Наконец сложные формулы радоната и антирадоната и адрес Мориса Потра были продиктованы. Человек-призрак умолк. Тело его погрузилось в землю почти по шею. Послышался хрип…
…Через несколько минут все было кончено — земля бесследно поглотила останки. Передо мной опять вилась пустынная тропинка, не сохранившая даже следов ног того, кто только что был здесь. И лишь запись в блокноте свидетельствовала о том, что человек-призрак явился мне не во сне, а наяву.
* * *
…Через несколько дней я вернулся в Париж и, не теряя времени, отправился на площадь Этуаль. Дверь указанного Лоссом дома мне открыла седая старушка. Она подозрительно осмотрела меня с головы до ног и только потом спросила:
— Что вам угодно?
— Мне надо видеть мсье Мориса Потра.
— Заходите, он как раз дома.
Она провела меня в маленькую комнатку. Навстречу с кресла поднялся человек. Это, безусловно, был Потр. Я сразу узнал его по описанию Алессандро.
— Слышал, знаю, — ответил Потр, когда я назвал свое имя. Лицо его было грустным. Какая-то настойчивая тяжелая мысль таилась в глубине его запавших глаз. Знает ли он о трагедии, разыгравшейся в доме с зеленой звездой, о гибели Лосса?
Ученый ждал. Я молча достал блокнот, вырвал страницы, исписанные формулами, и подал Потру. Тот с изумлением пробежал их глазами. Лицо его смертельно побледнело, он схватил меня за плечи.
— Где вы это взяли? Кто вам передал? Ведь Тенк погиб неожиданно. Разве он успел закончить работу? Объясните же!
— Успокойтесь, — сказал я. — Я не знал Тенка, ни когда его не видел. Эти формулы мне передал Лосе.
— Лосе?
— Да, Алессандро Лосе.
— Когда? Где?
— Несколько дней назад. Он умер, его больше нет. Это он был тем человеком-призраком, о котором трубила пресса.
— Я так и думал, — прошептал Потр.
— Он пробирался к вам. Верил, что вы его спасете, что вы сможете приготовить антирадонат.
— Он не ошибался. Но поздно, слишком поздно он вспомнил обо мне, о моих словах.
— И все-таки, благодаря ему человечество получит величайшее открытие.
— Да, в его душе были и светлые стороны. Жаль, как жаль человека!
— Еще одно слово. Он просил, чтобы никогда больше радонат не попал в руки… Вы понимаете?
— Конечно, это будет исполнено. Но неужели и вы думаете, что люди-призраки смогли бы покорить мир?
— А разве нет?
— Никогда! Разве вы не заметили: изобретается новое оружие — и сразу же находится средство против него. Ведь армии призраков надо спать, надо есть, а для этого надо принимать антирадонат и временно опять превращаться в обычных, уязвимых людей. При современном уровне военной техники армия призраков — глупость. Да и вообще мир настолько необъятен, а человечество — могуче и преисполнено веры в грядущий светлый день, что никакие безумные посягательства претендентов на мировое господство не могут увенчаться успехом. Так было, так есть и так будет. Я верю только в положительное применение радоната в технике и промышленности.
— Ну что ж, я рад, очень рад, что выполнил свое обещание. Осталось одно…
— Что именно?
— Лосе завещал напечатать его рассказ, чтобы его история послужила предостережением для некоторых других.
— Хорошо, я помогу вам, — пожал мне руку Потр. — Садитесь, я расскажу вам все, что знаю сам, о действующих лицах и событиях.
* * *
…И вот сегодня я сдаю в типографию эти записки. Верю, что очень скоро кто-нибудь из писателей или журналистов будет писать не о трагедии человека-призрака — жертвы общественного строя деспотического государства, а о героических подвигах смельчаков, проникающих с помощью замечательного открытия Тенка, в заповедные тайники природы для блага Человека.
Может быть, каждый из вас, друзья, прочитав повесть А. Бердника «Призрак идет по земле», заинтересуется вопросом — можно ли, в принципе, сделать твердые тела взаимопроницаемыми?
Как известно, все существующие на земле предметы состоят из атомов.
Атомы в твердом теле плотно прилегают друг к другу, по сами атомы внутри себя «пустые» — и если поперечник атома равен, скажем, одной стомиллионной части сантиметра, то диаметр его ядра достигает едва одной десятитысячной этой величины, а поперечник электрона — и того меньше.
Казалось бы, один «пустой» атом должен свободно проходить сквозь другой «пустой» атом. Но это не так.
Взаимопроницаемости атомов мешают так называемые электростатические силы притяжения и отталкивания. Каждый атом находится в своеобразном панцире, он напоминает горох в скорлупе.
Если бы удалось избавиться от электростатических сил, как об этом говорится в повести, тело просто распалось бы.
Но, может быть, существует другой способ разрешения этой проблемы? Ведь, например, газы проницаемы, хотя они также состоят из атомов.
Да, для газов это возможно, потому что их атомы расположены на больших расстояниях друг от друга.
Жидкости также частично проницаемы, так как составляющие их атомы не занимают определенного места в пространстве и при прохождении какого-нибудь твердого предмета сквозь жидкость могут «расступиться».
В твердом же теле размещение атомов четко обозначено, у него кристаллическая структура. И если в каком-нибудь месте атомы сдвинутся, «потеснятся», то кристалл разрушится.
Но допустим, что удалось достичь проницаемости твердого тела без его разрушения. К каким последствиям это приведет?
Автор верно подметил, что «призрак» неминуемо уйдет в землю, как только сознание у него померкнет.
Однако в выводах можно пойти дальше. Проницаемый человек утратит связь с электромагнитным полем света, он станет невидимым для окружающих и сам ослепнет. Если, кроме электростатических сил, исчезнет и сила притяжения, то «призрак» не уйдет в землю, а наоборот, его тело, имеющее быстроту вращения земли, по инерции полетит в космическое пространство.
Таковы неумолимые законы природы.
Таким образом, с точки зрения современной физики, открытие, положенное в основу повести А. Бердника, невозможно. Несмотря на это, произведение читается с неослабевающим интересом.
В нем ярко изображены классовое угнетение, политическая реакция, дикий произвол капиталистического мира, в котором маленький человек, под давлением жестоких обстоятельств, порывает со здоровым ядром общества, становится на неверный путь и, наконец, трагически гибнет, поняв перед смертью свою ошибку.
Кроме воспитательного значения повесть ценна тем, что будит у читателя фантазию, без которой не может быть подлинного творчества в области науки и техники.
