Людям воспитателям из Зелёного городка, — долго не удавалось привить своим питомцам то, что человек называет «чувством юмора».
Много горячих дискуссий велось на эту тему в Кибернетическом центре. Некоторые учёные предлагали ограничиться выработкой у белковых помощников самого примитивного чувства юмора, способности понимать простую, незамысловатую шутку, доступную пониманию десятилетнего ребёнка. Но даже эта задача неожиданно оказалась очень трудной. Роботы, которые могли в течение считанных минут спроектировать урановый карьер или рассчитать орбиту звёздного корабля, перед самой простенькой шуткой становились в тупик.
— Чем ты занимался? — спросил штурман.
— Да вот, приводил в порядок дневник, — сказал капитан.
— Летопись, — усмехнулся штурман. — Сейчас придётся тебе немного дополнить её.
— Давай, оживился Голубничий.
Каждый день поочерёдно капитан и штурман с каким-нибудь из роботов отправлялись к алардианам и всегда возвращались с новыми сведениями, которые тщательно фиксировались.
…На этот раз информационные блоки ионной памяти «Каравеллы» пополнились новыми данными: половина Аларди, никогда не обращающаяся к солнцу, освещается искусственным спутником, на котором происходит управляемая ядерная реакция. Твёрдые оболочки для путешествий на необитаемую половину планеты (те, которые Кир принял сначала за холмы), созданы алардианами из вещества метеоритов, в изобилии выпадающих на их планету. И ещё много поразительных вещей узнали сегодня земляне…
— У алардиан любопытные взгляды на кибернетику, сказал Алексей Николаевич.
— Именно?
— Видишь ли, они, вероятно, в некоторых вещах сильно опередили землян. Кибернетическая система призвана быть верным помощником разумному существу. В противном случае возникает законный вопрос — к чему технический прогресс. Алардиане отвергают любые ограничители, для роботов. Рассуждают они так: почему мы должны видеть в роботах врагов? Естественней считать их друзьями и помощниками.
— Так-то оно так, — протянул капитан, — но тут имеется и другая сторона. Вспомни старинную историю про Аладина и волшебную лампу. Поначалу эта лампа служила Аладину верой и правдой, пока однажды сам Аладин вызвал к жизни силы, с которыми уже не мог справиться…
Мелодичный гонг заставил друзей прервать спор.
— Уже двенадцать, — удивлённо сказал Голубничий. — Пора отдохнуть.
— Какие планы на завтра, капитан? — спросил Алексей Николаевич.
— Пойдём к алардианам в гости.
— Все?
— Все, — торжественно подтвердил капитан, — экипаж «Каравеллы» плюс капитан Владимир Сибиряков.
— А как же корабль?
— Корабль? — капитан на миг задумался. — Алардиане нам ничего плохого не сделают, мы достаточно общались с ними, чтобы прийти к такому выводу.
* * *
Утро было по обыкновению ясным. Планета Аларди не знала ненастья — неизбежного порождения атмосферы. Недвижные очертания далёких холмов казались нарисованными тушью на фоне розовеющего горизонта. Искусственное солнце едва выглянуло из-за острых пиков. Его багровые лучи скользили над волнистой поверхностью, задевая песчаные верхушки барханов.
Нос «Каравеллы» ослепительно сверкал под лучами стремительного светила, в то время как корма звездолёта была погружена ещё в глубокую тень.
Беззвучно открылся выходной люк штурманского отсека. На круглой площадке появился экипаж корабля, готовый к вылазке.
— Чудесное утро, — весело сказал капитан Голубничий, щурясь на яркое солнце.
— И день будет таким же, — добавил Владимир.
Роботы стояли у ажурной балюстрады, охватывающей площадку. Всё было спокойно вокруг, и они замерли, ожидая приказаний.
— Прикрепить трап? — по привычке спросил Кир: ему не раз уже приходилось проделывать подобную операцию за бесконечные годы полёта.
— К чему трап? — улыбнулся капитан. — Тяготение здесь близко к нулю. Мы прекрасно обойдёмся без трапа!
И, подавая пример, капитан Голубничий легко перепрыгнул через преграду и стал опускаться вниз, подобно огромной фантастической снежинке. Вслед за ним ринулись вниз остальные.
Кир побежал вперёд, радуясь предстоящей вылазке. Сколько новой интересной информации сможет он собрать сегодня!
Увлёкшийся робот ушёл уже далеко вперёд, когда его остановил радиосигнал капитана. Кир в несколько скачков приблизился к капитану.
— Возвращайся, сказал капитан.
— Куда? — не понял Кир.
— На «Каравеллу».
— Взять что-нибудь?
— Нет, ты будешь охранять корабль.
Фотоэлементы Кира потускнели.
— Слушаю, ответил робот и покатился в сторону «Каравеллы», стройной громадой высившейся вдали.
Капитан проследил взглядом за удаляющимся Киром и присоединился к остальным.
Длинный алардианский день уже клонился к вечеру, когда небольшая экспедиция возвращалась на «Каравеллу». Трое людей шли задумчиво, поглощённые, чуть не подавленные всем, что они видели и слышали сегодня. Роботы внешне ничем не выражали своих чувств, но и они сегодня запомнили, записали и сфотографировали столько, что на Земле будут изучать и расшифровывать это не один год…
— Да, нам есть чему поучиться у них, — сказал капитан, возобновляя прерванный разговор. — Сращивание механизма и тела. Потрясающая идея!
— А их методы продления белковой жизни! — добавил Алексей Николаевич. — Наши биологи, ручаюсь, будут изумлены.
— Главное — как всё просто, — продолжал капитан, — и в тоже время — с какой высокой надёжностью!
Сегодня Главный алардианин раскрыл и показал гостям многое, и люди шли, обмениваясь впечатлениями.
Впереди двигался робот, на обязанности которого лежало прокладывать по объёмной фотокарте Аларди, которую успели уже сделать земляне, путь к «Каравелле». Ориентиров было маловато, и без карты заблудиться было нетрудно.
Алардиане, неизвестно почему, попадались всё реже, наконец, они исчезли из поля зрения землян.
Тьма на Аларди наступала мгновенно, как только искусственное солнце скрывалось за горизонтом. По приказу капитана Энквен включил прожектор. Бьющий луч выхватил спереди узкую ленту песчаной пустыни.
— Глядите! — вскрикнул Голубничий. Он присел на корточки. Капитана окружили люди и роботы. Энквен усилил освещённость. У ног капитана, раздвигая тёмно-жёлтые песчинки, упрямо тянулся вверх, к звёздному небу тонкий бесцветный стебелёк.
— Что там? — почему-то шёпотом спросил штурман. — Мне плохо видно…
— Трава, — невозмутимо разъяснил Энквен, переступив со щупальца на щупальце.
