- Как звали второго пилота?
- Свэн Стэрборг, кажется. Да, Свэн Стэрборг. На самописцах оставшегося тральщика что-нибудь есть?
- Нет. На ленте - ровная прямая, никаких отклонений.
- А этот... первый... Он в профилактории?
- Да, уже два с лишним месяца загорает там. Скоро выйдет на волю Заморыш.
- Кто, кто?
- Тэдди Заморыш, босс.
- Так это тот самый - "гордость нации"?
- Ну да. Везет ему, как утопленнику.
- Ладно, Пит. Все.
Щелкнули выключатели. Дуайт опустил наушник, помолчал, разглядывая свои пальцы, и снова обратился к фиолетовым теням:
- Согласитесь, Солсбери, вы ведете себя более чем странно. И мы в подобной ситуации не можем вам довериться полностью. Подождите, не перебивайте... Допустим, вы узнаете, кто привел трал. Что из этого?
- Вам сказали - кто?
- Да.
- Он жив?
- Разумеется.
- Тогда я прошу вас с Робертом Смитом немедленно прилететь ко мне в лабораторию. Это совершенно необходимо.
Только сейчас до Дуайта стала доходить вся бредовая ненормальность происходящего - и пустой экран с тенью, и нелепая загадочность разговора.
- Может быть, вы, Солсбери, узнали точную дату конца света?
- Нет, мистер Смит. О конце света я ничего не знаю. Но у меня в руках есть ключик от Начала. И вполне возможно, что за дверью окажется совершенно новый Свет. Новый мир, который поможет людям найти выход из тупика, в который они попали. Вылетайте ко мне.
- Хорошо, Солсбери, мы подумаем.
- Мистер Дуайт, я первый раз в жизни позвонил вам сам. Вы, надеюсь, понимаете, что для этого потребовались из ряда вон выходящие причины? Поверьте, сейчас нет ничего на свете важнее вашего приезда - и для меня, и для вас, и для всего человечества. Видите, я говорю высокие слова, которые так не любил всю жизнь. Неужели это вас не убеждает в необычности происходящего?
- В необычности? Пожалуй, убеждает. Но не больше.
- Никаких "но". Я дам вам возможность увидеть и пощупать руками настоящее, стопроцентное чудо. Чудо без всяких подделок. С гарантией. Чудо, которое перевернет всю жизнь человеческую. Слышите вы меня?
- Слышу. До свидания, Солсбери.
- Я жду. Прилетайте немедленно. Немедленно.
Экран погас. Два раза тявкнул гудок - конец передачи.
Руки Дуайта Смита действовали, как автоматы, которые он выключал, привычный жест, верньер до конца, переключатель на "ноль", успокоилась дрожащая стрелка, остывая, растворилась в полупрозрачной стекловидной толще динамической схемы пунктирная цепочка маршрутных огней.
Уже исчезло мерцающее сияние между ажурными зеркалами ретрансляторов, замолчали сирены, опустились на площадки сторожевые вертолеты, и хмурые пилоты отстегивали от поясов тяжелые лучеметы, стаскивали кряхтя комбинезоны.
А Дуайт выключал, выключал - привычный жест, верньер до конца, переключатель на "ноль", рубильник - вниз...
Коротко вздохнув, замолчала ЭВМ, и два десятка дежурных на станциях слежения, торопливо отрапортовав: "Первая, все в порядке... Пятнадцатая, все в порядке... Двадцатая, все в порядке..." - почти одновременно включили погасшие час назад телестены. Космовидение показывало новый многосерийный супербоевик о том, как элегантный, красивый и смелый астролетчик Одисс Эй встречает в космосе двух прекрасных инопланетянок Сциллу и Харибду. Телестены пришлось выключить в тот момент, когда в оранжевой пустыне, под мистическим светом четырех пульсирующих солнц, в окружении ужасных, кровожадных и фантастически безобразных чудовищ, инопланетянки начинают соблазнять бравого астролетчика. Конечно, самое интересное - черт бы побрал этот Би-канал! - уже позади, но все-таки чем все кончилось...
И уже начальник всей Службы Слежения обстоятельно доложил Главному, и Главный, облегченно вздохнув, - пронесло! - нажал заветную кнопку, и в бронированной кабине Смитов зажглась зеленая надпись "Вторжений нет", и уже поднялась за Смитами последняя стальная плита, и обе половины звездной карты соединились в один матовый прямоугольник, скрыв потайную дверь, когда Дуайт нарушил тягостное молчание.
- Как тебе все это нравится?
- Собачий бред, - зло отрезал Роберт, садясь за свой стол-пульт. - А Солсбери я прикажу сделать начет за часовой прогон Би-канала. Посажу его в психбольницу и арестую счет в банке.
- А если в его высокопарной болтовне о ключах от нового мира действительно есть что-то реальное?
- Он тронулся. С яйцеголовыми это бывает.
- И зачем ему понадобился трал 308-Ф5-АС? Это трал Тэдди Заморыша, а Тэдди знает космос, как свои пять пальцев. В этом полете была авария, погиб его напарник. Хотел бы я знать, где они были.
- А самописцы?
- Самописцы чисты, как совесть ребенка. Тэдди - тертый парень.
- Так пусть Пит узнает у самого Тэдди.
- Питу Тэдди ничего не скажет или наплетет бог знает что. Мусорщики хранят свои "участки". Это их бизнес.
- Так чего ты хочешь?
- Многого. Например, узнать, что за пилюлю припас нам Солсбери.
- Послушай, Айк, брось ты всю эту галиматью. Пошли кого-нибудь к Солсбери, пусть заставят его расколоться. А нам надо заняться нашими "птенчиками". Пора их высиживать, черт подери, пока Совет еще не сел нам на голову. Давай работать.
- Ну, хорошо. Через полчаса я освобожусь.
Дуайт опустил матовый звуконепроницаемый занавес, и огромный кабинет превратился в две комнаты.
В туманной мгле экранов, словно чертики из коробки, появлялись и исчезали люди. Появляясь, их лица мгновенно приобретали угодливое выражение, исчезая - озабоченное.
Блейк возник не на экране, а в проеме двери - видеофон для такого разговора не годился. Он не снял шляпы и не погасил сигару, хотя знал, что босс не выносит дыма. Он не сел, а остался стоять, прислонясь к стене. Он не проронил ни слова, только слушал, и только к концу пятнадцатиминутного монолога, Роберта он открыл рот.
- Идет, босс! Это по мне. "Коршуны Космоса" - настоящая работа. У меня есть парни. Дело будет, о'кей! Только...
- Конечно, Блейк, - ухмыльнулся Роберт, доставая чековую книжку из кармана пиджака, бесформенно обвисшего на спинке кресла.
А Нью-Йорк тем временем смотрел очередную серию супербоевика...
Звездолетчик Одисс Эй, взяв на буксир огромный астероид из чистого золота, уже повернул к Земле, и когда гравитационная буря сорвала его корабль с курса и занесла в чужую галактику, где живые, кровожадные и фантастически безобразные звезды пожирали целые планеты вместе с утонченными цивилизациями. Одисс Эй убил звезду, напавшую на голубую планету, которой правила прекрасная Ама Зонка. И уже была душная ночь в фиолетовых джунглях, под мистическим светом четырех лун, и восемь теней танцевало вокруг двух тел, и близко-близко - во весь четырехметровый объем телестены - подрагивали инфракрасные губы красавицы Ама Зонки...
