Ари подолгу — до десяти-двенадцати десятидневок подряд — жил в модуле связи. С точки зрения Ари, человечество все глубже погружалось в вечность бесцельного гедонизма.
Он особенно рассвирепел, узнав, что ЭруЛаби решили ограничить себя в размерах увеличения черепа — не более двадцати процентов. Это решение резко сокращало количество и объем дополнительных устройств, размещаемых в мозгу. Ведь на пике движения за усовершенствование люди, сохранив нормальные двуногие и двурукие тела, увеличивали объем черепа четырехкратно.
«Мы единственные разумные существа, которых когда-либо порождала наша Солнечная система, — написал Ари в одном из своих обращений. — Не исключено, что мы единственные разумные существа в этом секторе галактики. А они решили, что условная физиологическая эстетика важнее, чем развитие разума».
Сообщения из Солнечной системы включали и научные дискуссии. И даже презентации, подготовленные для «неспециалистов». Морган изучил несколько таких презентаций (в меру своего понимания, разумеется) и пришел к заключению, что человечество как вид уже достигло той стадии, когда новые усилия приносят все меньшую отдачу.
Могану уже никогда не обладать столь усложненным и сверхулучшенным мозгом, какой достался тем, кто сейчас живет в Солнечной системе. Каждый набор генов, способный хоть как-то повысить возможности организма, уже использован до предела. И если появляется желание переступить через этот предел, то нужно начинать все сначала, с новым организмом и новым набором генов. Но Морган полагал, что способен представить и кое-какие последствия подобной интеллектуальной мощи.
Он считал, что в какой-то момент все эти миллиарды супер-сильных разумов всмотрятся во Вселенную и поймут: новое увеличение мощности мозга станет бессмысленным. Можно создать мозг, способный ответить на любой вопрос о размере, истории и структуре Вселенной, но даже такой мозг не сможет ответить на философские вопросы, мучившие еще первобытных людей. И что вы сделаете, достигнув этой стадии? Да просто отвернетесь от барьера, не пускающего дальше. И снова вернетесь к баням и пирам, к арфе и танцам.
И сменам одежды.
И любви.
И сну.
Ситуация на корабле была почти зеркальным отражением ситуации в Солнечной системе. Здесь 48 процентов пассажиров придерживались мировоззрения Ари, и лишь 19 процентов разделяли убеждения Эру-Лаби. Но долго ли это продлится? Морган отслеживал тенденции. Каждые несколько лет кто-либо отказывался рт Доктрины космической инициативы и присоединялся к ЭруЛаби. Но обратного перемещения не произошло ни разу.
Когда стало известно, что вокруг 82 Эридана обращаются лишь безжизненные планеты, число сторонников смены курса сразу увеличилось. И в самом деле, поиск населенных планет — дело чрезвычайно важное. Если разум действительно есть цель Вселенной, то жизнь должна быть распространенным явлением.
В 2315 году, всего четыре года спустя после самоликвидации Восьмерки, «Остров приключений» получил первые сообщения с Тау Кита, и Морган увидел, как конфессия Ари уменьшилась еще на несколько десятков человек. Корабль, достигший Тау Кита, совершил посадку всего через сто сорок лет после старта и действительно обнаружил жизнь на второй планете системы. К сожалению, эта планета переживала ледниковый период. Жизнь развилась в океане подо льдом, но так никогда и не продвинулась далее примитивных морских организмов.
Морган корпел над отчетами о морской биоте с тем же усердием, как если бы это были депеши с поля боя.
Одно из важнейших положений эволюционной теории — соотношение между случайным и необходимым. Для Ари и его сторонников в процессе эволюции не было ничего случайного. Естественный отбор неизбежно благоприятствовал таким качествам, как сила, скорость и сообразительность.
Для других история жизни выглядела абсолютно бессистемной. Они доказывали, что многие наследственные черты возникли по совершенно непредсказуемым причинам — например, из-за того, что предок, обладавший неким геном, стоял на два шага правее, когда с горы свалился камень.
Зонды, проникшие в океаны Тау Кита, посылали изображения, которые могли быть использованы в поддержку любой из точек зрения. Морскую биоту населяли несколько сотен видов змей с плавниками, несколько тысяч видов более или менее сравнимых с земными моллюсков и облака микроскопических фотосинтезирующих организмов, приспособившихся к тусклому освещению.
Да, эволюция благоприятствует сильным и быстрым. Да, живущие в море существа склонны иметь узкое и продолговатое тело. С другой стороны, появление рыб — не является неизбежностью. Или устриц. Или раковин.
Если у Вселенной действительно есть цель, то она, похоже, не очень-то успешно к ней стремится. Теоретики в Солнечной системе выдавали сценарии, доказывающие, что жизнь могла возникнуть и развиться в самой экзотической среде — вроде Юпитера. Однако единственной жизнью, развившейся вне Земли, оказалась горстка банальных микроорганизмов, ухитрившихся захватить крошечный плацдарм на Марсе.
«Цель Вселенной не в развитии разума, — предположил один из ЭруЛаби на борту корабля. — Она — в создании ледяных шаров и пустынь. И морских змей».
Усовершенствования в организме Ари включали и модификацию желез, позволяющую ему отключать сексуальное влечение. Его сожительство с Савелой Инсдоттер продлилось менее двух десятилетий, после чего он уже не делал попыток найти себе новую подругу. Насколько Морган мог судить, большую часть пути Ари провел в асексуальном состоянии.
В последние десятилетия полета и у Моргана иногда возникало искушение последовать примеру Ари. Его следующий постоянный союз продлился лишь двенадцать лет. И до конца полета он удовольствовался несколькими случайно подвернувшимися возможностями, а в периоды воздержания отвлекал себя интеллектуальными проектами вроде политических исследований.
Медицинская система корабля могла поставить ему сексуальный регулятор — такой же, как у Ари — всего за полчаса. Такая медицинская услуга включалась в стандартный договор пассажира. Однако, обдумав эту идею, Морган отказался от нее. Он научился дорожить своими чувствами к женщинам, несмотря на иррациональность этих чувств. Он понимал, что нет никакой реальной причины, почему он должен откликаться на покачивание женских бедер или определенный наклон шеи. Это всего-навсего кусочек генетической программы, который он не потрудился удалить. Она не имеет практического смысла в мире, где дети создаются в мастерских генетических проектировщиков. Но он также знал, что станет совсем другой личностью, если удалит эту составляющую из своей психологической программы. Ведь это один из факторов, позволяющих оставаться человеком, пока мелькают десятилетия жизни.
