. Второй слой состоял из химически стойкого материала, получаемого прессованием порошка графита, пропитанного полиэфирной смолой. Он легко поддавался механической обработке, но у него был один недостаток — малая прочность на удар. Павлов решил, что это — антегмит. Третий слой оказался совершенно прозрачный, так как был изготовлен из акриловой пластмассы, которая в 100 раз прочнее, чем обычное стекло, но при этом легко разрезается обыкновенной ножовкой.
Четвертый слой состоял из какого-то мягкого материала, похожего на пенопласт. Вена Саймон высказала предположение, что это — пеноизол — легкий, прочный, негорючий и влагостойкий теплоизолятор. Так, в процессе строительства бани Павлов не только освоил плотницкие навыки, но и открыл полезные свойства материалов, из которых был изготовлен аварийно-спасательный модуль. В конце концов, он уговорил Вену Саймон снять первые три слоя и употребить их в качестве строительного материала. Без них аварийно-спасательный модуль ничего не терял в своих сухопутных достоинствах, а спускать его на воду они, вроде бы, не собирались. Листы антегмита, вместо шифера, пошли на покрытие крыши бани. Из акриловой пластмассы получились великолепные стекла для оконных проемов предбанника. Эту важную пристройку Павлов соорудил из отходов деловой древесины и оштукатурил стены раствором из глины, известки и вулканического пепла. Окна, двери, полки, ведра, тазы и ковши из мягкой древесины пальмовых деревьев он уже делал не спеша, когда непогода загоняла его под крышу. Сразу насладиться плодами своего труда, то есть попариться, он позволить себе не мог, поскольку стены сруба были не проконопачены. От знатоков русской бани он слышал, что раньше, чем через шесть месяцев после постройки бани конопачение делать бессмысленно: бревна должны просохнуть и улежаться. Шло время. Дни становились длиннее. Осадки сошли на нет. Над акваторией Байкала нависло безоблачное сине-зеленое небо. Были дни, когда воздух прогревался до +25 градусов по шкале Цельсия. Снова можно было загорать и купаться. Отказала водородная батарея, и они, оставшись без электричества, перешли жить в предбанник, перетащив туда из аварийно-спасательного модуля свои кресла-кровати. Вена Саймон постаралась сделать новое жилье максимально комфортным: побелила оштукатуренные стены меловым раствором и сплела из волокон пальмового дерева красивые циновки. Ежедневно измеряя время и место восхода и захода Солнца, Павлов довольно точно определил дату весеннего равноденствия, то есть момент, когда небесное светило в своём видимом движении пересекает небесный экватор. В дни весеннего равноденствия Солнце восходит почти точно на востоке и заходит почти точно на западе, и для всех мест Земли (исключая районы земных полюсов) день почти равен ночи.
Это знаковое астрономическое событие они назвали Днем Благодарения, то есть днем памяти своих незабвенных родителей. В День Благодарения они снова ели жареного гуся с гарниром из плодов хлебного дерева под устричным соусом. Вот только домашнее пальмовое вино Павлову пришлось употреблять в одиночестве. Вена Саймон на его вопрос: «Почему не пьешь?» — погладила свой живот, и он понял, что она имеет в виду. Неделю назад ребенок, которого она вынашивала, заявил о своем присутствии первым толчком. Ей, конечно, следовало бы взвеситься и сделать УЗИ, пройти обследование у квалифицированных врачей, но обо всем этом в их ситуации можно было только мечтать.
