Он пожалел, что так беспечно тратил силы, когда прибыл сюда. Подумать только! Он имел глупость имплантировать собственные нано в людей, чтобы использовать их как дистанционные органы чувств!
Армигер открыл глаза. Он совершенно забыл освоих передатчиках, работавших на непеленгуемых сверхсветовых частотах. Он специально настроил их таким образом, чтобы Ветры его не выследили. В принципе проследить сигнал, идущий от датчиков, возможно, но это требовало знания человеческой физиологии и психики, а Ветры такими знаниями не обладали. Сверхсветовая связь всегда была двухсторонней: то, что влияло на передающее устройство, откликалось в принимающем. Армигер не знал ни одного Ветра, способного переделать одного из его живых «передатчиков» в «приемник», поэтому он не боялся за свою безопасность.
Закрыв глаза, Армигер вызвал передатчики. Система работала не очень четко из-за повреждений в организме Армигера и долгого бездействия, однако через несколько секунд передатчики начали отвечать.
Раньше их было двенадцать. Когда система заработала наконец на полную мощь, Армигер смог видеть только шестью парами глаз.
Но даже этого ему хватило с лихвой. После случившегося с ним несчастья он утратил способность одновременно воспринимать сигналы из разных источников. На него обрушилось хаотическое нагромождение образов: синяя тряпка, колышущаяся у очага, вода, стекающая по крупу лошади, ощущение камней под голой спиной, теплая рука на животе… бешеное сердцебиение и затрудненное дыхание в груди…
Армигер скорчился от боли. Нет, это слишком! Открыв глаза и отдышавшись немного, он снова вызвал передатчики, на сей раз по одному.
Рука в последний раз погладила гнедой лошадиный круп. Армигер очутился в маленькой конюшне, типичной для деревенских постоялых дворов Равенона. Он видел глазами инженера, который ездил по стране, ремонтируя гелиографы на королевских сигнальных башнях. Инженер колесил по всему Равенону, так что Армигер неоднократно прибегал к его глазам для сбора информации.
Сегодня инженер отдыхал и медленно шел из стойла в дом, крытый соломой. Из двери дома струился теплый свет. Армигер пробыл с инженером еще немного. Тот скользнул за занавеску в отдельную спальню и сел на койку, рядом с которой догорала свеча.
Армигер переключился на другой сигнал. Этот носитель датчиков был уже в постели, но не один. На деревянных стульях рядом с кроватью в спаленке с оштукатуренными стенами сидели несколько человек. Передатчик Армигера говорил им:
- …набросились на меня словно ниоткуда! За что? Что я такого сделал?
Он показал на свою ногу, лежащую поверх одеяла и туго замотанную окровавленными бинтами.
- Сколько их было, говоришь? - спросил человек в алой рясе священника.
- Пятеро или шестеро. Не знаю! Все произошло так быстро…
- Ты, должно быть, чем-то их обидел?
- Совсем необязательно, - сказал другой человек. - Может, их обидел кто-то другой, а Матфей просто мимо проходил. Вот они и выбрали его козлом отпущения.
- Ничего не понимаю! - простонал раненый. - Как я теперь буду работать?
- Не волнуйся, мы тебе поможем.
Армигер переключился на другой передатчик.
Она все еще лежала на спине, холодные камни и галька впивались в ягодицы. Сверху к ней ритмично прижимался крупный мужской торс. За плечом мужчины Армигеру были видны яркие звезды.
Он снова переключился.
И, споткнувшись в темноте, упал. Его собственное хриплое дыхание отдавалось в ушах. Он встал и, прихрамывая, побежал вперед.
Он продирался сквозь листву и пляшущие перед глазами ветки - вниз по косогору, не глядя под ноги, скользя по камням. Сучья деревьев простирались к небесам, словно руки молящихся. Пробежав по аллее между деревьями, он позволил себе замедлить ход, потом остановился и посмотрел назад.
Никто не гнался за ним во мгле.
Ночь была темной - хоть глаз выколи. Но над вершиной холма, с которого он только что спустился, над облаками, сияли огоньки, словно там ехала кавалькада с фонарями в руках. Огни медленно приближались.
Он вскрикнул - вернее сказать, издал хриплый стон - и снова пустился бежать. За деревьями возник дом - приземистый, каменный, с пристроенным овечьим загоном, с уютным и теплым огнем в окошках. Задыхаясь, он припустил к дому что было сил.
Армигер почувствовал, как доски крыльца шелохнулись под ним. Меган, выйдя на улицу, что-то сказала ему. Он поднял руку, повелевая ей молчать.
Беглец добрался до дома.
- Лена! - крикнул он и с разгона грудью бросился на изгородь овечьего загона. Его била дрожь.
- Перс?
В дверях дома появилась девушка - таким же смутным силуэтом, как Меган чуть раньше.
- Что случилось, Перс?
- Они идут! В точности как предрекал старик!
- Нет, не может быть. Он же сумасшедший, мы все это знаем!
- Смотри! Она вскрикнула.
- Что тут творится? - За девушкой показались старик и старуха.
- Перс! - Девушка подбежала к нему и обхватила его руками за шею. - Что теперь будет?
- Старик говорил, они хотят забрать меня с собой. - Перс истерически рассмеялся. - Мы не верили, когда он говорил о них, помнишь? Все эти годы… Он говорил: они заберут меня и я никогда больше тебя не увижу.
Девушка зарылась в его шею лицом, содрогаясь от рыданий. Ее родители стояли рядом и в замешательстве смотрели на небо.
- Я пришел попрощаться.
- Нет, - всхлипнула она. - Спрячься здесь. Мы тебя не выдадим. А они в конце концов уйдут.
- Я пытался прятаться. Меня нашли. Они начали громить конюшню! Я побежал к реке, нырнул и отдался на волю течения. Так мне удалось от них оторваться. Но если я останусь, они убьют тебя. Я просто не мог не попрощаться…
Девушка покачала головой.
- Я так много хотел тебе сказать, - пробормотал он. - Я хотел сказать что-то такое… чтобы ты поняла, как много ты значишь для меня.
Он оторвался от девушки, которая простирала к нему руки над изгородью.
- Я все время вспоминаю тот день… нам было по двенадцать… Мы играли в прятки в саду. Ты помнишь тот день? Я постоянно вижу его во сне. - Повернувшись лицом во тьму, он добавил: - Вот и все. Я помню этот день. Прощай, Лена.
Девушка что-то кричала ему вслед, но он рванул с удвоенной скоростью. Армигер решил, что он хочет убежать подальше от дома, прежде чем то, что гналось за ним, настигнет свою добычу.
Перс обогнул овечий загон и свернул на дорожку между фруктовыми деревьями. Он пробежал с полкилометра, шатаясь от усталости. И тут над головой раздался странный звук - словно трепетание флага на ветру или же свист рассекаемого саблей воздуха. Звук все нарастал и нарастал, пока не достиг оглушительного крещендо. Вокруг заклубилась пыль, Перс закашлялся и беспомощно остановился.
