Иеканджика.
– Я дам вам удостоверения, – сказала Рудо. – На двадцать четыре часа.
Архона оцепенел, и форма на нем пошла складками.
– И дам вам еще двадцать четыре часа, когда услышу, что определенный человек мертв.
– Вы сошли с ума? – спросил Архона. – Мы должны любой ценой стараться не изменять прошлое. Малейшие изменения могут повлиять и на ваше будущее.
– Ты слышала в будущем о лейтенанте Зесиро Набвире? – спросила Рудо.
Руки капитана уже не дрожали. На ее лице появилось выражение решимости, правда, не очень сильной.
– Полагаю, что нет, – заключила Рудо, переводя взгляд на Архону. – Следовательно, я предположу, что он не настолько важен для истории или действительно умер здесь от ваших рук.
– Вы не можете настолько рис… – начал Архона.
– Я не убийца, – резко сказала Иеканджика, перебивая его.
– Ты солдат, – сказала Рудо. – Мы исполняем свой долг.
– Это внесудебная расправа. Если Набвире заслуживает предстать перед судом, сдайте его командованию или Отделу военной безопасности.
– Ты же знаешь, как работает разведка и контрразведка, не так ли? – сказала Рудо. – Доказательства непрямые, их можно оспаривать достаточно, чтобы избежать приговора трибунала и нанести политический вред всем.
– Тогда сами с ним разберитесь, – сказала Иеканджика.
– Вы в моих руках на двадцать четыре часа. Он будет работать на северной линии связи сегодня, позже, со своей командой. Убейте его, и получите еще двадцать четыре часа.
– Вы понимаете, насколько нам важно получить эти пробы? – сказала Иеканджика, поднимаясь с жесткого стула. – От этого зависит свобода Союза.
– Значит, так, – прошипела Рудо, жестко глядя на Иеканджику. На смену сомнениям пришла железная решимость. – Твоя мать, если это правда, сейчас прикована к постели. По слухам, беременность плохо протекала. Она с благодарностью восприняла назначение Такатафаре командующей Отрядом, но ее последователи – нет. Набвире устроит так, что людям будут предъявлены ложные обвинения, и среди этих людей, по случаю, – мой муж и моя жена.
– Почему же вашему мужу и жене с этим не разобраться? – спросила Иеканджика. – Они оба старше вас. Пусть докажут, что обвинения ложные.
– Это не их сильная сторона. Кроме того, уйдут месяцы на то, чтобы выяснить правду и восстановить доброе имя. А обвинения – вопрос доверия. Если Такатафаре перестанет доверять нам хотя бы на время, дело сделано.
– Должен быть другой способ, – сказала Иеканджика.
– Более эффективного нет, – ответила Рудо. – Поэтому я говорю вам сделать это.
Архона положил руку на плечо Иеканджики.
– Вы же не можете всерьез о таком думать, правда? – спросил он.
– В этом замешана моя мать? – спросила Иеканджика.
– А это имеет значение? – с легким презрением спросила Рудо.
– Да.
– Насколько я понимаю, нет, – ответила Рудо. – Однако ее последователи не рады, что Такатафаре возглавила Отряд.
– Вы не наемный убийца, полковник, – сказал Архона.
– Вы видите другие способы, Архона? – спросила Иеканджика.
Он развернул ее к себе лицом и пристально посмотрел в глаза.
– Мы сделаем это по-своему, – сказал он. – Своими силами. Мы не убийцы.
Иеканджика стряхнула с плеча его руку и повернулась к Рудо.
– Двадцать четыре часа, – сказала она. – И Набвире.
Рудо убрала пистолет в кобуру и подошла к шкафу, переполненному старыми планшетами с данными. Отдала один Иеканджике. Архона повернулся к ним спиной.
– Вводи свой код, полковник.
