Интересно, подумал Николаев. Только тратить умела? А откуда брала – из тумбочки?
– В общем, я так вижу, – Жора закурил сам и предложил Николаеву. – Все, что тебе особый кайф давало там, здесь не нужно. Здесь от этого только головная боль. До меня как дошло, что надо мной как будто издеваются, сразу стал специальность менять. А что? Человек с головой нигде не пропадет. А как будут бабки нужны, так мы с парнями их махом заработаем. Маша тоже: я на экономиста собиралась учиться, пойду в экономисты. Ага, как же. Нигде на работу не брали. Причем тоже, как нарочно: ее не взяли, а потом постоит, понаблюдает – приходит другая какая-нибудь девица, ее сразу берут. Не лезь в экономисты, говорю. Но она же упрямая. А как перестанет дурью маяться и бодаться сама с собой, и работает, что первое подвернется – так и платят хорошо, и вообще все путем становится. Такие вот дела, старик. А за собой что можешь припомнить? Ну, что считал там самым важным? Подумай, лучше один, как следует, и заруби на носу: этим здесь не занимайся, обломят.
Николаев почесал затылок. Вопросов все больше, а ответов не ожидается, похоже.
– Ты не думай, это со всеми, – Жора налил еще по одной. – Вот Валера все хвастался, что всех девушек самое большее за пару часов мог окрутить. Обаяние у него такое. Так фига ему тут вышла поначалу – пришлось спасать человека, совсем в себя верить перестал. Это я узнал, что он, тайком от всех, паял помаленьку, технику разную чинил. Просто для кайфа, и чтобы людям приятно сделать. А сам себя героем-любовником считал. Типа, призвание. В общем, как только он начал электронику свою чинить-паять, все сразу изменилось. И к девушкам тоже по-другому стал относиться, всего года хватило. Как перестанет себя Казановой считать, сразу на него внимание обращают. Если бы еще все это было надолго, а то месяц пройдет... – Жора махнул рукой. – Расспроси остальных. Ну что, можно я за работу малость поговорю? Мы тут придумали кое-что, чтобы к концу света сразу готовиться, и времени не терять. Чтобы на жизнь больше оставалось. Я пока основное расскажу – давай завтра, со всеми парнями вместе посидим, детали обсудим. В двенадцать тебя устроит, здесь, у меня?
– Можно про рогатку спросить? Просто из любопытства.
– А, это, – Жора повеселел. – Наверное, в детстве не наигрался. Я в тир ходить люблю, все такое. А в детстве рогатки делал такие, что все пацаны вокруг локти кусали. А тут смотрю – продается! Настоящая, фирменная можно сказать! И сменная резинка, и оплетка на рукоятке, все дела! Я как купил, от киоска отошел, решил на все забить в тот день, вообще на все, и пойти на пустырь, пострелять себе в кайф. Набрал из кучи гравия камушков, шариков для подшипников в соседнем магазине купил. И все. Вышел из магазина, пошел к перекрестку, а там какой-то шибко торопливый перец на джипе выворачивал, его на тротуар и вынесло, прямо на меня. Вот так. Но когда до дела доходит, рогатка выручает. А когда она в деле – сам видел – мне все пофигу. Пули не берут, и все такое. Как в сказке. Я еще подумал – мы тут все на самом деле в сказки верим. Ну, если откровенно. А кто не верит, тут и пяти секунд не выдержит. Ну ладно, давай все-таки за дело потолкуем.
* * *
Едва Николаев вошел в квартиру, как Дарья выбежала навстречу, и «доложила», сколько всего она сегодня выучила и сделала. И Марию научила, зря она твердит, что дура! В угол ее ставить некому! Николаев расспросил, вначале машинально, дома так слушал, в пол-уха, но почти сразу стал слушать всерьез, и понял – да, действительно, достижение. И похвалил, искренне и от души. И, похоже, Дарья этому обрадовалась больше, чем своим достижениям.
– Ее редко хвалили, – подтвердила Мария, отправив Дарью на кухню, чай готовить. – Дома из нее отличницу растили. Чтобы кругом пятерки, чтобы вела себя примерно. Чуть что – выволочка. Только на праздники и позволяли малость побеситься. Ну, она и тут начала себя поначалу так же вести. Чем больше слушалась, тем больше ругали. Причем все или ругали, или поучать начинали. Тетя Надя говорила, первые полгода сладу с ней не было, чуть что – скандалы, истерики. Я потом посмотрела, послушала ее, и сказала: перестань. Зачем стараться всех слушаться? Ты же не глупая девочка? Давай будем своей головой думать учиться. Мне, говорю, тоже надо учиться – давай вместе, так легче. Так и решили. Через два месяца ее уже не узнать было. Только вот тетя Надя не умеет хвалить. Ругать умеет, хвалить – нет. Ну, у всех в голове свои тараканы.
Дарья появилась в гостиной.
– У меня все готово, – пояснила она.
* * *
– Вот, – Дарья повернула компьютер так, чтобы остальные видели, что на экране. – Эта программа умеет лица на фото распознавать. Видите? А вот теперь смотрите: это снято на Юрге, когда мы там утром были. А вот это – когда в обед, второй раз. Ну, третий неинтересно, там все так же, как во второй. Видите?
– С ума сдуреть, – прошептала Мария. – Сережа, смотри! Точно! Вот этот мужчина утром работал в буфете. Грузчик, или как это называется. А во второй раз то же лицо, но уже начальник вокзала. И сколько таких?
– Я насчитала тридцать восемь человек, – пояснила Дарья. – Но мы же в город далеко не ходили. Понимаете? Люди те же, пусть даже работа у них другая. Очень много тех же людей!
– Я тоже помню, что постоянно видела те же лица, – задумалась Мария. – Но сколько их было, не помню. Но Феде это понравится. Одно дело, когда вроде бы помнишь, другое дело, когда можно самой фото увидеть. А она не ошибается? Ну, программа?
– Может ошибаться, – согласилась Дарья. – Смотри, я тебя сегодня снимала, пока домой шли. Помнишь? И освещение разное, и очки ты надевала, и рожи корчила, я специально просила. Все равно она тебя узнала.
– Умница! – Мария обняла ее за плечи, встав за стулом. – Ты у нас сейчас главный спец по компьютерам. Кроме шуток. Федя так же скажет, вот увидишь.
– А это что за папка? – Николаев указал на солидной толщины папку, которая лежала на окне.
– Это все, что я набить успела, – пояснила Дарья. – Почитайте, оба, ладно? Так гораздо удобнее читать.
– Так, конец рабочего дня, – распорядилась Мария. – Даша, ну давай без этого! Если силы еще есть, учи нас. Меня без вопросов, а Сережу – если захочет. Садись и рассказывай. Просвещай!
Дарья повеселела. Видно было, как трудно ей отойти от компьютера, а тем более выключить его.
* * *
Мария ушла вначале к Дарье, а в половину двенадцатого появилась в их с Николаевым спальне.
– Я иногда буду там до утра оставаться, – пояснила Мария. – Или уходить с ней, повеселиться где-нибудь. Без тебя. Без обид, да? Ей в самом деле не с кем поговорить. Ну, о некоторых вещах. Ну и вообще, мы с ней привыкли устраивать себе вечеринки. Оттягиваться, чтобы тетя Надя не знала.
