— Хвастун, ты можешь поговорить о чём-нибудь другом?
— Ты сама подвела под эту тему.
— Значит так, — решила взять ситуацию в свои руки Юлька, — эй швейцар, тут есть шахматы или карты…
В Рим мы прилетели в одиннадцать часов по местному времени. Девчонки были немного пьяны от выпитых ими рюмок с дорогим вином, шампанским и коньяком. Они хотели всё попробовать, хоть по чуть-чуть, в итоге, намешали всякой ерунды. Мне же хватило фруктовых соков и бутербродов с маслом и красной икрой. Мы по прощались с швейцаром и стюардессами и нас направили к стоявшему невдалеке от трапа самолёта лимузину.
— Ты уже ездил раньше в лимузинах?
— Однажды.
— Ну и как?
— Машина как машина, обычная машина.
— А как же повышенная комфортность?
— По-моему, обычная машина.
— Надеюсь, там есть шампанское.
— Девушки, по моему вам хватит, выпейте лучше соку.
— Нет, не хватит.
— Так! Говорю, хватит, значит хватит.
— Злой Саша.
— Да очень злой Саша.
Мы подошли к машине. Около неё стоял молодой парень в пиджаке и девушка.
— Здравствуйте, я Линда, я буду вашей переводчицей всю следующую неделю, мне сказали, что никто из вас не говорит по Итальянски.
— Да это так.
Шофёр сделал едва заметный поклон и направился на переднее сиденье к рулю.
— А в машине есть шампанское?
— Нет увы, но оно будет в гостинице, где вам забронирован люкс, мы сейчас едем туда.
— И далеко это?
— Сорок минут езды от аэропорта, если только не застрянем в пробках. Но в это время дня пробок быть не должно.
— Скажите, а в нашем списке развлечений есть посещение Колизея?
— Да, завтра в 18–00.
— А можно совершить экскурсию туда сегодня? — Поинтересовался я.
— Да конечно, я поговорю с руководством.
— Такой странный вопрос, а кому вы подчиняетесь?
— Я второй помощник по особо важным делам губернатора Италии.
— Ого, вы важная птица, — вырвалось у Иры.
— Насколько мне известно, вы тоже очень важные гости, хотя мне и не сообщили кто вы. Ну ладно, садимся, поехали, вы сможете задать мне все вопросы по дороге.
К Колизею нас доставили к 16–00 того же дня. Мы в Италии были инкогнито, и потому нас никто не охранял, ни одного боевого робота, кроме тех, которые отслеживали ситуацию на улицах. Ярко светило солнце, было очень жарко, я был одет в шорты и майку, девчонки платья с вырезом на груди и коротенькими юбками. Мы вышли из лимузина и сразу же смешались с толпой, я не чувствовал угроз. Впрочем, кого в наше время удивишь обычным лимузином.
— Мы хотим мороженного. — Заверещали девочки.
— Линда?
— Да, да, сейчас куплю, мне выдали денег на расходы, можете не стеснять себя ничем.
Вообще, я чувствовал себя как-то неудобно из-за того, что за меня платила Линда. Я бы предпочёл, чтобы деньги были в моём кармане, мои деньги. Хотя умом я понимал, что Линда тратит на нас тоже не свои деньги, а мои же. Хотя позиция скайнета в финансовом вопросе была следующей: "Всё что есть на земле у человечества, моё".
— А вы Александр, будете мороженое?
— Нет, нет, спасибо.
— А чего вы хотите?
— Посмотреть на Колизей, — улыбнулся я.
Мы не стали подходить к кассе, билеты нам выделили по спецканалу подручные Линды, и, слава богу, перед ней была огромная очередь.
— Я смотрю, многие хотят побывать в Колизее.
— Многие прибывают в Рим только за этим.
— А вы здесь часто бываете?
— Нет, в Колизее я была всего пару раз, в детстве, сейчас нет.
Мы оказались внутри, здесь был коридор, с одной стороны была кирпичная стена из каких-то древних, омытых песком кирпичей, с другой стороны были каменные колонны и синее небо. Погода была чудесная, хоть и жаркая, но я люблю жару. Девчонки так и не успели съесть мороженое, оно слишком быстро растаяли, пришлось выбросить. Вскоре, мы вышли на арену, где и проводились бои гладиаторов. Мы про бродили по Колизею несколько часов. Побывали везде, и всё успели осмотреть, это было красиво, красивая жизнь, то о чём мечтают миллиарды моих соплеменников, ну вот я добился всего, весь мир был у моих ног, и что? Я не чувствовал себя счастливым.
Всю следующую неделю мы целыми днями гуляли по Риму. Мы дважды побывали в Ватикане, ещё раз сходили в Колизей. Мы посетили два десятка каких-то храмов, девчонкам понравилось. Мы ездили на море. Ира с Юлей были в восторге, пустой и очень чистый по моим меркам пляж. Хот доги, горячий песок и тёплое море. Я не купался, зато загорел. Моя кожа не обгорает, обычно, если я слишком долго нахожусь под солнцем, она просто побаливает. Как я не старался уберечь себя от этой беды, так и не смог, обгорел. Вечера мы проводили в пивных барах и дорогих ресторанах. Я слушал о чём говорят люди, я не понимал, что они говорят точно, но им явно что-то не нравилось, они ругали власть и всё что происходило. Но у них не было выбора, везде были роботы, они патрулировали улицы, заходили в рестораны, подъезды домов, роботы были везде. В мире было ещё что-то старое, романтическое, но было и новое, пугающее.
После Италии я, как и обещал девочкам, направился в Версаль, своё новое временно место обитания, но туда я направился уже не развлекаться, а работать, мой отпуск был окончен.
Работать я начал ещё на борту самолёта, я просто встал и ушёл в комнату с компьютерным терминалом, девчонки отпустили меня со словами: "не терпится ему". Я активизировал окно связи со скайнетом.
— Краткий доклад.
— Деятельности зонда не обнаружено, в течении последних восьми дней не произошло ни одной подозрительной смерти учёных, что подтверждает твои слова о том, что противник отступил.
— Как продвигаются боевые действия в Африке и Южной Америке?
— Мы контролируем юг и север Африки, всего порядка 70 % континента, остаётся взять под контроль экваториальный пояс, самая сложная часть. В Южной Америке боевые действия также развиваются успешно, мы контролируем 60 % континента, Аргентина почти целиком взята под наш контроль. Остались не значительные боевые группировки в Горах и джунглях Амазонки.
— Что с терроризмом?
— Терроризм процветает, увы, во многих странах мира, независимо друг от друга возникают террористические партизанские группировки, несмотря на все усилия спецслужб. Группировки в основном не большие по численности.
— Прогноз?
— Это будет продолжаться ещё лет пять, после чего терроризм пойдёт на спад. Пика терроризм достигнет через год. Слишком много не довольных политикой, и особенно ликвидацией демократии и свобод граждан.