Иеканджика схватила планшет. Такой старый для нее. Она в юности училась работать на планшетах со старым голографическим интерфейсом, но с тех пор инженерам Отряда пришлось разбирать все устаревшее оборудование для переработки, так что за десятилетия таких штуковин сохранилось очень мало. Подключившись к главной сети базы, она ввела пароль администратора. Перешла в раздел личного состава, и замигал оранжевый голографический значок авторизации. Она ввела код, который дала генерал-лейтенант Рудо, и значок позеленел.
– Поверить не могу, – сказала Рудо. Ее глаза расширились.
Иеканджика вернула планшет капитану.
– Создайте нам пару действующих удостоверений, – жестко сказала она.
Рудо оцепенела, глядя на планшет. Похоже, этот взлом сети убедил ее больше, чем что-либо другое. Она влипла по уши, обратной дороги нет, будь перед ней путешественники во времени или ловушка. Села, но не прикоснулась к планшету.
Иеканджика тоже села, скрестив руки на груди и твердо глядя в глаза Рудо. Через некоторое время капитан отвела взгляд. В двадцатидвухлетней женщине было не угадать великого полководца, какой она станет в будущем. То, что скрывалось под ее оболочкой, оказалось незнакомо мягким. В ней тлел огонь, скрытый дымкой сомнений, но в Рудо еще не было той пылающей веры, с которой она повела Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось. Иеканджика отправилась в прошлое, ожидая, что Рудо и тут будет руководить ею, но получила вот это. И Набвире в придачу.
Она должна была лучше подготовиться. Генерал-лейтенант Рудо должна была понимать, что в прошлом была достаточно слабой, как рычаг, на котором лежал груз попытки всей этой военной операции. Но что, если генерал-лейтенанта Рудо больше беспокоил не военный успех, а избежание парадоксов? Рудо из будущего знала, что ей придется отправить Иеканджику обратно. Возможно, что Рудо помнила о провале Иеканджики и что она, быть может, там, в прошлом, погибнет, а потому просто обеспечила неизменность того хода событий, который запомнила. Возможно, Иеканджике и Набвире уготованы роли жертв.
Она наклонилась вперед так, что ее глаза оказались на одном уровне с глазами Рудо.
– Кудзанаи, давайте приступим к делу прежде, чем нас арестуют за то, что мы слишком много времени провели у вас в кабинете, – наконец сказала она. – Обеспечьте нам койки в казарме. А потом займитесь разрешениями на работу на поверхности, чтобы мы могли получить эти пробы.
Рудо глубоко вдохнула и принялась за работу. У нее ушло десять минут на то, чтобы создать личные файлы и сопутствующие данные для двоих служащих рядового состава, капрала и рядового, которых перевели на базу на поверхности с «Джубы», одного из крейсеров, находящихся в дальнем дозоре. Закрепила за ними койки в казарме D, где не было никого с «Джубы», и выписала им назначение на работу на поверхности с аудиторской командой. Казалось, привычная административная работа несколько успокоила капитана.
– Старайтесь нигде не светиться, – сказала Рудо, отдавая Иеканджике кристалл. – Не ошивайтесь в казарме днем. Я буду следить за сообщениями о Набвире в системе военной безопасности. Когда увижу нужное, продлю ваши удостоверения. Уйдет пара дней на то, чтобы правильно оформить аудит и запросить буровое оборудование, которое вам понадобится.
– Что, если нам потребуется с вами связаться? – спросила Иеканджика.
– Постарайтесь сделать так, чтобы это не понадобилось.
Иеканджика уловила в ее интонации знакомые оттенки. Взяла со стола два пистолета, сунула один в руку Архоне. Глянув на Рудо, она поняла, что не стоит долго прощаться, поэтому просто открыла дверь, протискиваясь мимо афериста. Тот молча последовал за ней. Дойдя до шлюза, они надели скафандры. Лишь снаружи, в двадцати метрах от здания, Архона связался с ней по лазерному каналу.
– Мы не наемные убийцы! – сказал он.
Она не спорила с ним. Но и от обсуждений легче не станет. Под подошвами ее ботинок
