мы и вылетим заранее за три часа до прохождения конвоя.
— Ну что ты думаешь по поводу задания? — спросила Лера.
— В штабе как всегда посчитали, что мы сможем с ними разобраться, значит, не будем их разочаровывать. Если они учли вчерашние ошибки, то их перемещение будет не таким, как вчера, а значит, нас будут ждать. Поэтому все истребители будут в полёте и смысла атаковать носитель в данном случае нет. Эсминец нам не особо страшен, так как его орудия с первого попадания по нам не смогут нас уничтожить, и это даёт нам шанс также игнорировать его, поэтому главной целью должен быть крейсер, а затем носитель. Если мы подойдём встречным курсом, то наткнёмся на сильную оборону, а атаки с задней полусферы они не ожидают, поэтому я предлагаю переместиться в самую дальнюю часть карты и оттуда разогнаться в том же направление, что и они, но с меньшей скоростью, так, чтобы противник пролетел примерно рядом с нами, после чего ускорившись атаковать его сзади. Перестроиться они быстро не смогут, и у нас будет шанс как минимум на один выстрел, а при удачном раскладе на два.
— Неплохо придумал, давай сделаем по твоему плану. Хотела бы я увидеть лицо капитана, когда мы появимся сзади и атакуем его, — сказала она.
Два часа мы потратили на полёт, после чего развернулись, и разогнавшись в нужную сторону, отключили все системы корабля. Я специально отключил тактический шлем, чтобы мой мозг отдыхал, и мне не пришлось испытывать нервный срыв.
Я смог подремать почти час, прежде чем раздался зуммер вызова. Включив шлем, я увидел россыпь точек, нагоняющую наш корабль, они должны пройти немного правее нас. Судя по информации доступной нам, пройти они должны будут практически рядом, и скорость их довольно большая, поэтому нам нужно будет прилично ускориться после пуска торпед. Тут мне в голову пришла идея:
— Лера, приготовь к сбросу шесть мин с небольшой разницей, когда корабли противника будут рядом, чтобы произвести максимальный урон, я уверен, они не успеют увернуться, следующей целью бери носитель, а я крейсер, чтобы в первую очередь вывести его из строя, остальными займёмся позже.
Так как противник приближался к нам с задней полусферы, то мы могли использовать мины, закреплённые на фюзеляже, они дают одноразовый выстрел плазмой с очень большой плотностью поражения и по идее должны будут вывести из строя большую часть истребителей противника.
Дождавшись момента, Лера активировала экстренный запуск реактора и двигателей, при этом сбрасывая шесть мин и активируя их. Буквально через мгновение они сработали, и следом за этим мимо нас пролетели корабли, окружённые вокруг тридцатью истребителями, двенадцать из которых оказались выведены из строя, повреждение получил также эсминец, у которого с левого борта были выведены из строя все орудия и слетела вся защита.
Крейсер получил торпеду прямо в двигательный отсек и взорвался, развалившись на две части. Вторую торпеду выпустить не удалось, так как транспортник прикрылся крейсером.
Я включил форсаж и начал с ускорением набирать скорость, стараясь догнать улетающие корабли. От перегрузок уже привычно потемнело в глазах, но я продолжал выжимать максимум возможного из двигателей, дойдя до момента, когда наш истребитель стал приближаться к спешно улетающему флоту, половина истребителей противника отвернула в сторону, пытаясь нас перехватить. Они стали тормозить, пытаясь повторить наш манёвр и пропустить нас вперёд, но Лера подловила момент и, выпустив ракеты в момент, когда мы пролетали между них, смогла подбить ещё три истребителя, а я, наоборот, опять включил ускорение, заходя с задней полусферы к носителю противника и сблизившись с ним, запустил последнюю торпеду, которая благополучно вошла в борт носителя и разорвала его взрывом на несколько частей. Теперь мы остались против одного повреждённого эсминца, девяти истребителей спереди и шести с задней полусферы. Поэтому я направил истребитель прямо на противника, стараясь двигаться с повреждённого бока от эсминца, который был без защиты и плазменных орудий. Взяв в прицел один истребитель, подсвеченный как повреждённый, я открыл стрельбу из плазменной пушки, при этом беря на прицел второй и пуская ракету. Лера тоже приняла участие и, развернув орудия по курсу корабля, открыла огонь по третьему истребителю. От нашей атаки, все бросились врассыпную, но три истребителя мы смогли уничтожить и увязались за парой, которая отвернула в сторону от эсминца. У нас оставалось восемь ракет и две мины, а также комплекс противоракетной обороны с двадцатью мини-ракетами и полные щиты защиты. Пока мы гонялись за двойкой истребителей, к нам сзади пристроилась шестёрка истребителей противника, и я использовал ещё одну мину, но противник успел отвернуть, и только три истребителя попали под взрыв мины и вышли из строя. Дав ускорение, я атаковал истребители из пушек и пустил одну ракету, как итог оба истребителя оказались подбиты, а преследовавшие нас три истребителя отстали от нас, не поспевая за нашими скоростями. Я направился к эсминцу, который прикрывали четыре истребителя, и дал команду Лере, перенести огонь на них, нам пришлось сделать два захода, прежде чем мы сбили три из них, а оставшийся прикрылся эсминцем, спрятавшись с неповреждённой стороны. Но я этого только и ждал, поэтому сымитировав атаку на него, запустил две ракеты в двигатели эсминца. Ракеты, конечно, не мощные и пробить броню не смогут, но повредить двигатели вполне способны, если дать возможность точно прицелиться. Поэтому удивляться, что эсминец лишился манёвренности и превратился в кусок металла, который, правда, мог отстреливаться с одной стороны, не приходилось. После этого переключился на оставшийся рядом с эсминцем истребитель. Сегодня я стрелял очень метко, используя свои возможности почувствовать место и момент, когда необходимо произвести выстрел. Пока я гонялся за уцелевшим истребителем, оставшиеся три пустили по нам сразу по три ракеты в надежде, что хоть одна из них сможет захватить наш корабль, и в итоге пришлось потратить три мини-ракеты для их уничтожения. Подбив истребитель рядом с эсминцем, я резко отвернул в сторону, так как тот начал запускать по нам свои ракеты, с максимально возможной дистанции. Сделав большой круг, я зашёл к эсминцу со стороны повреждённого борта и, сымитировав атаку, дождался, когда нам наперехват бросится оставшаяся тройка истребителей, переключился на них, как и Лера.
Нам пришлось сделать три захода, прежде чем мы уничтожили все истребители. Оставался эсминец, проведя атаку и израсходовав все ракеты и оставшуюся мину, я задумался, как поступить дальше, ещё раз перечитав полётное задание, я отдал команду:
— Подготовься к катапультированию, будем таранить эсминец.
После чего, разогнав его в направление эсминца, активировал
