Ждать долго не пришлось. Где-то недалеко громко прошипела дверь шлюза, и профессор встрепенулся, выглядывая из-за угла. Космоштурм вернулся. Появившаяся фигура выразительно махнула рукой. Все, пора двигаться. Что-то сейчас да узнаем.
Стоять посреди бескрайнего космоса, не видя границ, не чувствуя вокруг ничего, кроме пола под ногами, целиком захлебываться бездонной бесконечностью было одновременно и привычно, и нет. Окна ботов, шлюз его дома в астероидном поселке, даже крытая прозрачным куполом терраса гала-люкса – это все было не то. Там везде была некая домашность, что ли. Причесанность, безопасность, страховка. А сейчас, стоя всего лишь на слегка подмагниченной поверхности приемной площадки преобразователя, Степа захлебывался этой далью, глубиной, восторгом. И ничего вокруг. Только броня убээса, неизмеримо тонкая по сравнению с огромным космосом. А дальше – все… Ничего нет. Ничего…
– Эй, ты чего? – звездное покрывало качнулось, его заслонило монголоидное лицо, обрамленное контуром шлема. Солнце Бойджера осталось с другой стороны планеты, и фильтры не затемняли стекла забрал.
Декстер поддержал качнувшегося Донката.
– Все в порядке, – Степа вернулся обратно.
На разгрузочную площадку преобразователя.
Разгрузочную площадку, куда прибывал орбитальный лифт. Соловей уже перешел на стоящую тут же лифтовую платформу, осмотрелся и теперь призывно махал руками, торопя остальных. Он что, собрался? На нем?!
– Я туда не пойду, – Степа, насколько позволял шлем убээса, замотал головой. – Не пойду, хоть режьте. Я не сумасшедший, спускаться на планету на этой штуке. Нас оттуда первым же порывом ветра снесет. Даже не думайте! Не пойду, и все.
Его порыв пропал втуне. Сакс замотал головой и показал на шлем. Мол, ничего не слышу. Степа застонал и попытался ткнуться головой в переводчик на плече Шойса. Объяснить весь идиотизм этого предложения. Сразу и получилось, и нет. Ткнуться получилось, вот только Декстер понял все по-своему. Обхватив Степу за плечи, он решил, что ему требуется помощь, и повлек за собой по направлению к обрамленной неким подобием сетки платформе. Степа уперся. Наконец сакс сообразил, что дело нечисто, и соизволил-таки прислониться плечом к шлему.
– Что с тобой?
– Это безумие, – Степа рванулся назад, не подумав, что его не будет слышно, но вырваться из медвежьих объятий Декстера было непросто. – Мы погибнем.
– С чего бы это? – удивился гулкий голос. – Перегрузок нет, температуры запредельной нет. Ограждение полное, из армитона, упасть не даст. Мы в скафандрах. Все в порядке. Пойдем, времени мало.
– Нас перехватят истребители, – здравых аргументов не осталось, один страх. Но его не выскажешь, Декстер точно не поймет.
– Если будем стоять на месте, тогда без вопросов перехватят, – Шойс несильно потянул Степу вперед. – Пошли. Смотри, даже Селена не боится.
И правда, Селена с профессором как раз перебирались на платформу через снятый кусок ограждения. Соловей галантно поддерживал девушку под руку. Больше ничего не оставалось. Степа сделал шаг на подгибающихся ногах. Хорошо хоть убээс жесткий, не дает упасть. Липкий леденящий страх сковал ноги, руки, голову. Сил не осталось даже на сопротивление, и Донкат медленно побрел к лифту, сопровождаемый саксом. Шаг, другой, третий. Край площадки. Щель между ним и платформой лифта. Через нее на Степу смотрит бездна.
Нет, головой он все понимал. И что упасть он не упадет. Что стоит ему сойти с подмагниченного пола, как он тут же поплывет в пространстве. Что на нем скафандр. На скафандре есть маневровые двигатели. Не справится сам, его поймают Декстер с Соловьем. Беспокоиться не о чем ну совершенно. Но это говорил разум.
Чувства орали совершенно противоположное. Смерть. Немедленная смерть. Бездонная пустота и бесконечный полет длиною в жизнь. Короткую и страшную. Шквальные порывы ветра и оборванный трос. Приближающаяся поверхность и последние мгновения свободного падения.
Холодный пот застил глаза, противно скользил на взмокших ладонях. Страх душил не хуже наброшенной веревки. Степа уперся перед самым краем. Не-пой-ду. Ни-за-что.
Непонимающее лицо Соловья за стеклом шлема. Степа не мог смотреть ему в глаза. Перевел взгляд. И столкнулся с другими глазами. Серо-голубыми. Селена смотрела на него, мягко улыбаясь. Не ободряя, не поддерживая, не беспокоясь. Просто смотрела и мягко улыбалась. Потом чуть махнула рукой. Иди к нам. Оставаться на месте стало невозможным. Не отрывая взгляда от глаз Селены, Степа сделал шаг, изо всех сил представляя, что он просто переходит с корабля на корабль. Да уже сто раз так делал. Еще один шаг. Еще. Еще. Сзади гулко бухнули шаги. Декстер. Грузная фигура наклонилась плечом к его шлему.
– Ну вот и все. Молодец. И не о чем было беспокоиться.
Степа вымученно улыбнулся и повернулся к Соловью, сосредоточенно копающемуся в каком-то ящике. Пульт ручного управления, не иначе. Ох нет, он не может на это смотреть. Донкат отвернулся от Соловья. Как оказалось, только для того, чтобы расстроиться еще раз. На решетке, которая закрывала платформу, красовалось несколько табличек. Обыкновенные таблички, иллюстрирующие правила безопасности. Одно то, что они тут висят, уже успокаивало: они-то ведь пережили подъем на орбиту, значит, еще не все потеряно. Но потом Степа присмотрелся к содержанию, и ему опять поплохело.
Вот человек, улетающий в открытый космос через незапертую дверь. Донкат тут же перевел взгляд на хлипкий запор на ближайшей полукалитке. Ну кого, скажите на милость, он может удержать? Да никого. Нет, им точно достался бракованный лифт. Еще бы, какой лифт могут продать в это захолустье? Степа не понаслышке знал, как и какое оборудование продается в миры, подобные этому. Тем более что покупатели здешние, как правило, просят подешевле. Мол, бедные, денег нет, такие расходы страшенные, все уходит на освоение планет и т. д. и т. п. Ну, и получают соответственно. И цены, и качество…
Мама. Степа сглотнул и принес самую наистрашеннейшую клятву КосмоБогу, что больше никогда, ну вот просто никогда-никогда в жизни не будет продавать абы что ребятам вот с таких вот планет. Ни-ког-да. Только бы им живыми до поверхности добраться. Да что там Соловей копается? Поехали уже.
Следующая табличка: контейнер, стоящий сверху полностью загруженной платформы. Два троса, уходящие вверх. Один из них перечеркнут красным крестом. Перегруз. Ой, нет, на это даже смотреть нельзя. Если он хоть на секунду задумается о тросах – все. До поверхности доедет уже сумасшедший. Нет уж. Давайте следующую.
А вот последняя табличка была подставой. Полной. Черный человечек колдует над пультом ручного управления. Все пространство площадки заполнил ряд стоящих человечков. Стрелка с цифрами, указывающая и вверх, и вниз. Скорость, надо думать. И жирный красный крест, перечеркивающий стоящих человечков. Здесь нельзя перевозить людей! Нельзя!
